Читать книгу "Разбуди Меня - Инесса Рун"

сегодня, какие планы на веч… — не успеваю договорить, начитает происходить, что-то непонятное.

В какой-то момент машина опять вильнула в сторону, попав правой стороной на обочину, ее начало таскать из стороны в сторону. Потом в лобовом стекле я увидела свет фар встречной машины, сигнал клаксона, яркий свет, скрежет металла. Меня отбрасывает сначала на спинку сиденья, потом в спинку переднего сиденья и падаю, между ними на пол салона и мир ускользает от меня, последнее, что я слышу, это рев Рома в трубке телефона. Где то на задворках сознания слышаться какие-то шумы, кто-то кричит, плачет, вой сирены и голоса, много голосов. Кто-то меня трясет, я пытаюсь сосредоточиться, открыть глаза, ни чего не выходит. Плохо, больно, тошнит и хочется спать. Я не могу сопротивляться своему организму, расслабляюсь и уплываю в какое-то вязкое болото.

Я лечу, вот прям раскинув руки, свободно парю в небе, которое почему то розовое. Вокруг легкие облака, кажется, коснись его и растает. А я лечу, легкий ветерок трепет мои волосы. Вижу, вдалеке на облаке кто-то сидит. Я подлетаю и вижу девочку лет пяти.

— Привет, — говорит она, — Я Стеша. Я так давно тебя жду, а ты все не прилетаешь ко мне и не прилетаешь. Я уж думала, что не нужна тебе.

Смотрю на ребенка растерянными глазами.

— Ну что ты милая, я просто не знала дорогу к тебе.

— Я сейчас как узнала?

— Так я и сейчас не знаю, просто меня сюда принесло ветров.

— А вот и враки, ты слишком тяжелая, чтобы тебя ветер носил, — смотрит на меня большими бездонными черными глазами.

— Ну, может я и не такая тяжелая, но ты права. Давай вместе подумаем, как я могла сюда попасть, — улыбаюсь этой прелестной девочке.

Только я хочу до нее дотронуться, пронзительная боль появляется у меня в ключице. И звуки голосов начинает заполнять пространство.

— Мамочка, ты иди, я уже скоро сама к вам с папой приду, — вдруг засуетилась кроха

— А когда, — ни чего я не понимаю, но тело становиться ватным и совсем меня не слушается.

— Ну, ты ж меня уже нашла, заглядывает мне в глаза.

— Верно!

— Ну, так значит, совсем скоро мы встретимся, — и я падаю.

Пик-пик-пик! Первое, что я слышу. А чувствую я себя отвратительно, от слова, как же мне хреново. Не могу открыть глаза, но понимаю, что в комнате полумрак. Пытаюсь из последних сил взять себя в руки и открываю глаза. Я в больнице, это очевидно. Просторная палата, за окном ночь. Сколько я здесь? Который час? Пытаюсь пошевелиться, ни чего не выходит, тело ватное, но левая рука как то зафиксированная и болит. Поворачиваю голову в сторону, еще одна кровать и на ней кто-то лежит. Вижу, как вздымается грудь, какое у него размеренное дыхание, улавливаю знакомые черты лица. Рома! Я выдыхаю, он рядом, он здесь, не бросил меня, приехал и охраняет мой сон, как и обещал. На глаза наворачиваются слезы, от понимания, как же сильно я его люблю! Люблю больше жизни, он нужен мне как воздух. Мои всхлипы от переполняющих меня эмоций становятся совсем громкими, и Рома просыпается. Подскочив с кровати, подлетает ко мне и заглядывает в глаза.

— РОДНАЯ!!!! Что, что такое? Где болит? Что с тобой? — в его глазах страх, паника, — ну что ты, что ты. Сейчас мы все сделаем, сейчас тебе помогут. Ты только скажи, где болит, умоляю тебя не плачь, у меня сейчас сердце разорвется от вида твоих слез. — и целует меня везде, куда достают его губя. А я начинаю уже рыдать навзрыд.

— Врача, — кричит он, — срочно врача.

В палату забегают несколько человек, я ни чего не понимаю, хочу сказать, что со мной все в порядке, но они начинают проверять какие-то показатели, щупать меня, мерить мне давление, заглядывать под одеяло. И все это с такой скоростью, что я не успеваю за ними. В какой-то момент в капельницу, что стоит у моей кровати, медсестра что-то вводит, и я в считанные секунды опять погружаюсь в сон.

Мне ни чего не сниться, просто темнота. Открываю глаза, за окном побирается рассвет, теплый почти осенний. Провожу взглядом по комнате, стараюсь не шевелиться и не думать, чтобы не вызвать вчерашнюю истерику. Поворачиваю голову вправо и вижу, что Рома спит, прям на стуле возле моей кровати, лежа у меня возле ног и держит меня на здоровую руку. Его рука горячая, властная и такая большая по сравнению с моей.

Я аккуратно пытаюсь высвободить свою руку, чтобы не разбудить мужчину. Так хочется к нему прикоснуться. Конечно же у меня ни чего не получается, я его разбудила. Смотрит на меня испуганными глазами, потирает их несколько раз и улыбается.

— Родная, ты как? — говорит шепотом.

— Хорошо, насколько это вообще возможно, — улыбаюсь ему, — Ром, сколько я здесь? Как Иван? Он жив? И что вообще произошло? — у меня начинает опять нарастать паника.

— Тихо, тихо, тихо, пожалуйста, только успокойся. Я все тебе расскажу, только не паникуй, иначе врачи опять тебе вколют снотворное. — улыбается, пытаясь меня подбодрить.

— Хорошо, — я выравниваю дыхание, слезы отступают, — Ром расскажи мне все.

— Первое, Иван жив, досталось ему конечно знатно, много переломов и ушибов, но жить будет. Он лежит в другом отделении. Если хочешь, потом, как ты окрепнешь, сходим к нему, — я киваю.

— Второе! Но только без эмоций, ты у меня девочка не из робкого десятка, то, что я тебе скажу должна принять без лишних эмоций. Хорошо, — я опять киваю, вся внутренне сжимаюсь в комок.

— Так вот, второе, авария была подстроена. Этим сейчас занимаются органы и мои люди. Как только выясним, живого места не оставлю.

— В третьих, ты здесь уже вторые сутки, я чуть сума не сошел, пока ты была без сознания, а потом эта истерика.

— И четвертое, у тебя сломана ключица, придется здесь не много поваляться и отдохнуть.

— Ну, в довесок! Я так рад, что ты жива! У меня земля из под ног ушла, когда я услышал в трубке, как ты кричишь и эти все удары. Даже не помню как добрался до места ДТП. А когда увидел, что стало с машиной, чуть не рухнул прям там, пожарные, которые тебя вытаскивали, еле оттащили меня от покореженной машины, я думал руками металл порву, чтоб тебя от туда достать. Тебе очень повезло, ты упала между сиденьев, — Рома увидел, что в уголках моих глаз начала скапливаться влага.

— Ром, я так сильно тебя люблю! Так сильно! — покатились