Читать книгу "Тать на ваши головы - Екатерина Александровна Боброва"

сидящих на здоровенных кошках — местная кавалерия, каких-то мужиков в доспехах с копьями, мечников и кое-как одетый, чуть ли не с вилами в руках вариант народного ополчения. Поодаль стояли в растерянности лучники, не понимая — стрелять в меня или это будет дружественный огонь, потому как одна, точнее, один дурак не прет на врага в гордом одиночестве, если только он не совсем больной.

Бык, увидев плотные ряды — нас явно готовились брать на копья, притормозил, взрывая копытами изрядно истоптанную землю.

— Расступись!!! — заорала я так, что у самой уши заложило. — Доклад! Срочно! Короля убили! Всех убили!

Никогда не была провокатором, но сейчас от желания убраться с поля превзошла саму себя. Орала, брызжа слюной, размахивая руками и тыча себе за спину. Разве что волосы на голове не рвала, изображая безутешное горе.

Ну да, мертвый король сдох. Надеюсь, окончательно. Я сильно расстроюсь, если эта падаль оживет. Может, надо было того?.. Огоньком?

Ряды заволновались, но истина доходила до них слишком медленно.

— Армии больше нет! — взвыла я, и бык солидарно поддержал, заревев пронзительно, явно жалуясь на горькую судьбину. Настрадался бедняжка. Ему тоже не нравилось быть мишенью для стрелков.

— Они скоро будут здесь! Спасайся кто может! — рявкнула ценное указание и дала пинка быку. Тот не возражал.

Мужики рванули из-под копыт. Я боялась стрелы, удара меча, но мы прошли, сминая ряды, без единого выстрела.

Вырвались. Я обернулась — задние ряды медленно, но верно пятились вслед. Все-таки паника заразна. Никого не смутило даже то, что орала я на языке синих. Видать, приняли за шпиона или перебежчика. Наверняка такие были в стане синих.

А мы промчались мимо обозов, проскакали, огибая, палатки с ранеными, потом свернули на какую-то дорогу и углубились в ущелье. Узкая дорога шла по берегу ручья, справа и слева вставали невысокие холмы с вкраплениями древних скал, бурно заросших растительностью. Бык еще несся какое-то время сломя голову, не веря в свое спасение. Я была с ним солидарна — после всего, что случилось, этот день можно считать вторым днем рождения.

Потом до животинки дошла окружающая нас тишина, он начал сбавлять шаг, фыркнул негодующе, видимо все еще переживая несправедливость окружающего мира, и вдруг резко мотнул башкой, поддел вверх зад, и меня вынесло вперед, впечатывая в ближайшую скалу.

«Отомстил», — мелькнуло в полете. Колючий кустарник чуть смягчил удар, оставляя жалящие укусы на коже, а потом голову пронзила резкая боль и сознание померкло.

Очнулась я по ощущениям довольно быстро. Во рту чувствовался привкус крови, голова раскалывалась, кожу саднило. Но все было целым. Усмехнулась: у Корбалей кость всегда была крепкой.

Выползла из кустарника, села на траву и огляделась: небо было голубым, без единого облачка, и день обещал быть по-весеннему теплым. Какая-то птица выдала задорную трель, перепорхнув с ветки на ветку рядом со мной. А мне подумалось, что почки начали набухать, скоро листва пойдет, трава будет зеленой, цветы зацветут.

Удивительно. Удивительно прекрасный день, чтобы остаться в живых и встретить весну.

Рядом с ногой что-то слабо шевельнулось. Я присмотрелась и похолодела, а в следующий миг уже стояла на коленях, руками щупая то, что осталось от веревки. И ведь отчетливо понимала — мы враги, но в ушах стоял ее ехидный голос: «Убогая», и слезы ручьем потекли по щекам.

Рядом шевельнулась столь плотно утыканная стрелами кочка, что, казалось, живого места на ней не осталось, если подобное применимо к плющу.

Господи! Так вот кто меня прикрывал собой. Вот кто принял на себя удар стрел, который предназначался мне от синих. Если бы не он, подозреваю, мы с быком сдохли бы уже на первом десятке метров забега.

Я стиснула зубы, слыша, как сквозь них прорываются рыдания. Мир затянуло пеленой слез.

Нет, они уйдут, а я? Мы ведь еще не все сокровищницы обчистили, не все камушки собрали... Я практически смирилась со стезей вора. Гармонично получается: утром — собиратель лавайхи, вечером — белый целитель, ночью — тать. Прекрасный жизненный план, а главное — рабочий. Но кто-то решил меня покинуть.

Как же командная работа?! У меня отдел, знаете, какой сплоченный был? Один за всех, и все против начальства. Я же одна не справлюсь. Да что там говорить! Я одна до Города не доберусь, дом бабули не найду или влипну во что-нибудь, даже щетина не спасет.

И кстати, а кто мне внешность возвращать будет?!

Веревка белела на глазах, покрываясь трухой, плющ темнел, усыхая.

Мне плевать на то, что их хозяин мертв, причем дважды, мне нужна поддержка. Я, может, лучшим вором хочу стать. Должна же быть у меня цель для самореализации в этом долбаном на всю голову мире!

Не позволю уйти... Не пущу.

Ухватила, сжимая в ладони, еще живой кусок веревки, обмотала вокруг запястья. Вытряхнула плющ из одеяла стрел. Добавила к веревке. Переплела уменьшающийся на глазах браслет.

Целитель я или кто?

И застонала, ощущая, как быстро уходят крохи жизни из стражей.

Выхватила, не глядя, из кучи стрел одну. Надавила на кожу ладони, протыкая. Зашипела от боли, но мазохистски — внутри болело сильнее — расковыряла ранку. Хлынувшую кровь старательно размазала по запястью, стараясь не думать о том, что все зря. И вообще — где я, а где ритуалы? Двадцать первый век в гостях у магического средневековья.

Прикрыла второй ладонью пропитанный кровью браслет, молясь о том, чтобы они жили.

Что за глупость уходить вслед за хозяином? А как же я?..

И темнота повторно накрыла сознание.

* * *

— Как исчез? Куда? Почему не остановили?

Дарье с трудом взял себя руки — парни и так еле держались на ногах, так что не дело на них орать.

— Все так быстро случилось, — смущенно пробормотал один из десятка.

— Вспышка, его крик и меч в теле упыря, а потом, — солдат восторженно улыбнулся, стер пальцем сочащуюся из рассеченной брови кровь, — короля порвало.