Читать книгу "Фиктивная жена Артефактора - Сима Гольдман"

меня. Обида, боль и опустошенность. Неужели нужно было столько лет лгать, чтобы я узнала эту правду вот таким образом?

— Она пыталась связаться с Вами?

— Только однажды, когда принесла нам Витори, но меня не покидало чувство, что она была рядом все эти годы.

Я обхватила колени руками, не в силах вдохнуть новый глоток воздуха. Из груди рвался крик, который я подавляла, прикладывая все силы.

— Могла ли она мстить Вам, пытаясь убить?

— Я уверен, что нет. Марлен и я любили друг друга совсем как слагали в легендах, когда невидимая нить не способна истончиться с годами. Наша любовь жива почти четверть века и ничто не способно этого изменить.

Папа говорил так уверено, что я невольно восторгалась его верой в людей и собственное чувство. Это никак не прощало лжи, которой они питали меня все эти годы, но вызывало уважение его собственным принципам.

— А не могла графиня, затаившая обиду на Вас вознамериться свести Вас в могилу?

Как же я могла о ней забыть? Но в это уже не верилось мне. Не могла она этого совершить.

— Разумеется, нет. Сальма слишком любит комфорт, в котором привыкла жить. Она ни за что не решится на подобное.

Тихонько я поднялась, чтобы беззвучно удалиться и не быть пойманной. Сейчас мне требовалось пережить ту информацию, которую я подслушала.

Нужно было уйти, только куда, я даже не представляла. По всей видимости, у меня не было людей, которым можно было доверять. Исключением был только муж, но тот сейчас технично вел допрос отца.

Хотя, возможно, стоило прервать этот замкнутый круг лжи.

34!

Попросив извозчика остановить на мостовой, я выбралась из повозки и неторопливо зашагала по брусчатке. Нужно было привести мысли и чувства в порядок. Беседа с… той женщиной, которую многие годы я называла мамой, могла помочь мне прояснить многое.

В особняке было тихо. Только Сматс встретил меня.

— Графиня сейчас у своей подруги, графини Морн.

Из слов Олеан я припомнила, что обе графини увлекались темной магией.

— А сестра?

— Ее отправили ко двору составить компанию принцессе.

Я кивнула.

— Если Вам не сложно, то я бы хотела переговорить с Барни, — решила я сначала увидеть то письмо, которое для меня оставил отец.

— Будет исполнено, — дворецкий поклонился и попятился, оставляя меня в одиночестве.

Уже через пару минут в гостиную вошла экономка, понурив голову. Эта прекрасная женщина все детство сопровождала меня во всех прогулках и частенько становилась соучастницей проказ, за что и получала нагоняй от маменьки. Когда-то я мечтала, чтобы она была моей мамой.

— Здравствуй, Барни.

— Здравствуйте, госпожа Грантербер, — тихо произнесла она. — Чаю?

— О, нет, спасибо. Я пришла кое-что взять у тебя, — я очень надеялась, что лгать о смерти отца не придется.

— Оно со мной, — экономка достала из большого кармана фартука письмо.

— Посиди со мной, — попросила я ее, открывая алую печать послания.

Внутри был исписанный лист бумаги с отцовской подписью и печатью, поэтому сомневаться в подлинности не приходилось.

"Дорогая моя Витори, мне безумно жаль, что при жизни я так и не смог найти в себе силы, чтобы рассказать эту историю, но сейчас, пока я пишу эти строки, испытываю огромную радость, облегчая душу. Мне горько знать, что смелости не было сообщить правду, пока я был жив, а сейчас ты льешь слезы на этот клочок бумаги от утраты.

Однажды я странствовал и повстречал чудесную белокурую девушку с глазами цвета первой весенней зелени. Я был влюблен и до сих пор бережно храню свои чувства к ней, к твоей настоящей матери. Ее имя тебе ни о чем не скажет, и я надеюсь, что ты никогда не решишься искать ее, но знай, отдать тебя было самым непростым решением в ее жизни.

Род твоей матери ведет закрытый образ жизни и совсем не жалует рожденных младенцев женского пола. Теперь ты замужем и должна знать, что когда-нибудь и у тебя будут дети, в том числе и сыновья. Внимательно следи за их магией, она способна уничтожить все живое вокруг. Ты потом поймешь, что нужно делать, даже если будет очень трудно. Я был рад, что ты избрала себе в мужья королевского артефактора. Эрик Грантербер позаботится о вас.

Так же, прошу ни в чем не винить свою настоящую мать, она жертва обстоятельств, которые сложились не в нашу пользу. Двадцать пять лет назад я побоялся жениться на дикарке с гор, но всю жизнь сожалел о трусости. Не бойся любить и научи этому своего мужа.

Тот домик в горах станет моим последним подарком тебе. Все бумаги хранятся в архиве на мое имя. Там же и ключ от моей беззаботной юности.

Навеки твой любящий отец, Адольфо Абертан."

Прочитав последние строки, я поняла, что это было его прощальное письмо, в котором он хотел сказать намного больше, чем было можно. Он был жив, но вопросов становилось все больше. Оставалось дождаться саму графиню, чтобы попытаться найти еще ключики к правде.

Словно услышав мои мысли, послышался шум, и я узнала голос графини. Вероятно, ей сообщили, что ее ожидают, потому что спустя минуту она вошла в гостиную.

До сих пор крепко сжимающая мою руку Барни поднялась и поклонилась ей.

— Добрый день, Ваша Светлость. Подать чаю?

— Да, пожалуйста, — проговорила графиня, не сводя с меня внимательного взгляда и снимая перчатки и бросая их на кресло. — Какой приятный сюрприз, Витори. Рада, что ты к нам зашла.

Я кивнула ей в знак приветствия.

— Спасибо, но пришла я не с будничным визитом, а для разговора.

Барни, звеня чашками принесла нам чай и разложила приборы на небольшом столике. Мы дождались, когда она удалится, чтобы продолжить разговор.