Читать книгу "Нелегал - Елена Хаецкая"

Спустя некоторое время синеватые тени прошлись по светилам, и над горизонтом, левее того места, откуда выходила первая луна, показалась вторая. Она была синяя — и куда меньше по размерам.

«Точно. Две луны. Тахар упоминал, что здесь две луны. Но это не может быть другая планета… Другой мир — возможно. А Серая Граница — место перехода…»

Ночь вдруг сделалась особенно красивой. Синий свет придал ей интимности, уюта. И Авденаго, наконец-то успокоившись и расслабившись, заснул.

Он пробудился незадолго до рассвета и в первый миг не мог понять, что именно вырвало его из сладких объятий забвения. Какое-то незаметное движение, едва уловимая угроза, таившаяся в воздухе…

Авденаго открыл глаза и увидел нависающую над ним фигуру. Луны уже покинули небо, но и слабого предрассветного свечения хватило, чтобы разглядеть нож, занесенный над горлом лежащего. Авденаго перекатился на телеге и рухнул на землю. Нож вонзился в то самое место, где мгновение назад находился спящий. Резко ударившись спиной о твердую почву, Авденаго ощутил, как остатки сонливости покинули его. Теперь он бодрствовал вполне и совершенно.

Авденаго приподнялся на коленях и выглянул из-за края телеги.

Бородатый, всклокоченный, Этиго торопливо высвобождал нож, утонувший в опилках.

«Мятеж», — подумал Авденаго.

Он бросился на живот, прополз под телегой и впился зубами в босые ноги Этиго. Тот завопил и выронил оружие. Лезвие блеснуло в несуществующем свете еще не наступившего утра. Авденаго стремительно схватил упавший нож — и тотчас же увидел прямо перед своим лицом бешено выпученный глаз Этиго: раб наклонился, чтобы заглянуть под телегу.

Не раздумывая, Авденаго наугад махнул ножом и разрезал щеку напавшего.

Затем, извиваясь быстро и с неожиданной сноровкой, выбрался на волю и вскочил на ноги.

Его и Этиго разделяла телега. Серое небо без звезд слепо наблюдало за ними. Когда ночь закончилась, там, наверху, сделалось так же пустынно и скучно, как и здесь, внизу.

— Слушай, — сказал Авденаго своему рабу, — я ведь сейчас тебя убью, и мне за это ничего не будет.

Этиго не отвечал. Глаза его блуждали, дыхание шумно вырывалось из раскрытого рта, кровь сползала по щеке и пропитывала бороду.

Авденаго опустил руку с ножом.

— Ты хотел зарезать меня спящего, — проговорил он. Его затрясло, и он несколько раз глубоко вздохнул, чтобы унять стук зубов. — Проклятье, Этиго! Ты хотел зарезать меня спящего!

Он посмотрел на нож, на свою руку и снова перевел взгляд на человека, стоявшего по другую сторону телеги.

Этиго наконец-то подал голос.

— Да, — хрипло ответил он.

— Почему?

— Чтобы тебя не было, — прозвучал искренний ответ. И Этиго пожал плечами.

Это равнодушие к судьбе Авденаго — подумать только, самого Авденаго! — просто сводило с ума.

— Да что с тобой! — закричал Авденаго. Безнадежность ситуации казалась ему мучительной. — Зачем тебе это — чтобы меня не было?

Этиго вдруг негромко рассмеялся и уселся на телегу, свесив ноги. Он сидел спиной к человеку с ножом, покачивал ногами и посмеивался, а кругом тихонько шевелился блеклый, обреченный на скорое исчезновение туман. Авденаго дико смотрел ему в затылок.

В первое мгновение Авденаго показалось, что вот сейчас-то и следует вонзить нож между торчащих лопаток врага и покончить со всей этой ерундой, а минуту спустя ему вдруг захотелось умереть самому, такая страшная тоска накатила. Несколько минут Авденаго сотрясали противоречивые намерения. Его даже в жар кинуло, хотя утро наступило довольно прохладное.

Наконец Авденаго просто забрался на телегу и устроился рядом с Этиго. Руку с ножом он держал на коленях и все время смотрел на лезвие, как будто хотел разглядеть там свое отражение.

— Ну так зачем ты хотел меня убить? — спросил он до странного спокойно.

Теперь пустота установилась не только в мире вокруг него, но и в самой душе Авденаго. Как будто все было кончено, и нечего было больше желать, нечего опасаться. Можно просто подвести итоги и раствориться в блаженном небытии.

Этиго даже не пошевелился. Ответил так же спокойно и просто:

— Ты — хозяин, а кругом сейчас никого нет. Если я от тебя избавлюсь, то возьму телегу с припасами и лошадь и за несколько дней доберусь до Серой Границы. А там, глядишь, и к своим вернусь.

— Кто они такие — эти твои «свои»? — удивился Авденаго.

Этиго покосился на него с усмешкой:

— По-твоему, у меня никого в целом мире нет?

Авденаго пожал плечами:

— Не знаю. Не задумывался. О чем угодно, наверное, уже задумывался, хотя бы по одному разу, но только не об этом. Не о том, что у тебя могут быть какие-то «свои»… У меня — так точно никого. Ни в этом мире, ни в каком-нибудь другом.

— Да, тяжело тебе, — согласился Этиго. — Не позавидуешь. А все-таки ты не спешишь расстаться с жизнью. Вот и сейчас — не захотел же ты, чтобы я избавил тебя от страданий.

И покосился на нож, который Авденаго до сих пор сжимал в пальцах.

— Предпочитаю страдать, — кратко ответил Авденаго.

— Почему? — Этиго не издевался. Просто поддерживал беседу. Старался — насколько позволяла ситуация — быть вежливым.

— Я — выкормыш Морана, — объяснил Авденаго. — Моран отлично воспитывает вкус к страданию.

— А что ты называешь страданием? Когда что-то болит? Или когда рядом нет близких людей?

— Вообще всю жизнь, целиком. — Авденаго вздохнул. — Страдание — нечто, что невозможно поставить под сомнение. Ты или страдаешь, или нет. Оно реально. — Авденаго пришел к этому выводу самостоятельно и втайне гордился им.

Этиго опять долго молчал. Потом сказал:

— Смотри: вот я — человек. Тролли сожгли нашу деревню. Кто был с оружием в руках — тех забрали, остальных убили. Наверное, кто-нибудь сумел спрятаться или убежать, не знаю. Я был с оружием, меня забрали.

— Более или менее понятно, — кивнул Авденаго. — Раз ты был с оружием, значит, у тебя есть сила и терпение. Поэтому ты годился для работы. Хватило на восемь лун. А если бы не я, то, возможно, и на больший срок.

— Точно. Хватило, — кивнул Этиго. — Но теперь я хочу вернуться. Назад, к людям. Понимаешь? Я не хочу больше оставаться с троллями. Я не хочу больше оставаться в рабстве. Ты меня понимаешь?

— Нет, — откликнулся Авденаго. — Я тебя вообще не понимаю. Одни вещи, которые ты говоришь, — понимаю, а другие — совершенно нет. Как будто ты все время переходишь со знакомого языка на какой-то японский. Ты же сам только что рассказывал, что вашу деревню сожгли. Куда же ты вернешься? К мертвецам? Нет, тебе некуда возвращаться!

— Я ведь могу прийти к людям, — ответил Этиго. — К любым людям. Просто к людям. Ты, должно быть, совсем забыл, каковы люди и каковы эльфы!