Читать книгу "Путь Наверх - Белогор Юрьевич Седьмовский"

без пяти девять. В зеркале на него смотрит какой лохматый, с растопыренными усами, заспанными глазами и синяками под ними, мужик.

Стать мне архаичным – это же я! – подумал он, и усмехнулся, оттянув уголок рта, – Что-то плохо я сегодня спал. Пойду что ли проведу Настройку.

Он вышел из комнаты, услышал, как работает фотовизор в гостиной, где напряжённо сообщают какие-то новости, из дальнего угла комнаты на стены ложился слабый теплый свет, наверное, это была настольная лампа.

Он прошел мимо, и зашёл в комнату для утренних процедур, сел в кресло, закурил, и активировал аппарат Настройки. Коротко пискнуло в микрофоне, затем загорелись маленькие лампочки на подлокотнике, и начал свою работу женский голос:

– Аппарат Настройки готов к проверке пользователя и его настройке на homo sapiens.

– Хорошо, хорошо, давай уже, делай свою гадкую работу.

– Подключаюсь к пользователю.

В его голову открыли разъем, проникли механические клешни, начав там как всегда что-то шевелить, передвигать, щёлкать чем-то.

– Параметр личности: идентифицирован. Пользователь Z-1000000000000066600000000000001. Начинаю настройку личности.

– Параметр морали: включено!

Заверган затянулся, и протяжно выдохнул струйку дыма.

– Параметр убеждений: включено!

– Ненавижу этот пункт, после него жутко болит голова, – сказал хрипатым голосом Заверган, – А она у меня с утра жутко болит, – он снова выдохнул дым, и с иронией добавил, – Значит будет жутко болеть в кубе. Я ж объемный, хех.

– Параметр воли: включено!

– Можно подумать, что он отсутствовал. Что там дальше? Ой, кажется личность, сейчас будет больно.

В его голове клешни начали шуметь, после чего остановились, подумали с полминуты, на подлокотнике замигала красная лампочка, с привычным уже мерным писком; Заверган продолжал хмурится, и не открывал глаз, потом клешни ожили, и женский голос из микрофона объявил:

– Параметр личности: не определён. После Настройки рекомендуется посетить реабилитационный центр в ближайшем отделении общественной Настройки.

– Хорошо, хорошо, когда-нибудь посещу, дальше давай, – говорил он продолжая хмуриться.

Параметр свободы выбора: включено!

– Теперь будет страх, – сказал Заверган, перестав хмуриться, и чуть не начал кривляться.

– Параметр страха: неисправен. После Настройки рекомендуется посетить реабилитационный центр в ближайшем отделении общественной Настройки.

– Ничего, не страшно, – сострил он.

– Параметр информационной фильтрации: неисправен. Рекомендуется установить новый информационный фильтр для безопасного потребления информации.

– Фух, ну вроде всё.

Клешни вылезли из головы Завергана, закрыли на его затылке разъем для Настройки, и голос объявил об окончании процедуры домашней Настройки:

– Homo настроен! Поздравляю, вы снова числитель в Homo sapiens, с некоторыми ограничениями!

– Ну наконец-то, теперь хотя бы можно умыться.

Он потушил бычок в раковине, включил кран, и начал обильно плескать себе в лицо, и промывать глаза, высморкался, широко улыбнулся, осматривая свои зубы.

– Да уж, желтеют.

Он для профилактики решил почистить зубы, у него была любимая зубная щётка – жесткая, хорошо прочищает, иногда даже десны в кровь. Но это ничего страшного. Он уже удалял себе два зуба, и ему вкалывали раствор, для того, чтобы на их месте выросли новые.

Под конец он попытался причесать свои кудрявые волосы, но лишь придал им какую-то неряшливую форму, что смотрелась на удивление подходяще, и направился в гостиную.

Бэлла сидела на диване, и прихлебывала цикорий, смотрела в экран фотовизора, и слушала новости. Заверган взял графин с водой, и начал пить из горла, задрав голову; некоторая часть воды при глотании выплачивалась наружу и смочила ему футболку на груди. Вдоволь напившись, он поставил графин и похлопал дверками ящиков.

– Знаю тебя, – сказала Бэлла, обращаясь к Завергану.

– Знаю тебя, – поприветствовал он в ответ.

– Тут в новостях вещают, что эпидемия началась. Из-за высокой концентрации интроспекторов на севере, массовые люди вышли из-под контроля Настройки, и начали устраивать погромы, беспорядки, убийства… Началась мобилизация. Может, нам стоит уехать отсюда на какое-то время? Все-таки город как раз относится к северному району…

– Ничего удивительного, – перебил её Заверган, – Интроспекторы любят холод. Кто его не любит? Ты не любишь холод? Я не люблю? Он прекрасен! Но я думаю, эта концентрация интроспекторов на севере была запланированной. Просто повод придумают, из-за чего всё началось, дадут прогнозы, масштабы, хотя все это на самом деле ради изменения экономических сил в мире. Мы воюем сами с собой. Да и мобилизация сейчас начнется, мне наверняка придет извещение о том, что необходимо явиться в Настроечный центр, и пройти перенастройку на ведение военных действий, после чего мне дадут лицензию о пригодности, и отправят на фронт.

– А может оно и к лучшему?

Заверган вопросительно посмотрел на нее, задрав к верху одну бровь.

– Ах, нет, я имела ввиду, не это, нет. Я имела ввиду, что может теперь мы будем жить… Обычными людьми? Без Настроек, без всяких обработок, без этой валюты.

– Как говорится: хорошо там, где нас нет. Вряд ли будет лучше, чем сейчас. Не скажу, что сейчас хорошо, но почему-то же решили сделать эту Настройку, эту валюту, всё это для чего-то стало нужным. И мы единственная страна в мире, которая имеет данную форму правления. Но, я не одобряю никаких эпидемий. Однако, они не спрашивают у тебя разрешения, это микроб, он распространяется, и заражает окружающих. Подумать только… Наверное, единственным нашим достижением стало то, что мы теперь войны зовем эпидемиями.

– То есть, по-твоему надо сидеть, сложна руки, и неважно чья власть: их или наша?

– Почему же? Я несколько иного мнения. Зачем нужны конфликты? Чтобы найти компромисс, и достичь консенсуса в отношениях, мы же с тобой тоже иногда конфликтуем. Эпидемии начинаются по той же причине. Только если мы обмениваемся душевными качествами по выгодным ценам, то болезнь затрагивает скорее материальный оборот. Хотя, моральные качества тоже, в некотором смысле, материальны.

– Как же я тебя ненавижу, когда ты такой! – озорно крикнула она.

– Хм, хочешь, чтобы я был другим?

– Ты сам знаешь, что я люблю тебя. Ты ведь борешься за то, чтобы оставаться собой, и не становиться другим под влиянием социального конформизма. Что тебе плевать на мнение других, тебя волнует только твое собственное.

– Ох ты какие слова выучила, – с безобидной издевкой сказал он, – Даты меня прям в злодеи записала. Может, тебя стоит за это наказать?

– Да, ты уже меня под себя переделал, узурпатор, – ответила она игриво, – Ха-ха-ха, ну что же, сейчас принесу свой дневник для плохих оценок.

– Дневником ты не отделаешься, – уже скаля зубы в улыбке сказал он.

Она поднялась с дивана, шелковый халат сполз с её плеч и мягко упал на пол возле её гладких, ног, в которых, как показалось Завергану, отражался свет; она, игриво улыбаясь, кивнула ему и с разбегу,