Читать книгу "Гомо Сапиенс. Человек разумный - Юрий Чирков"

И эти тонкие вопросы (союз Искусств и Памяти) не обошли исследователи из Отдела проблем памяти. Они установили, что при эмоционально положительных состояниях, когда содержание серотонина в мозге повышено, общий уровень возбуждения центральной нервной системы низок. И, напротив, при эмоциях отрицательных (много адреналина) он высок.

Предварительные ощущения тут таковы. Видимо, положительные эмоции (преобладание в мозгу серотонина) благотворны для творчества: пластичность мозга повышена, система становится гибкой, легко перестраиваемой, открытой для новых впечатлений. Не тут ли разгадка того, что положительные эмоциогенные зоны представлены в нашем мозгу значительно более широко, чем отрицательные?

Отрицательные же эмоции (и их действующее начало – норадреналин) делают нервную систему более жесткой, но зато способной к решительным действиям (ведь, скажем, крыса под током должна быстро найти спасительную полку!).

Художники и деятели. В жизни современного человека эти две грани часто образуют хитрый узор: человек должен поочередно становиться то творцом, то решительным и деятельным работником. Кто знает, возможно, придет день, когда в аптеках – конечно, строго индивидуально, по рецептам врачей, а то и психологов, после тщательного биохимического обследования – появятся таблетки памяти, пилюли творчества, снадобья активности!

Сейчас это звучит фантастикой, но завтра может стать обыденностью. Порукой тому стали интересные работы ученых Пущинского научного центра.

Глава 4. Мозг левый, мозг правый

Сложное устройство мозга – еще не самое удивительное в нем. Быстродействие мозга превосходит всякое воображение. Если сравнить мозг с Cray, самым мощным компьютером в мире, получится следующее: семитонному Cray, быстродействие которого составляет 400 миллионов операций в секунду, потребовалось бы 100 лет, чтобы сделать все, что человеческий мозг успевает за минуту. Это следует запомнить каждому менеджеру, сетующему на «бедный ограниченный мозг». Нам не нужно больше «силы» мозга, нам нужно уметь распоряжаться той, что есть, ведь ее предостаточно. А чтобы это суметь, необходимо знать, какими возможностями обладает непривлекательный кусок серого вещества размером с грейпфрут. Нужно научиться доверять ему. Необходимо запомнить, что мозг обладает всеми возможностями, чтобы выполнить любые задачи, которые мы перед ним поставим.

Гарри Алдер. «Менеджер правого полушария. Как добиться успеха, используя творческую правую половину вашего мозга»

Природа не терпит пустоты, как говорят физики; но они могли бы и дополнить свою аксиому, прибавив, что она не терпит также и симметрии…

Два глаза, даже на самом красивом лице, всегда чуть-чуть различны, нос никогда не находится в точности над серединой рта; дольки апельсина, листья на дереве, лепестки цветка никогда не бывают совершенно одинаковыми. Кажется даже, что все прекрасное черпает свое очарование именно из этих различий…

Французский художник Пьер Огюст Ренуар (1841–1919)

В 1836 году в Монпелье (Франция) на заседании местного медицинского общества выступил мало кому известный сельский врач Марк Дакс (1771–1837). То, что он говорил, было, в общем, известно. Еще древние греки сообщали о случаях внезапной утраты отдельными людьми способности связно говорить. Но Дакс утверждал большее: полагал, что эта потеря речи – афазия – развивается только при поражениях левого полушария мозга. Таким образом, резюмировал он, речью ведает исключительно левое полушарие.

Это заявление, однако, большого успеха не имело. И вскоре было забыто. Сам Дакс через год умер, не подозревая, что им фактически открыта новая эра в изучении мозга и что через полтора столетия споры о неравноценности полушарий мозга разгорятся с невиданной силой.

4.1. Господин Тан-Тан

Считается, что природа и неживая (вспомним про изящество кристаллических решеток), и живая (геометрия пчелиных сот, веер лепестков ромашки) обожает симметрию. Кажется симметричным и план строения человеческого тела. Однако на деле мы асимметричны.

Правая рука обычно массивнее, длиннее, ловчее, точнее в движениях, чем левая (зато левая рука всегда, но особенно весной и осенью, немного теплее, чем правая). И правая половина грудной клетки шире левой. У каждого из нас есть ведущий глаз, ведущая нога. Ассимметричен – хоть голова-то у нас и одна! – даже наш мозг.

Защищенный броней черепа, несколькими оболочками и амортизирующим слоем жидкости, головной мозг – этот покрытый складками сгусток розовато-серого вещества размером с небольшую дыню – состоит из двух на вид внешне вполне симметричных половин. Увы, при более внимательном рассмотрении выясняется: симметрия мозга «подпорчена». Правое полушарие немного превосходит левое по массе (граммов на пять), по количеству поперечных извилин (две-три против одной), зато серого вещества больше в левом полушарии. Оно же отличается от правого большей частотой и меньшей амплитудой альфа-ритма (основной ритм на электроэнцефалограмме). А еще более глубокое проникновение в суть деятельности мозга быстро делает взгляды о симметрии, казалось бы, просто неверными.

Здесь нам опять придется вспомнить некоторые факты истории науки. Перенесемся в Париж середины XIX века, в больницу, где работает врач-анатом Брока. Он занят сейчас удивительным больным, который лишился дара речи и, что бы его ни спросили, в ответ произносит только странные слова: тан-тан-тан. За это больные и потом врачи прозвали его господин Тан-Тан.

Внезапно господин Тан-Тан умирает. Брока вскрывает его мозг и видит: в задней части нижней лобной извилины левого полушария большое размягчение. Это следы кровоизлияния, разрушившего эту часть мозга. «Не тут ли расположен центр речи? – осеняет Брока догадка. – Но нет, повременим, не будем спешить с выводами, поищем новых доказательств».

И врачу повезло: у него теперь новый пациент – господин Лелонг, старик 84 лет от роду. Старец многое понимает, но сам в состоянии произносить лишь какие-то нечленораздельные звуки.

Лелонг скончался. Брока торопится обследовать его мозг. и удача! Как и у господина Тан-Тана, у Лелонга размягчение мозга оказывается расположенным в том же самом месте. Открытие сделано. Одна из областей мозга получает название «центр Брока». Не тут ли, в самом деле, локализована у человека речь?

Не только Брока, и другие медики подмечали аналогичные факты. Различные поражения левого полушария мозга часто приводили к расстройствам речи, в то время как при схожих поражениях правой половины мозга речь никак не страдала. Все эти наблюдения подытожил, систематизировал английский невролог Джон Джексон (1835–1911). В 1861 году он сформулировал концепцию о ведущей роли левого полушария в осуществлении речевых функций.

4.2. Проба Вада

Вначале и вовсе полагали, будто вся интеллектуальная деятельность мозга – речь, письмо, чтение, счет – связана целиком с его левой половиной. Правое же полушарие выглядело аппендиксом: «немое», «безграмотное», обреченное, казалось, на второстепенные роли, оно выглядело загадочным придатком к «доминантному» левому полушарию.