Читать книгу "Сын Авроры - Жюльетта Бенцони"

— Ну, а что будет, когда война закончится? — проворчал Август II. — Сможет ли он жить в мирное время с такими амбициями?

—Думаю, сможет. В противном случае он развяжет новую войну... А чего вы еще ожидали? В нем течет кровь Кенигсмарков, чьи военные подвиги навсегда останутся в европейской истории. А пока его отъезд представляется мне совершенно естественным, ведь он нашел свое место рядом с выдающимся военачальником, которым он искренне восхищается!

— Чего не скажешь обо мне, не так ли?.. Что мне нужно сделать, чтобы он вернулся?

Аврора сделала вид, что раздумывает над ответом, и, как бы невзначай, заметила:

— Почему бы не женить его на симпатичной девушке с большим приданым? Тогда он смог бы восстановить свой любимый полк...

Она говорила и чувствовала себя победительницей. Ей не только удалось привлечь внимание короля, но и, вероятно, порядком извести проклятого Флеминга! Она живо представила себе, как первый министр бегает взад-вперед за дверью, вслушиваясь в каждое ее слово, и грызет от ужаса ногти. Хотя, пожалуй, это было не в его стиле: скорее Флеминг уединился где-нибудь в укромном уголке неподалеку и подслушивал их через слуховое окно! Но госпожу фон Кенигсмарк это нисколько не волновало: главное — ее слова выслушали и приняли к сведению. Вернувшись домой, графиня с удовольствием отметила, что так спокойно и безмятежно она себя не чувствовала уже давно...

* * *

Тем не менее Аврора решила повременить с возвращением в аббатство. У нее был еще один способ обогатить сына, не прибегая при этом к свадьбе (для которой и время-то, пожалуй, было не совсем подходящее) или деньгам из королевской казны, которая, по словам Флеминга, находилась в состоянии агонии. Способ был следующий: несколькими месяцами ранее Август II засадил в тюрьму некоего графа Рамсдорфа за то, что тот осмелился написать про него весьма смелый памфлет. Назывался он «Портрет польского двора» и изобличал в самых густых красках все перипетии сексуальных похождений короля. Разумеется, дерзкого автора моментально лишили титула и принадлежавшего ему имущества. К тому же, как по волшебству, Рамсдорф недавно благополучно скончался в тюремных застенках. Произошло это очень своевременно, так что слухи о не в меру похотливом короле были пресечены в зародыше.

Проклиная себя за то, что не додумалась заговорить о Рамсдорфе при Фридрихе Августе, она быстро схватила перо, чернильницу и написала послание, полное хитроумных намеков и восхитительного обаяния. Она действительно умела писать подобного рода письма и втайне гордилась этим своим талантом. Ответил ей Флеминг, и тон его письма был весьма несдержан: все средства, изъятые у графа Рамсдорфа, пойдут на содержание королевской армии, а не в дырявые карманы полубезумного юнца-бастарда!

— Да я его просто убью! — вскричала рассерженная мать. — Пока жив этот человек, Мориц не дождется от своего отца ничего, кроме безразличия!

Амалии и Клаусу даже пришлось удерживать безутешную Аврору, которая все порывалась отправиться во дворец со злым умыслом в голове и заряженным пистолетом в кармане. И это были далеко не пустые слова: Аврора твердо решила покончить с человеком, который со столь завидным постоянством отравлял жизнь ей и ее сыну...

— Ты что, хочешь, чтобы тебя казнили на месте? — ворчала Амалия. — А тебя казнят, можешь не сомневаться... А с Морицем что будет, ты подумала? Ведь ему тогда точно не видать родной Саксонии.

— Да к черту Саксонию! Теперь он служит Австрии и награды свои получать будет там же!

— Вовсе нет, если его мать вдруг станет убийцей короля! Зря я позволила тебе написать то письмо, — добавила Амалия, дипломатично переводя всю вину на себя. — Нам стоило прежде всего поговорить с княгиней-матерью! Этим мы и займемся — по-другому устроить выгодный брак не получится.

— Об этом даже не думай! Я уже истратила свой месячный запас красноречия и не смогу объяснить Августу, почему Мориц должен жениться на той принцессе, а не на другой!

— С принцессами у вас ничего не выйдет! — заметил Клаус. — Короли стараются выгодно пристроить своих наследниц, так что ни одна королевская семья не согласится породниться с графом Саксонским. Просто потому, что он... он...

— Бастард! — пробурчала Аврора. — Нечего ходить вокруг да около! Называйте вещи своими именами, Клаус!

Амалия вовсе не желала, чтобы ее сестра поссорилась со своим верным рыцарем, а потому резко выпалила:

— Все верно! Никаких принцесс! Да и у них-то приданого обычно — кот наплакал... А как насчет самой богатой партии во всей стране?

— О ком это ты?

— Иоганна-Виктория фон Леобен![45]При всем при том у нее отменная родословная: ее отец — маршал фон Леобен, а мать — маркиза де Монбрюн.

— Даже не мечтай! У нее есть жених!

— Ну да, есть. Но дело-то не в этом...

Действительно, будучи единственным ребенком в семье, девушка обладала поистине колоссальным приданым, чем неустанно привлекала к своей персоне самых видных женихов. Ей было всего девять лет, когда некий граф фон Фризен (который, к слову, был сказочно богат и известен) просил ее руки для своего уже великовозрастного сына. Однако — нашла коса на камень. Графу пришлось иметь дело с отцом Иоганны, который был настроен не менее решительно: счастье дочери — на первом месте! В результате маршал фон Леобен поставил перед гостем поистине драконовское условие: молодой фон Фризен становился законным женихом девушки, но не мог даже прикасаться к ней, пока та не достигнет своего официального совершеннолетия...

К сожалению, сразу же по заключении пресловутого договора маршал внезапно умер... к вящему удовольствию вдовы, которая сразу же после окончания срока траура сбежала вместе со старшим офицером Фридриха Августа — полковником фон Герсдорффом.

Тот, разумеется, ни на секунду не забывал о баснословном богатстве семейства фон Леобен, а потому взял со своей жены письменное соглашение, по которому все родовое состояние должно было оставаться в пределах семьи. После чего быстренько сосватал маленькой Иоганне своего племянника, которого тоже звали Герсдорфф. Потом, когда это соглашение признали недействительным, Герсдорфф подговорил племянника выкрасть невесту (ей не исполнилось и десяти!) и тайно отвезти ее в Нейендорф, что в Силезии, где нечистый на руку священник наспех поженил Иоганну и Герсдорффа. И, наконец, Иоганну отвели обратно к матери.

Причем с семейством фон Фризен не только не договорились — их даже не поставили в известность — просто украли невесту, насильно выдали ее замуж за другого человека и прикарманили чужое состояние! Разумеется, Фризены были в ярости. Они немедленно отправились к Августу II с просьбой аннулировать фальшивую свадьбу в церковном суде. Несложно догадаться, с каким интересом король подошел к рассмотрению этой жалобы. Начал он с того, что назначил воспитателем девочки одного из своих камергеров, некоего господина фон Циглера, который должен был следить, чтобы Иоганна «до своего совершеннолетия не вступала в поспешный брак с недостойными ее состояния и титула партиями». Затем новым королевским указом в Дрезден были перевезены госпожа фон Герсдорфф с дочерью, после чего их сразу же разлучили. Присматривать за Иоганной-Викторией доверили придворной даме, графине фон Трютцшлер, а мать девочки выслали обратно домой и строго-настрого запретили видеться с дочерью. В то же время Папская консистория[46]отменила все тайные браки, когда-либо заключавшиеся на территории Силезии. Но это было еще не все!