Читать книгу "Левиафан. Игры богов - Алексей Фролов"

она, кажется, действительно сильно задумалась. – Да нет у меня никакой истории, Белен.

– Неправда, – улыбнулся парень. – У каждого есть своя история. У кого-то попроще, как у Ансгара. У кого-то посложнее, как, наверное, у Беды, который, я так думаю, полмира уже обошел.

– Наверное, – согласилась Сирона. – Не знаю, простая у меня история или сложная. Но она плохая.

– Не скажу, что не бывает плохих историй, – улыбнулся Белен. – Но знаю, что ими иногда делятся. И от этого становится легче. Не понимаю, с чего я так решил, ведь никто со мной своими историями не делился. Хотя может я просто не помню.

– Вот твою бы историю узнать, – Сирона мечтательно посмотрела на него. – Уверена, ты необычный. Сильный, смелый, умный, как мне кажется…

Она чуть покраснела и отвернулась. Белен честно не знал, как это воспринимать. Он питал к Сироне добрые чувства, но не видел в ней… своей половинки. А обходиться с ней как с простушками из Арброта ему не хотелось.

– Знаешь, ты, наверное, прав, – неожиданно она вновь повернулась к нему. От румянца не осталось и следа. – Я не думала, что кому-нибудь когда-нибудь расскажу свою историю. Просто не видела в этом смысла. Но расскажу сейчас, тебе. Не знаю, почему – что-то в тебе есть. Наверное, поэтому тебя выбрал Коннстантин. Поэтому за тобой идут Беда и Ансгар, поэтому Огмиос тебя уважает. Поэтому мы все тебя слушаем.

– Но теперь ты хочешь, чтобы послушал я? – он на мгновение задумался. Высоко над ними пролетел беркут. Добрый знак. – Смотри сама, я ж не настаивал.

– А порой этого и не надо, – улыбнулась она одними глазами. – Порой достаточно, чтобы человек просто захотел послушать. Ведь иначе историю не рассказать.

Глава 12. Несущая свет

Белиссена родилась в городе Дюранаис под шорох волн, что неустанно бросались на каменистый берег по приказу Мананнана уже не первую тысячу лет. Это был небольшой, но очень старый город, сохранивший немало древних традиций.

Живописные фьорды, вгрызавшиеся в бесконечный монолит океана, всегда пробуждали в девушке тягу к странствиям. Может она и ушла бы из Дюранаиса, ведь ей шел уже четырнадцатый год и она казалась себе вполне самостоятельной. Вот только Белиссена никогда не отличалась хорошим здоровьем. Да и страшно было покидать родные места.

Но регулярные болезни – лишь полбеды. Ей плохо давалось все, за что бы она ни взялась. Рубахи выходили кривыми, даже обмотки получались с разными углами. Когда она мыла посуду, то одна из глиняных чашек обязательно падала на землю и разбивалась. Когда она посла овец, то одно из животных гарантированно терялось, либо падало с прибрежных скал, либо пару дней спустя его останки, над которыми плотно потрудились волки, находили в ближайшем подлеске.

Но больше всего она мечтала охотиться, ведь здесь, в Дюранаисе, уже давно не было войны и особым почетом пользовались охотники, не воины. Взять след, нагнать зверя и меткой стрелой прервать его жизнь. Не для забавы, а для того, чтобы твои близкие жили. Ей это казалось самым достойным из всех деяний, даже романтичным.

Быть может, дело в том, что ее отец был лучшим охотником в городе. Хотя родись она в семье рыбака или скотовода, думаете, было бы иначе? Вряд ли, порой судьба выбирает за нас.

Мать Белиссены была лучшей ткачихой, ее старшая сестра давно вышла замуж и прославилась по всему побережью, как умелая травница. Не будь у прекрасной Энии мужа, она вполне могла стать друидом.

Старший брат Белиссены уехал в Инвернесс, стал первым мечником короля Аэйра и, как говорят, отличился в войне со скоттами. Иными словами, одна лишь Белиссена осталась не у дел. Казалось, нет ей места в этом мире. Нет того, чем она могла бы заниматься и приносить пользу. А ведь этого ей хотелось больше всего на свете – приносить пользу людям, нести в их жизнь что-то важное и светлое. Да только много ли важного и светлого ты принесешь, если все время ходишь с простудой, костяные иглы в твоих руках выплетают из пряжи что угодно, только не ровное полотно, а сил у тебя слишком мало, чтобы оттянуть тетиву лука хотя бы до локтя.

А потом к пристани Дюранаиса подошел небольшой торговый корабль с востока и Белиссена случайно услышала, как его капитан говорил о том, что они пойдут к Оркадским островам. Девушка с детства любила сказки об Оркадах, которые ей рассказывала бабка. Как часто повторяла ей мать, бабка Белиссены, Аластриона, долго якшалась с друидами, ей даже пророчили будущее фламиники, друидской владычицы. Вот только бабка однажды встретила Алана и забыла обо всяких стихиях, богах и тайных огамах.

Тем не менее, Аластриона действительно многое знала, а может что-то и выдумала, Белиссену это не слишком волновало. Зато ее очень волновали рассказы бабки о том, как тысячи лет назад Оркады населяли великие предки народа круитни, пришедшие со звезд. Как они возводили города из камня и металла, касавшиеся небес и уходившие в землю на такую глубину, что даже демоны ночи из подземного мира пугались их силы. Бабка не раз говорила о том, что Оркады многое сохранили. Земля сохранила, хотя люди уже тысячу раз успели все позабыть.

– Я хочу пойти туда, с торговцами, – сказала Белиссена своей бабке в тот же вечер, когда к Дюранаису пристал торговый корабль под названием «Орэдат», что на языке круитни значит «Золото моря».

– Тебя ведь не отговорить, так? – спросила сморщенная старушка, едва шевеля губами. Вообще лицо ее давно напоминало каменную маску, и цветом и практически полным отсутствием мимики. Только глаза Аластрионы оставались яркими, как в молодости. Два блестящих изумруда на изрезанном тысячью ветров гранитном уступе.

– И родителям ты, конечно, не скажешь, потому что они не сумасшедшие, чтобы тебя отпустить, – продолжила бабка, как только Белиссена кивнула. – Это опасно, ты ведь понимаешь? И понимаешь, что я просто обязана рассказать об этом твоей матери.

– А ты понимаешь, что тогда я убегу на другом корабле, и это будет хуже, потому что никому не скажу и случись что, вы даже не будете знать, где искать меня, – на одном дыхании протараторила Белиссена. Вот это ей действительно удавалось – очень много говорить! Да только девушка не представляла себе, как можно этим принести кому-то пользу.

– Ох, и