Читать книгу "Райская птичка - Антонина Циль"

гавалина с зеленью, маринованными грибами, кусочками вяленых помидоров и лимонной заправкой.

Как сообщала самая большая википедия инфотока, основной смысл Праздника Урожая состоял в том, чтобы делиться дарами земли. Наполнив тарелки, Милли и Лара двинулись вдоль балкона. Милли одаривала столики совершенно бессистемно: мимо одних она проходила, на других оставляла угощение.

Спонтанность, мысленно отметила Лариса. Местные верят, что добро нужно делать по велению сердца. Она сама попыталась прислушаться к «сердечной чакре». Вот на этом столике ей совсем не хочется оставлять тарелку, а вот к тому прямо тянет… или же ей просто кажется.

Вернувшись, девушки обнаружили, что их столик заставлен чужими дарами. Самое время поесть.

Суета стихала. Жители «Лунного» рассаживались по местам. Мелодия оркестра транслировалась из фойе на балконы. На несколько минут все собравшиеся погрузились в дегустацию угощений.

Лара воздала должное запеченному сладкому картофелю под сырной корочкой, перепелам и тыквенной шарлотке. Все было простым, но вкусным. Официант разнесли бокалы с вином – подарок от администрации комплекса, но Лариса к своему не прикоснулась. Милли сделала крошечный глоток и тоже отставила бокал.

— Воздержусь, — сказала она. — Ранний эфир. Камера почему-то всегда ловит эти специфические одутловатости под глазами.

Лицо телеведущей вдруг сделалось растерянным и… несчастным. Лариса проследила за ее взглядом. Милли смотрела вниз, на площадку под террасой. Там перемещался высокий худощавый парень с фотокамерой. Он фотографировал балконы с различных ракурсов, даже влез на высокий бордюр. В какой-то момент парень встретился взглядом с Милли… и застыл.

Лариса проглотила свой возглас недовольства. Эти двое явно знали друг друга. Рой Эслей и Милли Инеер. Рой спрятал камеру в кофр и ушел. Милли вздрогнула и обернулась к Ларе:

— Я… я, наверное, пойду. Голова побаливает, рано вставать и все такое. Не до танцев и поздних посиделок. Не обидишься?

— Ну что ты! Я сама засиживаться не буду, только доем пирог. Но как же интервью с писателем?

— Его нигде не видно. Говорят, он страшный мизантроп. Хотелось, конечно, получить несколько эксклюзивных ответов для рубрики «Тихий голос», но… Попытаю счастья с какой-нибудь другой знаменитостью. На худой конец у меня есть ты.

Лара фыркнула, оценив шутку. И тут же заметила, что у Милли, пытающейся запихнуть сотейник в бумажный пакет, мелко дрожат пальцы.

Милли ушла через фойе. Роя тоже нигде не было видно. Лариса не удивлялась его появлению: несомненно, такое событие, как праздник в «Лунном» комплексе заслуживало того, чтобы его запечатлеть. Хотя для циничного Эслея затея казалась слишком романтичной.

Праздник продолжался. Ларисе лень было подниматься в туалет в квартире, и она решила посетить удобства на подземной парковке. Она прошла через зал, полный музыки и приглушенного света.

Туалет на парковке был занят, и Лара поспешила в подвал, в котором жители дома некогда пережидали ураган. Нахлынули воспоминания о буре и невероятно подробном сне. Как же страшно ей тогда было! Она не должна забывать, даже если не верит в вещие сны.

Приглушенные голоса Лара услышала, когда уже выходила на парковку. Она пошла другим путем, чтобы обойти погрузочные машины, и хотела уже быстро пройти мимо…

— Ты же обещал, — сказала женщина.

— Наша встреча случайна, — ответил мужчина.

— Не верю! Я тебе не верю, Рой! Ну что тебе тут делать, на мероприятии сытого светского паноптикума… или как ты там выразился в интервью «Бизнес каналу»? Ты же весь такой… вне мейнстрима!

Рой Эслей молчал, а Милли с горечью продолжила:

— Не ходи сюда. Не ищи встречи. Я замужем. Я счастлива.

— Повторяй это почаще – и вообще поверишь.

— Прекрати! Перестань меня донимать. Не хочу тебя видеть… никогда.

— А я хочу, — выразительно произнес альв.

— Свой шанс ты упустил.

— Дай второй. Ты же его не любишь. И он тебя. Он же…

— Я все о нем знаю, добрые люди просветили! — сердито выкрикнула телеведущая. — Этот вопрос мы решим вдвоем – я и мой муж. Если разведемся, то не потому, что ты снова появился в моей жизни, Рой Эслей. О тебе я тоже все знаю, каждая твоя интрижка у всех на слуху.

— Одно только твое слово, и я… — у Лары защемило сердце – с такой тоской были произнесены эти слова.

Она хотела бы уйти, но ждала какого-нибудь шума снаружи, способного заглушить шаги. Как назло все затихло. Где вы, дурацкие салюты?

— Ты сможешь измениться? А когда тебе станет со мной скучно? Я человек, а ты долгоживущий альв. Я постарею, а ты еще будешь молод. И твоя семья… твой род… Я все понимаю: пока ты крутишь короткие романы с обычными девушками, никто из твоего клана и слова не скажет, но стоит тебе завести серьезные отношения с человеком… Прости, Рой, когда я в тебя влюбилась, мне было всего семнадцать. С тех пор прошло много лет, я по-другому смотрю на некоторые вещи. Довольно, мне пора спать. Не появляйся здесь, никогда, прошу, умоляю… Ты даже не представляешь, какую боль причиняешь! Пообещай!

— Обещаю, — едва слышно проговорил альв.

— Уходи первым.

Рой ушел, а Лара слушала, как, перед тем, как тоже уйти, Милли плачет в углу парковки. Показываться ей Лариса не хотела. Она ничем не могла утешить единственную, но не слишком близкую подругу, сделавшую мучительный выбор. И Милли вряд ли будет приятно, что ее тайна раскрыта.

В романтических новеллах влюбленные преодолевают все препятствия, но как победить самые обычные жизненные обстоятельства: различия культур, неприятие семьи, которой дорожишь…? И этот ужасный характер Эслея… Впрочем, Ларе и раньше казалось, что гонор и цинизм альва – показные, как защитный панцирь.

«У парня разбито сердце, — подумала она, вернувшись на террасу и увидев Роя у перил балкона. — И что же у них не сошлось?»

… Лариса проснулась от какого-то звука. Скрипа, пожалуй, и движения воздуха, его сопровождавшего.

Сквозь плотно задернутые шторы не проникал ни один лучик света, но часы на тумбочке показывали четыре утра.

Лариса села в кровати, еще не понимая, где заканчивается муторный тоскливый сон и начинается явь. Но звук был. Наяву. И Лара спросила в темноту:

— Кто здесь?

— Я. Не ори только, — знакомый голос раздался от шкафа, и Лариса все же охнула, рывком приподнявшись выше на подушках.

Рука уже шарила по прикроватной тумбочке. Найти бы что-нибудь тяжелое, чтобы запустить в… гостя, но нет… Индифон на зарядке. Лариса нажала на кнопку включения, и