Читать книгу "Слабо в меня влюбиться? - Яна Лари"

Вернув нас в реальность, старушка гордо покидает поле боя.

– И почему все женщины за семьдесят к тебе неровно дышат? – задаётся Лера, в момент увеличив дистанцию.

– Всё просто, Бойко. Я их личный сорт валокордина.  

Приподнимаемся на ноги, молчаливо терпя взгляды прохожих. Щёки Леры пылают, но уже не от злости.

– Ничья, подружка, – признаю неохотно, стряхивая снег с ярких локонов. – Передам тебя Ивановне, и дело с концом. Потерпи меня ещё немного.

– Наручники сними, – приказывающим тоном бубнит Лера, старательно пряча смущённый взгляд.

– Не могу. Ключей-то нет, – заявляю равнодушно и, выдержав нервирующую паузу, ловко снимаю оковы. – Упс. А браслетики поди игрушечные.  

Попадаю под прожигающий взгляд Леры и медленно отступаю назад.

–  Что? Уже и пошутить нельзя?

Недолго думая, Бойко тянется за мандарином.

– Ты сам нарвался, Лёд.

Елизара Всевидящая

Лера

— Аллё, — раздаётся из коридора жеманное шамканье бабули.

Опередила меня, кто бы сомневался!

Я с возрастающим ужасом смотрю на часы. Нюх-то на авантюры у старушки ещё ого-го.

Даже не дышу, прислушиваясь к помехам по громкой связи. Трещит прямо как мои нервы, ей-богу.

Господи, пусть это будет не Куницына! Только бы не она…

— Госпожа Елизара? — звонкий голосок Агаты звучит испуганно. Всё, кранты. Я сползаю по стене на корточки, чувствуя, как кровь от лица отливает к тому месту, которым я решила пару минут назад метнуться к холодильнику. — Не кладите, пожалуйста, трубку. Мне Лера вас очень рекомендовала. Сказала вы по знакомству можете сделать сильный приворот, — тараторит она, захлёбываясь словами.

«Твоих рук дело?» — вонзается в меня вопросительным взглядом старушка. 

В попытке кивнуть я роняю на пол слюнявый фундук в скорлупе — один из нескольких наспех запихнутых в рот. В каком-то старом кино с их помощью то ли голос меняли, то ли шлифовали дикцию… В общем, теперь неважно. Спалилась уже.

— Ну ты и балда-а-а… — хихикает ба, хлопая себя по лбу. 

— Это значит, не сможете? — сникает Агата, приняв сомнительный комплимент на свой счёт.

Я мысленно складываю ладони в умоляющем жесте, на деле же хватаю записную книжку и большими буквами торопливо вывожу: «ПРОСИ ПОТОМ ЧТО ХОЧЕШЬ! Только подыграй».

— Елизара может всё, — рубит она властно. — Так что слушай меня внимательно, а лучше записывай. Дважды повторять не буду.

— Один момент… Сейчас найду блокнот, — благоговейно блеет Куницына и куда-то срывается. Слышно, как резко хлопает дверь.

Пользуясь паузой, шепчу еле слышно:

— Её зовут Агата. Блондинка, красивая очень. Скажи, что для зелья нужны его волосы, кровь и носок. — Затем, подумав, спешно добавляю: — И пусть вообще не моется, пока его не опоит!

Вот так. Пусть Ян воочию убедится, насколько Куница «наивная и не знает подлости».

— Тю, так весь сыр-бор из-за пацана? — бубнит ба, закатывая глаза. — Я-то думала, ты заработать мне на подарки хочешь. Знаешь же анекдот? Таки даже селёдке на праздник дарят шубу. Мне бы полкило мозгов хватило, но чтоб те очутились в твоей промарганцованной башке.

Ох, опять она к моим волосам прицепилась. Хоть бы в родной перекрасить не закомандовала, банальный настолько, что даже Льдов в два счёта потеряет меня в толпе.  

Вот честно, с одной стороны, прям хочется свернуть эту глупую затею, но вот с другой стороны, вспоминая издёвки и подколы Яна, решаю пустить всё на милость случая. Выгорит — хорошо, не выгорит…

Выгорит — подытоживаю, вздрагивая от грозного рявканья прабабушки:

— Ты где там прохлаждаешься?! У меня сейчас чакры заклинит.

— Чакры — это энергетическая материя, их не может заклинить, — запыхавшись выдаёт Куницына.

— Варежку захлопни. Мне и без того видно, что ты блондинка, — гаркает ба с презрением, даже для вида не прикрытым улыбкой. Похоже, «клиент всегда прав» не совсем её заповедь. Вернее — совсем не её.

— Извините, конечно, но…

— Так, Агата, ты красавца своего приворожить хочешь? Если да, помалкивай и делай в точности, как я скажу.

— А разве я представилась?

Бабуля выдерживает выразительную паузу.

— Ты точно понимаешь, с кем имеешь дело?

— Ох, точно, госпожа Елизара. Простите, — поспешно исправляется Куницына. — Так что там с парнем-то?

— Я думала, при такой красоте у тебя дела получше будут. Оказалось, всё очень печально. Прости, дорогуша, но говорю как есть. Соперница у тебя. Втёрлась в доверие, а он как телок идёт у неё на поводу.

— Правда! Всё правда от и до, — экзальтация Агаты и её приправленный раздражением голос, меня, откровенно говоря, поражают. Вот вам и девочка-ромашка… радиоактивная. — Вечно под ногами путается и лезет своим длинным носом туда, куда не звали. Может, порчу на неё наслать?

— Ты давай напраслину на девку не гони, — резко осекает ба раздухарившуюся «клиентку». — Одну изведёшь, другая ещё хуже на её место придёт. В тебе вся беда.

— К-как во мне?.. — поражённо охает Куницына. — И что теперь делать?

— Есть один древний рецепт… Но сразу говорю — халатности не терпит! — вещает бабуля замогильным голосом. — Хоть в чём-то напортачишь, вся прыщами покроешься. Ни одно светило медицины не спасёт. — И, выждав эффектную паузу, добавляет: — Но результат стопроцентный. Подумай хорошо, может, на кого посущественнее замахнёшься?

Повисает молчание. Агата согласится. Вот клянусь. Просто сникла на время, понимая, что простецким списком тут не обойдётся. Зная больную фантазию прабабушки, мне её даже жалко становится, вот честно. 

— Не нужен мне другой. Надо мной уже весь универ смеётся. Ведёт себя как скот: захочет — поцелует, а захочет — кинет прямо перед всеми. Пусть теперь он за мной побегает завистникам на потеху. Надо будет, на кладбище в полночь пойду! — заканчивает запальчиво.

— Деточка, давай без самодеятельности. Туда мы все успеем. Значит, записывай… Нужен его волос.

— Запросто, — с облегчением выдыхает Агата.

— Столько штук, сколько ему лет, — строго перебивает бабуля. — Не с расчёски, не с одежды, а обязательно вырванные именно тобой.

— Странно, но…

— Дальше, — зловеще хмыкает седовласая шарлатанка, полностью сроднившись с ролью. — Добудешь крови пару капель…

— Блин, у меня эти дни только-только закончились, — снова торопит события Куницына.

— Эка тебе хлопца присвоить неймётся. Ещё раз перебьёшь, заикание нашлю. А кровь его нужна. Две капли.