Читать книгу "Поцелуй герцога - Элоиза Джеймс"

После завтрака Джорджиана была уверена, что герцог невзлюбил Оливию из-за ее дурных манер. Однако на самом деле все было иначе.

— Вы любите ездить верхом, мисс Литтон? — осведомился он.

— Да! — с облегчением отозвалась Оливия. — В детстве у меня был пони, а сейчас мы с сестрой регулярно ездим верхом в Гайд-парке. Вы сами там часто бывали, ваша светлость?

— Не был уже несколько лет. А ваш жених любит ездить верхом?

— Руперт? Ему довольно трудно удержаться в седле, — ответила Оливия, с опозданием вспомнив, что не следует рассказывать малознакомым людям, как Руперт не мог сесть на лошадь до пятнадцати лет. — Правда, в прошлом году у него стало получаться лучше. У него слабое колено, — поспешно добавила она.

— Еще больше причин восхищаться его стремлением идти на войну.

— Его отец был в смятении, но у Руперта очень сильная воля. Если он на что-то решился, никто не может его отговорить.

Герцог чуть заметно нахмурился.

— Полагаю… — Он не закончил фразы.

— Да?

— Кажется, ваш жених прекрасный человек. Предан своей стране, смел, несмотря на физический недостаток, и сохраняет решимость, даже столкнувшись с сопротивлением отца. Я встречал герцога Кантервика, и думаю, он приложил все усилия, чтобы заставить сына остаться в Англии. Мне не терпится увидеть Монтсуррея.

Оливия кивнула. Она не могла ответить, чтобы не показаться предательницей по отношению к Руперту, потому что никогда не сделает ничего подобного.

Но герцог еще не закончил.

— Видимо, Кантервик сказал моей матери, что у его сына мозги, как заварной крем.

— Вот как. — Конечно, Оливия была с этим согласна. Однако герцогиня с таким пренебрежением относилась к Руперту! Оливия могла либо выслушивать насмешки у ее мужа за спиной, либо дать понять, что никто не смеет оскорблять его в ее присутствии.

— Странно, но герцог не в состоянии разглядеть достоинства своего сына, — медленно произнесла Оливия. — Мысли Руперта порой на удивление ясные.

И это правда. К примеру, он прекрасно разбирался в своих чувствах относительно Люси. Оливия с нежностью опустила глаза. Собачка трусила рядом, весело виляя хвостом, так что при каждом шаге он ударял хозяйку по ноге.

— Порой родители склонны вести себя подобным образом, — ответил герцог с непроницаемым лицом.

— Конечно, Кантервик предпочел бы, чтобы Руперт остался в Англии, поскольку других наследников у него нет. Однако Руперт не пожертвует честью своей страны и своей собственной ради чего-то столь зыбкого, как титул.

Герцог нахмурился. Наверное, впервые в жизни кто-то завидовал Руперту, жаль, что его в этот миг не было рядом.

— Вы бы хотели поступить на службу к его величеству, ваша светлость?

— Конечно, — угрюмо ответил герцог. — Но у меня есть титул и нет наследника. Я не могу свалить ответственность на плечи других.

— У Руперта пока нет такой ответственности. В глубине души он понял, что должен пойти на войну. — Лицо герцога стало суровым, и Оливия почувствовала жалость к нему. — Скорее всего, его присутствие никак не скажется на ходе войны. Под его началом будет всего сотня человек.

— Количество солдат, конечно же, имеет значение, но не такое, как стратегия.

Оливия не могла представить, чтобы Руперт разработал какую-либо стратегию.

— Вы боитесь за него?

— Да, — ответила Оливия, и это была правда. Несмотря на все ее жалобы по поводу предстоящего замужества, что-то шевельнулось в ее душе, когда она попрощалась с Рупертом. У него были недостатки, но все-таки он должен был стать ее будущим мужем.

Оливия помедлила и решила быть до конца откровенной.

— Кажется, мы с вами, ваша светлость, играем в какую-то игру.

Герцог медленно повернул голову и взглянул на нее. В его глазах горел отнюдь не безобидный огонек.

— Я бы не стал так говорить, — ответил он, подтверждая ее мысли.

Неужели он хочет ее пристыдить? Больше всего Оливия ненавидела, когда люди скрывали свои истинные чувства под маской приличия. Она достаточно натерпелась этого в своей семье. Она очень любила своих родственников, но давно поняла, что все поступки родителей по отношению к ней были обусловлены жадностью.

— Видимо, вы собрались все отрицать, но я с вами не согласна.

— Вообще-то для себя я решил, что попался в тиски вожделения, — отрезал герцог. — Уверяю вас, мисс Литтон, я никогда прежде страстно не целовал незнакомую женщину, пока вы не появились на пороге моего дома.

По телу Оливии пробежала жаркая волна, сердце учащенно забилось. Она не смела взглянуть на герцога. Неужели он не видит, какая она полная и некрасивая? Оливия украдкой посмотрела на него.

— Вы помолвлены, — сурово произнес он.

— С детства, — кивнула Оливия.

Они шли мимо кустов сирени. В воздухе стоял аромат цветов. Герцог остановился, отпустил руку Оливии, и ей пришлось взглянуть на него. Он приподнял ее лицо за подбородок. Их глаза встретились.

— Оливия, — только и сказал Куин.

Она очутилась в его объятиях, и он коснулся ее губ. Мгновение они целовались так, как тогда, в серебряной комнате: осторожно, нежно, изучая друг друга. Но вот Куин обхватил ее крепче, Оливия чуть приподняла голову, и поцелуй изменился. Она приоткрыла губы.

Аромат сирени стал слабее. Оливия чувствовала лишь запах пряностей и мыла — смесь джентльмена и разбойника с большой дороги.

Герцог прав. Это не просто игра, это желание, такое глубокое и сильное, что все тело Оливии сгорало от стремления быть ближе к нему. Она обвила руками шею герцога, приподнялась на цыпочки и прижалась к его крепкому телу. Он целовал ее страстным, жадным, знойным поцелуем, без лишних слов сказавшим ей, что он не считает ее некрасивой.

Волосы герцога выбились из стягивавшей завязки и щекотали щеку Оливии. Его глаза были закрыты, и он был совсем не похож на себя. С открытыми глазами он казался суровым, резким и немного холодным. Сейчас же был совсем иным.

Человек, охваченный наслаждением, догадалась Оливия.

Его губы скользнули к нежному изгибу ее шеи. Она вскрикнула и задрожала, и он открыл глаза.

— Это не игра. — Его голос звучал глуховато, и жаркое дыхание обдало ее щеку.

— Нет, — дрожа, прошептала Оливия.

— Это лесной пожар, — сказал он, в последний раз коротко целуя ее, прежде чем оттолкнуть прочь.

Оливия с трудом сглотнула.

— И все же вы помолвлены. — В его темных глазах читался вопрос. Оливии казалось, будто мир вдруг перестал существовать, будто в этом ветреном саду остались лишь они вдвоем: высокий, сильный мужчина, который теперь пристально вглядывался в ее лицо, и мисс Оливия Мэйфилд Литтон, с рождения обрученная с маркизом. Ее сердце гулко стучало в груди, но…