Читать книгу "Неизвестный - Мари Юнгстедт"

Арон явно не скупился на слова. Его откровенность удивила обоих полицейских. Кнутас заметно приободрился:

— Вы хотите сказать, что у Мельгрена и раньше были отношения с его студентками?

— Конечно. Более того, это само собой разумеется. Если Стаффан ведёт какой-нибудь курс, то вряд ли дело обойдётся без интрижки как минимум с одной из слушательниц.

— И как давно он начал вести себя подобным образом?

— Да уж лет десять, не меньше.

— А жена Мельгрена знает о его похождениях?

— Не думаю, она такого не потерпит.

— Я так понимаю, вы довольно хорошо знаете Мельгрена?

— Мы больше пятнадцати лет работаем вместе.

— Как же ему удаётся хранить измены в тайне?

— У них с Сюзанной совершенно разный образ жизни. Она сидит с детьми, следит за домом и садом. А он всё время на работе. Вряд ли они проводят время вместе. Каждый сам по себе.

— На что конкретно вы обратили внимание, увидев, как Мельгрен общается с Мартиной?

— Я не возьмусь утверждать, что между ними были отношения. Мы ведь не так часто пересекались. Я читал лекции, а он занимался своими делами, но в самом начале, когда мы собрались в Висбю, у нас были вводные теоретические занятия для всей группы. А поскольку я уже имел счастье наблюдать Стаффана в действии, так сказать, то я сразу же замечаю, когда он начинает очередное ухаживание.

— И в чём это проявляется?

— Да всё как обычно. Он смотрит на заинтересовавшую его девушку долгим взглядом и молчит или постоянно шутит и смеётся с ней. Все эти старые приёмчики настолько примитивны, что просто смешно.

— То есть вы практически уверены, что у них была связь, верно?

— Я бы сформулировал таким образом: убили молодую девушку, и это всё очень серьёзно. Я, разумеется, не хочу указывать на кого-то пальцем, утверждая вещи, в которых сам толком не уверен, создавая ложное впечатление о человеке. Для этого нужно знать конкретные факты. Но я точно могу сказать: он пытался добиться от Мартины взаимности. Удалось ему это или нет, не знаю. Тут мне ничего не известно. После того как закончился вступительный теоретический курс и студенты уехали во Фрёйель, я Мартину больше не видел.

Полицейские позволили себе передохнуть за чашечкой кофе, прежде чем приступить к следующему допросу. После беседы с Ароном Бьярке оба почувствовали, что им необходим перерыв.

Двери в другие кабинеты то и дело открывались и снова захлопывались: допрос студентов и преподавателей шёл полным ходом.

— Теперь, после того что нам рассказал Бьярке, интересно будет послушать про результаты остальных, — поделилась мыслями Карин. Она ждала, пока кофейный автомат не наполнит стаканчики. — Как тебе показалось, он говорит правду?

— Сложно судить, он был весьма разговорчив, а меня это всегда наводит на подозрения.

— Неужели? А мне казалось, ты ценишь открытость, — улыбнулась Карин.

Допрос американца Марка Фезерса проводила Карин. Кнутас с его английским один бы не справился.

С первого же взгляда парень показался ей типичным американцем: коротко остриженные волосы, мешковатые шорты до колен и мятая, болтающаяся футболка, которая ему явно велика. На ногах у него были теннисные носки с голубой полоской и неизменные кроссовки. Он был рослым мускулистым малым и с такой брутальной внешностью больше походил на бейсболиста, чем на кого-то, кто будет терпеливо копаться в земле.

Парень казался крайне взволнованным:

— Я просто не могу поверить, что её больше нет. Это безумие какое-то! Что этот гад сотворил с ней? — Марк Фезерс говорил громко, при этом вид у него был весьма воинственный.

— Я, к сожалению, не могу рассказать вам, как именно умерла Мартина.

— Её изнасиловали? Это сексуальный маньяк её убил?

— Нет, вряд ли, но пока рано что-либо утверждать.

— Вот бы мне только добраться до этого урода! — Он с силой сжал кулаки.

— Мы понимаем, в каком вы сейчас состоянии, но я попрошу вас успокоиться, — настояла Карин. — Нам важно получить как можно больше информации о Мартине и о том, что происходило с ней до исчезновения. Вы можете нам в этом помочь?

— Да, конечно, — произнёс он уже несколько ровнее.

— Как бы вы описали Мартину?

— Умная, весёлая, красивая, чертовски хорошо разбиралась в викингах и в том, что с ними связано, лучше нас всех, это точно. Активная, мне кажется, она работала больше всех. Но в первую очередь просто отличный друг.

— Кокетка? Может, вела себя вызывающе?

Марк ответил не сразу:

— Я бы так не сказал. Она была открытой и жизнерадостной, но не заигрывала со всеми подряд.

— А в последнее время вы не замечали изменений в её поведении?

— Нет, всё как обычно.

— Может, что-нибудь странное произошло незадолго до её исчезновения?

Американец отрицательно покачал головой.

— Она здесь с кем-нибудь встречалась, у неё был парень?

— Я не уверен, но мне кажется, да, был.

— А почему вам так кажется?

Марк серьёзно взглянул на обоих полицейских:

— Мы с Юнасом живём рядом с комнатой Мартины и Евы. Каждый вечер автобус отвозит нас с площадки, где идут раскопки, в Варфсхольм. Проработав на жаре и в пыли весь день, только и мечтаешь о душе, поэтому все сразу бросаются переодеваться. Мартина же нередко пропадала куда-то, как только мы возвращались.

— Куда именно, знаете?

— Не имею ни малейшего представления.

— Вы видели, в каком направлении она уходила?

— Да, видел. Автобус ведь подвозил нас к самому зданию турбазы, и все торопились первыми успеть в душ. Сначала я и не обратил внимания, что Мартина не бежит со всеми. Но спустя пару дней понял: она уходит, причём в сторону главного здания.

— Вы спрашивали её, куда она направляется?

— Всего один раз. Она сказала, что идёт за мороженым. Его продают в киоске рядом с рестораном.

— Она обычно уходила одна?

— Ни разу не видел, чтобы с ней кто-нибудь шёл.

— И вам кажется, у неё была назначена встреча с кем-то?

— Да, потому что она возвращалась домой примерно в одно и то же время, несколько часов спустя.

— Вы не обсуждали это с другими?

— С моим соседом по комнате Юнасом, ясное дело. Так, как он следил за Мартиной, никто больше не следил.

— Что вы имеете в виду?

— Он влюбился в неё, хотя не признается в этом.

— А ещё кто-нибудь знает о его чувствах?