Читать книгу "Шестое правило дворянина - Александр Герда"

для меня секретом — даже полный тугодум поймет о чем именно шла речь. А если учесть, что подранок еще и косился на меня все время, то и думать было не о чем.

Ну что же, теперь можно и перед Гриневым показаться с чистой совестью. Ключ у нас, Годольфин и Манчестер мертвы — задание выполнено на все сто процентов.

Вот только жаль людей слишком много потеряли... Но этого изменить я не в силах, а если бы не Тосик с Шушиком, то дело могло закончиться еще печальнее.

Перед самым выходом из этого мира, я подумал о встрече, которая вскоре нас ждет с англичанами — не думаю, что после того, как они увидят парочку выживших соотечественников, очень сильно обрадуются. Причем среди них не будет ни Манчестера, ни даже Годольфина, но меня это мало беспокоило.

Не думаю, что они попытаются разделаться с нами, ну а если все же надумают... Тогда я им не завидую и Британская империя надолго запомнит этот день.

Глава 13

— Наконец-то домой, — уставшим голосом сказала Василиса после того, как мы оказались в самолете и уронила голову мне на плечо.

Да уж, как я и предполагал, англичане изрядно потрепали нам нервы.

Все началось с того момента, как только мы вышли из Портала и оказались на земле Британской империи. Увидев парочку своих выживших, один их которых был ранен и с трудом перебирал ногами, они были в полном шоке.

На фоне этой парочки наши потери казались незначительными, и неудивительно, что выглядело все так, будто мы вовсе не принимали участие в поиске ключа, а вся основная работа была сделана англичанами. Собственно, в ближайшие сутки я в основном и занимался тем, что пытался доказать им обратное.

Для начала нас поместили в то самое двухэтажное обвитое плющом здание, в котором мы ночевали перед походом в Портал. Вот только на этот раз импровизированную гостиницу для русских Мироходцев окружили двойным кольцом военных и каких-то подозрительных типов в штатском.

Не удивлюсь, если это были Одаренные, которые следили, чтобы мы никуда не делись. Военные — военными, а вот если дойдет до дела, то здесь нужны ребята помощнее и понадежнее. Автоматами нас не слишком испугаешь

Через несколько часов после того, как нас разместили, приехал бронеавтомобиль и нас с Сазоновым пригласили прокатиться на беседу. Вели себя холодно, но при этом подчеркнуто вежливо, так что прямо вот так сразу начать их уничтожать понемногу явных поводов не давали.

Привезли нас в то самое красивое здание с высоким стеклянным шпилем, а дальше начались разговоры. Скучные, однообразные, нудные и утомительные разговоры, которым не было ни конца, ни края. Менялись лишь собеседники, а суть оставалась прежней.

Некоторое разнообразие в этот унылый процесс внес какой-то тип с огромными рыжими усами, которые у него забавно торчали в разные стороны. Он был похож на таракана, который все время задавал странные вопросы.

Как случилось, что их парни остались вдвоем? Почему выжили именно они, а не другие? Были вопросы насчет Манчестера и Годольфина. Кто начал дуэль? Почему проводили ее там, а не здесь, в Британской империи, чтобы секунданты могли проследить за соблюдением всех правил?

Особый интерес вызвала тема куба. Почему мы не пустили туда их Мироходцев? Что такого в этом кубе? Начертите по памяти узор и все такое же в подобном духе.

Все это продолжалось довольно долго. Честно говоря, в какой-то момент я просто устал от всех этих парней и перестал вовсе отвечать на их тупые вопросы. Если хотят, пусть общаются с нашим посольством, ну а с меня хватит.

В конце концов явилась пара увешенных орденами джентльменов, которые сообщили, что нам предстоит задержаться еще немного в Британской империи. Им видите-ли не все ясно.

— Только не дольше, чем до утра, — сказал я напоследок. — Иначе мы поедем в аэропорт сами. Не думаю, что вам это понравится.

Они поскрежетали зубами от злости, но съели мою угрозу. Вечером нас накормили, и мы решили устроить небольшой ужин, посвященный удачной операции.

Выглядело все это довольно забавно. Английские военные караулили нас, ну а мы развлекали их русскими песнями и тостами. Надеюсь, этот процесс доставил им такое же удовольствие, как и нам. Во всяком случае отдохнули мы неплохо.

Да и просветили местных как могли. Теперь они знают такие прекрасные песни как: «Ой, мороз, мороз», «Черный ворон», «Во поле береза стояла» и еще парочку, которые им вряд ли запомнились, так как их мы исполняли всего по пару раз.

Само собой, должны были отложиться в памяти и маты, которым Минин учил их битый час. До тех пор, пока окончательно не выбился из сил и не пошел спать.

По правде говоря, встав рано утром, мы уже были готовы к не очень хорошему для нас развитию событий и готовились устроить им наше пожелание «С добрым утром!», в виде Шушика и хорошего фейерверка, но в итоге все для них закончилось благополучно.

Не знаю, что послужило причиной — мои слова, которые я сказал на прощание после многочасовых опросов или что-то еще, но утром к нам в гости пожаловал представитель из нашего посольства, а затем мы дружно поехали в Хитроу.

Англичане сопровождали нас целой делегацией — я насчитал с дюжину полицейских автомобилей и четыре бронемашины. Видимо переживали, как бы чего не случилось по дороге. Думаю, наша охрана доложила, что происходило в доме ночью, так что ожидать от нас можно было всякого.

Всю дорогу до аэропорта я ожидал возможных провокаций с их стороны и похоже не зря — сопровождающий нас дипломат тоже все время настороженно осматривался по сторонам.

Но все обошлось и до Хитроу мы добрались без приключений. Там уже дожидался самолет, который должен был доставить нас в родную Москву и особое удовольствие я получил от выражения лиц британцев, которые не поленились сопроводить нас до трапа.

Давно на меня не смотрели с таким выражением лиц — если бы им дали возможность, они бы совершенно точно порвали меня на мелкие куски. Вот только кишка тонка — хрен им, а не Владимир Соколов.

Я думаю, что на самом деле на этих ребят большое впечатление произвел рассказ их соотечественника, который присутствовал при встрече Шушика с циклопом. Все-таки не каждый день видишь кристаллического дракона, да еще и остаешься после этого в живых.

Ну а потом — он ведь не знал, что это