Читать книгу "Ветер перемен - Ольга Станиславовна Назарова"

утра тучи, кажется, задевали пухлыми серыми боками высокие деревья.

– Что значит, не будет много возможностей общаться? – академику срочно нужно было отвлечься, вцепиться во что-то не такое… тревожащее. – Я сейчас же позвоню Сергею и скажу, что скоро приеду!

Глава 15. Можно просто попросить

Сергей тяжело вздохнул и отложил в сторону смартфон, покосившись на него неодобрительно.

– Лен, у нас тут чистый Гоголь случился… – негромко окликнул он жену.

– А что такое? – Лена выглянула из детской.

– К нам собрался ехать практически ревизор. То есть мой дед!

Лена изумлённо подняла брови. – Да ладно? А что так?

– Он сказал, что хочет поздравить нас с рождением дочери – его первой правнучки. Насколько я понимаю, напрочь разочаровавшись в уже имеющихся поколениях, он жаждет оценить перспективу на будущее.

– ПрЭлестно! – хмыкнула Лена. – А ты что сказал?

– Сказал, что вряд ли она его сейчас впечатлит должным образом – ведь наша дочь не интересуется химией.

Лена оценивающе осмотрела мужа.

– Что? – тот в ожидании реакции потёр виски – сам не ожидал, что так среагирует.

– Руки не дрожат, седина не проявилась, даже не побледнел… Академик был бы разочарован!

– Да, очень может быть! Лен, наверное, я не прав, но звонить, когда ты с маленькой всего-то четыре дня как из роддома, и милостиво извещать, что он выезжает, и что нашу дочь непременно нужно назвать Анной, это как-то перебор! Ну, ладно мать – она хотя бы спросила, можно ли ей приехать, а дед в своём репертуаре!

– Почему это ты не прав? Прав, конечно. Мы сейчас должны думать не о том, что кто-то там хочет, а о том, что нужно ребёнку. Серёжа, ну, ты что расстроился?

Лена мужа изучила отлично, и то, что настроение у него упало ниже плинтуса, поняла сразу.

– Да понимаешь, если он хочет, чтобы мы назвали её Анной, то у него пошли какие-то ассоциации с бабулей. Типа в честь жены. Нет, я к ней прекрасно относился, только вот, почти не знал. Да и вообще, называть в честь кого-то дочку не хочу категорически, а уж тем более переименовывать! Имя у нашей дочери должно быть её собственное. Вот я так деду и сказал.

Он покосился на жену и обрадовался – она ничуть не возражала, а понимала и поддерживала его.

– Конечно! И всё правильно ты ему ответил. Конечно, мы будем рады его принять, но тогда, когда это будет удобно, а не так: «Радуйтесь, вашему дому оказана великая честь – академик всея семьи почтит вас своим присутствием»! – Лена нахмурила брови, приняла крайне высокомерный вид, изумительно похоже изобразив старшего Вяземского – так, что Сергей рассмеялся и тут же прикрыл рот ладонью, услышав, как в комнате недовольно заворчала его дочка.

Лена заглянула к малышке, а потом вернулась к мужу,

– Не волнуйся, там Сима и Фрося на посту – бдят и мурлыкают в два голоса, а она уже дремлет. И не переживай. Мы вместе справимся и с академиком, и со всей твоей профессурой!

– Я тебя люблю! Ууууй, Полкан, да, и тебя тоже, только сойди с моих ног! – простонал Сергей, отодвигая от себя серую мохнатую махину, в которую превратился когда-то небольшой щеночек, спасённый им, – Слушай, друг, а почему у тебя такая морда хитрая? И куда ты на меня карабкаешься?

– Он уволок пакет собачьих лакомств и теперь лезет к тебе на ручки, спасаясь от неминуемого возмездия – сейчас Мила это обнаружит и прибудет кусаться! – прокомментировала Лена.

Мила – маленькая чёрно-белая чихуа, с «хомячье-банкирско-накопительным» складом характера точно знала, что шуметь нельзя, но и без оглушительного лая могла продемонстрировать своё негодование происками этого здоровенного обжоры-Полкана. Она вообще не могла понять, как можно столько есть! Когда ему ставили его миску, Мила аж глаза закрывала – миска была размером с тазик, в котором Милу мыли после прогулок. И вот эта подлая рожа слопала её запас погрызух! Нет, конечно, не весь! Ещё чего не хватало… Но и это было очень жалко. Когда Миле было чего-то жалко, она злилась, а когда Мила злилась, то срочно надо было найти виноватых! Искать было просто – очень уж у этих «виноватых» размерчик для поисков подходящий, так что дело было только за возмездием.

Собственно, с возмездием Мила и примчалась, сходу подскочив и повиснув на ухе коварного похитителя её лакомств.

Полкан вздохнул и с несчастным видом уставился на хозяина.

– А вот нечего было у маленьких лакомства красть, – хмыкнул Сергей, оценив воинственность «клипсы».

– Ага… маленькая-то она маленькая, а хомячит всё, как большая!– вполне понятно пожаловался Полкан, стряхивая Милу в руки Лены.

– Да я счас тебя! Да я счас тебе!– беззвучно, но очень внушительно скандалила Мила на руках у Лены.

Сергей, глядя на них разулыбался, как-то и позабыв про испорченное дедом настроение.

Лена поцеловала мужа и подумала, что, если бы не живность, он переживал бы долго, а так… да и подумаешь, ну, позвонил вредный, эгоистичный и своевольный старик, ну потребовал чего-то, пришлось ответить и расстроить его… и что? Вот же улыбается виновато здоровенный Полкан, только что нечаянно сбивший с лап Милу, причём, сбивший просто из-за того, что хвостом повилял. Вот раздражённо и обиженно наливаются слезами Милины глазищи. Вот Полкан извиняясь, подталкивает лобастой головой оскорблённую чишку и, не обращая внимания на то, что она пытается укусить его за брыли, заставляет позабыть, что только что тут было вселенское оскорбление, и уже вроде как и не до дедовских выступлений – от смеха разогнуться бы.

– Антистресс противоакадемический высокой концентрации! – кивнула сама себе Лена. – Не-не, уважаемый Игорь Вадимович, вот так с нами не нужно – только сами себя расстроите!

Академик действительно неожиданно остро расстроился. Нет, сначала, само собой, разозлился и пребывал в ярости!

– Да как он смеет со мной так разговаривать? Мальчишка, щенок! Я даю ему шанс вернуться в семью, а он? Он хоть понимает, чего лишает свою дочь? – ярился Игорь Вадимович. – Я же могу оставить ей состояние!

Вот, собственно, на дочери-то всё и завяло… Вяземский невольно покосился на фото и выдохнул. Даже сил не осталось на злость из-за ответа Сергея на ценное указание, как назвать его дочь.

Да ещё и вспомнилось, как он самолично сопротивлялся приказу собственного отца назвать дочь Серафимой.

– В честь моей матери! – приказал отец, а узнав, что девочку назвали Софья, месяц с сыном не разговаривал. Игоря тогда утешила Анечка… Он аж прижмурился, вспомнив прохладную