Читать книгу "Три гроба - Джон Диксон Карр"

Эхо его голоса покатилось по улице. Снова попала в вихрь ветра старая газета. Ветер, будто в тоннеле, глухо ревел над колпаками печных труб. Полы черного плаща доктора Фелла трепетали, дикий танец танцевали его очки на шнурке.

– Магазин ювелира, – внимательно всматриваясь вперед, проговорил доктор Фелл. – Магазин ювелира! И в витрине свет… В магазине кто-нибудь был?

– Не было никого. Визерс проверял. Свет падал из витрины. Окна и двери были забраны решетками, как и сейчас. Никто не мог ни войти туда, ни выйти оттуда. Кроме того, это слишком далеко от Флея.

Доктор Фелл покачал головой и медленно пошел к зарешеченной витрине, чтобы осмотреть ее. В ней на бархатных подушечках были выставлены дешевые перстни, часы, много подсвечников, а посредине виднелись большие круглые немецкие часы с циферблатом-лицом, на котором двигались взад-вперед большие глаза. Складывалось неприятное впечатление, будто они специально поглядывали на то место, где был убит человек. Из-за этого еще неприятнее было впечатление и от самой Калиостро-стрит. Часы как раз начали бить одиннадцать. Доктор Фелл вернулся на середину улицы.

– Но Флея убили выстрелом сзади с левой стороны, – резюмировал вслух доктор Фелл. – А это правая сторона улицы. Если мы утверждаем – а мы должны это утверждать, – что нападающий приблизился слева или, наконец, слева приблизился летающий револьвер… Не знаю! Даже если допустить, что убийца шел по снегу, не оставляя следов, то можем ли мы в конце концов определить, откуда он вышел?

– Он вышел отсюда, – внезапно послышался голос.

Казалось, порыв ветра принес эти слова откуда-то издалека. На протяжении какой-то секунды Ремпол пережил в этой полутемноте более глубокое потрясение, чем то, которое было связано с расследованием дела «Четтергемская тюрьма». В его воображении возникли летающие предметы и послышался голос невидимки – точно так же, как двое свидетелей услышали голос бесплотного убийцы накануне вечером. В следующее мгновение у него перехватило дыхание. Только оглянувшись, он понял, кому принадлежал голос. Из открытой двери дома номер восемнадцать по лестнице спускался коренастый краснощекий молодой человек в надвинутой на лоб шляпе, что придавало ему зловещий вид. Широко улыбаясь, он поздоровался с Хедли.

– Он вышел отсюда, сэр. Я Соммерс, сэр. Помните, вы просили меня выяснить, куда шел француз, когда его убили, а также проверить, не показался ли подозрительным один из жильцов какой-нибудь из хозяек меблированных комнат. Ну, так я узнал о таком жильце, и сделать это было нетрудно. Он вышел отсюда. Извините, что я вмешался.

Хедли постарался скрыть, что испугался, выразил удовлетворение, и его взгляд остановился на фигуре человека, нерешительно стоявшего у двери дома.

– Нет, сэр, это не тот жилец, – проследил за его взглядом Соммерс. – Это мистер О'Рурк, артист мюзик-холла, тот, кто опознал вчера вечером француза в морге. Сегодня утром он мне немного помог.

О'Рурк вышел из темноты и спустился по ступенькам вниз. Тяжелое пальто не могло скрыть высокой крепкой фигуры и быстрых мягких шагов человека, который привык к трапеции и высоко натянутому тросу. Говорил он приветливо, легко, немного откинувшись назад всем телом как человек, которому нужен простор. Смуглое лицо и роскошные черные усы под крючковатым носом делали его похожим на итальянца. О'Рурк с видимым удовольствием курил большую изогнутую трубку, которую держал в уголке рта. Называя себя, он сбил назад причудливую желто-коричневую шляпу и прищурил голубые блестящие глаза. Это был тот ирландец с итальянским псевдонимом, который говорил, как американец, а на самом деле был, по его словам, канадцем.

– Меня зовут О'Рурк, Джон Л. Селливен О'Рурк… Мое второе имя? – Он ударил кулаком по воздуху. – Я его не знаю. И мои родители не знали, когда называли меня. – Л – это все, что я знаю. Надеюсь, вы ничего не имеете против моего вмешательства. Видите ли, я знал старого Луни… – Он помолчал, усмехнулся и покрутил усы. – Я понимаю, джентльмены, вас удивляет мое туманное происхождение. Оно удивляет всех. Еще раз извините, что вмешиваюсь. Мне чертовски жаль старого Луни, – смущенно добавил он.

– Ничего, ничего, – успокоил его Хедли. – Благодарю за помощь. Теперь нам не придется искать вас в театре.

– В театре я теперь не работаю. – О'Рурк высунул из длинного рукава пальто левую руку и показал забинтованное запястье. – Если бы вчера вечером я что-нибудь заподозрил, то пошел бы за Луни. А теперь вот что получилось!

– Если вы пойдете со мной, – бесцеремонно вмешался Соммерс, поворачиваясь к Хедли, – то я покажу вам кое-что важное и кое-что расскажу. Хозяйка внизу одевается. Она расскажет вам о жильце. Нет сомнений, это тот, кто вам нужен. Но сначала я хотел бы, чтобы вы осмотрели его комнаты.

– Что там, в его комнатах?

– Во-первых, сэр, кровь, – ответил Соммерс. – Кроме того, какие-то удивительные веревки. – Он с удовольствием отметил про себя, что Хедли не остался равнодушным к его словам. – Вас эти веревки заинтересуют, остальные вещи тоже. Тот тип – вор-взломщик. Судя по его снаряжению – большой хитрец. Он поставил в двери особый замок и мисс Хейк, хозяйка дома, войти в его комнаты не могла. Но я воспользовался одним из моих ключей. Ничего незаконного в этом нет, сэр. Жилец исчез весьма поспешно. Мисс Хейк говорит, что комнаты он нанял давно, но с тех пор был там всего раз или два, не больше.

– Пойдемте, – сказал Хедли.

Соммерс открыл входную дверь и повел всех по лестнице наверх. Дом был узкий. На каждом этаже было по одной меблированной квартире, и она занимала целый этаж от фасада до задней стены. Дверь на верхнем этаже, рядом с лестницей, ведущей на крышу, была открыта. Над замочной скважиной в двери поблескивал еще один замок. Соммерс провел их в полутемный коридор с тремя дверями.

– Сначала сюда, сэр, – сказал он, показывая на первую дверь с левой стороны. – Тут ванна. Мне пришлось опустить в электросчетчик шиллинг, чтобы включить свет. – Он нажал на выключатель.

Стены грязной ванной комнаты были обклеены глянцевитыми под кафель обоями, пол покрыт потертым линолеумом. Они увидели старую газовую колонку с ржавым баком для воды, кривое зеркало над простым умывальником и кувшин на полу.

– Тут пытались убрать, сэр, – объяснил Соммерс. – Но на дне ванны, около дырки для слива воды, остались красные следы. Он мыл над ванной руки. А за корзиной для белья… Подождите! – Он артистическим жестом отодвинул корзину в сторону, достал из нее запыленное, еще влажное, покрытое темно-розовыми пятнами полотенце и коротко бросил: – Этим полотенцем он вытирал руки.

– Хорошая работа, – похвалил его Хедли. Он повертел в руках полотенце, взглянул на доктора Фелла, усмехнулся и положил находку на место. – Теперь остальные комнаты. И еще меня интересует эта веревка.

Комнаты были пропитаны чьим-то невидимым присутствием, будто стойким химическим запахом, который не мог перебить даже дух крепкого табака О'Рурка. Это было больше, чем жилье. Тяжелые портьеры на окнах достаточно большой комнаты были опущены. Под яркой лампочкой на широком столе лежал набор небольших металлических и проволочных инструментов с округлыми концами (отмычки! – даже присвистнул Хедли), замков, стопка исписанной бумаги, мощный микроскоп, коробка с диапозитивами, подставка, на которой возвышалось шесть колб с наклеенными на них этикетками. В комнате находились также полки с книгами, а в углу – небольшой сейф, увидев который, Хедли воскликнул: