Читать книгу "А этот пусть живет... - Валерий Ефремов"

Остальных лиц с настенных фотографий Костя опознать не смог, но подозревал, что это тоже очень большие люди в шахматном мире.

Впрочем, еще одна физиономия ему определенно показалась знакомой, но он не мог припомнить, где и при каких обстоятельствах видел ее.

— Как вы можете заметить, я знал всех этих великих людей не понаслышке, — хвастливо заявил Борис Семенович, и Митин тут же сообразил, что смутно знакомое лицо на комнатных снимках и есть гражданин Маркиш собственной персоной в разные периоды его жизни. Ничего, симпатичный такой малый был в свое время.

Воспользовавшись тем, что хозяин квартиры отпустил его локоть, старший оперуполномоченный сунул Маркишу под нос все те же принесенные с собой фотографии:

— Так вы знакомы с этими людьми?

Борис Семенович укоризненно покачал головой.

— Я отвечу, мой друг, если вы так настаиваете, но это, повторяю, не имеет принципиального значения. — Он взял снимки из рук опера. — Тэ-эк, не похожи, однако, они на людей, что-то понимающих в нашей мудрой игре. Разве что королевской пешкой на два поля вперед научились двигать. Вот этот подвозил меня до дома от шахматного клуба. — Старик указал на снимок Козлова.

— Когда?

— Вчера, в шестнадцать сорок пять. Другой любитель мне неизвестен.

— Вы когда-нибудь бывали в Малинине?

Борис Семенович пожал плечами:

— Никогда не слыхал о таком шахматном центре. — Тут он спохватился: — Да! Ведь вы же хотите, чтобы я раскрыл убийство! Давайте ваши исходные данные, я их формализую и загружу в компьютер.

— Зачем? — Митин окинул удивленным взглядом обычный «Пентиум-2».

— Чтобы узнать, кто убийца, конечно! Разве не за этим вы сюда пришли? — в свою очередь удивился Маркиш.

— Я пришел к вам как к свидетелю. Возможно, вы дадите мне какую-нибудь ниточку…

— Зачем все эти сложности, мой друг?! Я сразу дам вам конечный результат. — Он любовно похлопал ладонью по процессору. — Я ведь уже обо всем написал вашему министру, и раз вы здесь — значит, мое письмо дошло по назначению.

— Ничего не знаю ни о каком письме, — растерянно пробормотал Костя.

— Вот как? Впрочем, это не столь важно, — махнул рукой дед. — Сейчас я вам прочту небольшую лекцию о своей машине. — Он опять ласково прикоснулся рукой к процессору. — Эта машина — не простая, эта машина — для раскрытия преступлений.

— А с виду обычный компьютер. — Костя вытаращился на чудо-агрегат.

— Да, компьютер обычный, — с готовностью подтвердил Борис Семенович, — только начинка не обычная. В нем заложена специальная, разработанная лично мной программа. Закладываете исходные данные, ставите задачу — и получаете имя преступника! В нашем случае — конкретного убийцы.

— Хм… — В глазах старшего оперуполномоченного просматривалось недоверие. — Для этого надо, как минимум, знать основы криминалистики…

— Да будет вам! Хотя совершенных на Земле преступлений не счесть никакому компьютеру, но мотивы их весьма однообразны и малочисленны — чтобы таковые сосчитать, хватит пальцев на руках. Корысть, месть, зависть, ревность, тщеславие, боязнь разоблачения… Что там еще?..

— Допустим, вы правы. Но ведь специальные знания нужны и для создания компьютерной программы…

— Я вам открою одну тайну. — Маркиш перешел на заговорщицкий шепот. — Я находился в команде великого Михаила Моисеича Ботвинника, когда он работал над своим шахматным алгоритмом. Основные идеи знаменитого чемпиона я перенес в чисто практическую плоскость, а именно — в сферу раскрытия преступлений. Ведь алгоритм победы в шахматной игре и алгоритм решения криминальной задачи — схожи принципиально. Там и там великое множество вариантов, но решающих ходов — весьма ограниченное количество. Мой друг, — Маркиш снова ухватил Костю за локоть, — я много раз проверял свою машину на практике. Между прочим, я ее назвал «Немезида — шестьдесят четыре»… Знаете, почему?..

— По числу клеток на шахматной доске?..

— Верно, мой друг! У вас воистину логическое мышление! Так вот, я проверял свою «Немезиду» на практике. Знаете, как?..

— Как? — механически повторил Костя.

— Беру какой-нибудь детектив… Любой — хоть Агаты Кристи, хоть самого Конана Дойла… Закладываю в компьютер данные на всех персонажей этого детектива, и Немезида выдает имя убийцы. Попадание стопроцентное! Итак, вам требуется моя помощь?

— Да! — Митин был заинтригован.

— Давайте сюда всех ваших подозреваемых — фигурантов, как у вас говорят, — все данные, которые вы на них имеете, и через каких-нибудь десять минут мы узнаем результат.

Костя назвал имена задержанного Павла Козлова, частушечника Трофимова, актрису Ликину и хулигана Куравлева, снабдив каждого из них сведениями из имеющегося у него досье.

— Между прочим, — добавил он, — вы тоже в числе подозреваемых…

— Включайте в список, — великодушно разрешил изобретатель удивительного автомата.

Ждать, однако, пришлось поболее, нежели обещанные Маркишем десять минут, поскольку он довольно долго возился с какими-то мудреными таблицами, прежде чем заложил все данные в компьютер.

Ответ пришел незамедлительно.

— Сейчас я выведу текст на принтер, — сказал Борис Семенович, что и сделал.

Конечно, старший лейтенант разумом понимал, что ожидать реального результата — несерьезно, но в душе надеялся на чудо, и потому, когда он взял компьютерную распечатку, руки его слегка подрагивали.

Текст гласил:

Павел Козлов — 40,2%

Александра Ликина — 38,4%

Клим Трофимов — 10,2%

Георгий Куравлев — 7,2%

Борис Маркиш — 4,0%

— А чем ваша «Немезида» все это аргументирует? — настороженно спросил Костя, озадаченный таким серьезным подозрением машины насчет Александры Ликиной, нежное чувство к которой у него уже вполне созрело и оформилось.

— Она никогда ничего не аргументирует, она просто выдает результат, — важно пояснил изобретатель.

— Но вы говорили, что машина назовет имя убийцы, а здесь какие-то проценты…

Маркиш задумчиво покрутил кистью руки возле виска:

— Насколько я понимаю «Немезиду», она считает, что убийцы среди названных людей нет. Отсюда все эти проценты. Назовите дополнительно какие-нибудь имена, наверняка вокруг данного дела еще кто-то крутится.

Митин вспомнил, что Курский выспрашивал у Саши Ликиной о ее брате, и назвал имя Алексея Жукова, присовокупив до кучи и старшего лейтенанта Фомичева, задержавшего Козлова.

— Хорошо, — кивнул Маркиш, — сейчас мы данные на этих фигурантов формализируем.

— Ох! — Костя вспомнил об исстрадавшемся шофере Володе. — Я лучше вам, Борис Семеныч, попозже позвоню, а то мне срочно ехать надо.