Читать книгу "Клиника измены. Семейная кухня эпохи кризиса - Мария Воронова"

– Лыткина? Да ты что? У него же мозги с ножным приводом, целыми днями носится по больнице, чаю попить не присядет. А у нас кабинетная работа, бегать негде. Как он думать будет?

– Это, пожалуй, верно. – Заведующий призадумался.

– Юля, неужели ты хочешь уйти? – глухо спросил Дубикайтис без своей обычной усмешки.

– Нет. Я никогда тебя не покину.

Она хотела, чтобы ее слова прозвучали иронично, но голос подвел.

Стараясь не смотреть друг на друга, они разошлись по разным углам ординаторской.

«Нужно соглашаться, соглашаться, пока еще не слишком поздно! – отчаянно думала Юля. – Пока я еще смогу забыть его, пока желание видеть его каждый день не одолело меня…

Он обидится, перестанет со мной разговаривать и сделает так, чтобы наши смены никогда не совпадали. Мне не придется больше бок о бок стоять с ним на операции, зная, что он понимает каждое мое движение, и я не увижу, как ласково он обращается с больными, как ловко правит кости и накладывает гипс. Я не смогу больше восхищаться им и успокоюсь». Саня останется без верного помощника, вместо надежного плеча, на которое он привык опираться, возникнет пустота, но это уж его личное дело. Главное, она избавится от наваждения влюбленности, которое ни к чему хорошему ее не приведет. Если она уйдет в стационар – оно тихо и безболезненно засохнет, а останется в поликлинике – придется вырезать его с болью и кровью.

Так вот что такое измена! Это готовность причинить боль близкому человеку, лишь бы не страдать самому. Ты обрекаешь его на те муки, которые должен перенести сам.

Изменяя ей, Филипп не может не держать в уме, что рано или поздно Юле станет все известно. Город маленький, человек его ранга всегда на виду, и найдется доброжелатель, откроет глаза обманутой жене. (Поскорее бы нашелся, она совсем потерялась в догадках, но это другой вопрос!) Рыбаков – взрослый человек и понимает, каким ударом станет для Юли его измена. «Жене будет больно, ну и пусть! Зато мне хорошо в объятиях любимой. Лучше пусть она страдает, терзается: остаться с предателем или гордо уйти, – привыкает жить без мужа или, что еще хуже, без доверия к мужу. Ничего, пусть пройдет все круги ада, а я себе, любимому, ни в чем не откажу».

Сиплым от волнения голосом Юля твердо заявила, что ни при каких обстоятельствах не уйдет от Дубикайтиса, пока он сам ее об этом не попросит.

– Птиченька, здравствуй!

В вестибюле приемного отделения, среди побитых пьяных мужиков, всегда наводнявших больницу поздним субботним вечером, Рыбаков смотрелся диковато. Многие из жертв зеленого змия работали на заводе. Увидев директора, они стремительно трезвели и в меру сил пытались притвориться невидимками.

Мимо легким наметом промчался Дубикайтис, бормоча:

– Опять ни у кого документов нет, да что ж это такое… Здрасьте, Филипп Владимирович!

– Здравия желаю, Александр Кимович, – вдогонку крикнул муж.

Они знакомы? Откуда? Дубикайтис знает Филиппа, это понятно, но почему директор завода на дружеской ноге со скромным поликлиническим доктором?

Неужели он встречается с любовницей не только наедине, но и в кругу друзей? Тогда это точно Елизавета! Дубикайтис частенько наведывается к ней поужинать, да и все праздники они отмечают одной компанией. Возможно, там присутствует и Филипп…

Юля подавила сильнейшее искушение провести мужа в операционную и посмотреть, как он станет разговаривать с Елизаветой на глазах у жены. Увы, этот план невыполним, никто не позволит постороннему человеку проникнуть в самое сердце больницы.

Чувствуя, как душу наполняет черная тоска, она безучастно наблюдала за работой Дубикайтиса. Он, как всегда молниеносно, сортировал больных – этого на рентген, этого шить, а ты иди проспись.

«Какой стыд! Он знает, что муж изменяет мне, но покрывает любовницу…» Юле было невыносимо стыдно, будто это знание унижало ее, а не теплую компанию прелюбодеев и сводника. «Может быть, именно поэтому он так доброжелательно относится ко мне? – вяло подумала она. – Сочувствует… Представляю, как они с Елизаветой смеялись над моими россказнями о семейном счастье…»

Поделив очередь на сектора, Александр Кимович встал в дверях перевязочной.

– Граждане дуэлянты! – зычно крикнул он. – Просьба перед началом поединка передавать своим секундантам страховые полисы. В следующий раз без документов принимать не буду!

«Будешь, никуда не денешься! И в следующий раз, и в послеследующий, и до скончания века. И биосреды на алкоголь брать не станешь, в каждой справке недрогнувшей рукой выводя „нет“ против графы „наличие алкогольного опьянения“. Потому что тебе жаль всех этих людей. Только меня не жаль. Ты спокойно наблюдаешь похождения моего мужа и не хочешь мне помочь. Или просто боишься Филиппа?»

– Юля, ты слышишь, что я говорю?

– А? Прости, задумалась.

Рыбаков огляделся.

– Прошу, удели мне две минуты, и я отпущу тебя к твоим болящим. Выйдем на крылечко, подышим? Не хочу быть снобом, но от этого бомонда такие пары…

На улице он обнял ее, и Юля, зная, что за ними сейчас следит видеокамера, слегка приободрилась. Пусть Елизавета с Дубикайтисом видят, какая у них дружная семья! Впрочем… Кажется, она совсем запуталась в своих подозрениях…

– Нужно серьезно поговорить.

– Я-то думала, ты пирожков мне принес.

– Виноват, не догадался. Сейчас съезжу в «Каравеллу», возьму вам перекусить.

«Каравелла» считалась самым фешенебельным рестораном города.

– Кому это – нам?

– Дежурной смене. Ты же не будешь есть одна?

Как трогательно! Одним махом накормить и жену, и любовницу.

– Юля, – продолжал Рыбаков, – твой отец хочет, чтобы ты завтра поехала к нему в офис. Только что он изложил мне план действий, в котором ты играешь ключевую роль. Ты знаешь, что я задолжал Евгению Николаевичу довольно крупную сумму и по не зависящим от меня обстоятельствам не могу ее вернуть, как собирался.

– Да, ты говорил.

– Твой отец планирует сделать фирму, которая будет заниматься моими кухнями и к которой, соответственно, перейдет и мой долг. Во главе этой фирмы он собирается поставить тебя. Скажи, ты знала об этом?

«А ты знал, что я знаю про твою любовницу?» – мысленно огрызнулась Юля.

Нельзя задавать такие лобовые вопросы!

– Понятия не имела.

– Я так и думал. Он объяснил свой проект заботой о нашем с тобой процветании. В счет долга я передаю тебе в аренду кухонное предприятие. С одной стороны, я через тебя контролирую процесс, а с другой – пользуюсь доходами от производства, ведь мы же одна семья. Такой вот щедрый подарок!

Финансовые вопросы волновали сейчас Юлю очень мало, все мысли были заняты другим, но и то ей бросились в глаза явные несостыковки.