Читать книгу "Однажды я выберу тебя - Эмма Скотт"

«Черт».

Эдди махнул рукой, указывая на комнату.

– Прошу, любезный друг, присоединяйтесь.

– Нет-нет, простите. Я не хотел мешать…

– Вы не помешали. Верно, милый брат?

Мы с Сайласом какое-то время смотрели друг на друга, потом он вновь отвернулся к пианино.

– Не помешал.

– И раз уж вы здесь… – проговорил Эдди. – Не стоит терять время, берите быка за рога и так далее. – Он подошел ко мне, впрочем, не пытаясь коснуться, и широким жестом указал на пианино. – Если вы позволите, сэр. Вас ждет урок.

Сайлас резко обернулся.

– Повтори?

– На днях мистер Кауфман дал понять, что подрастерял навыки игры, – пояснил Эдди. – Его исполнение полностью подтвердило сей факт.

Я фыркнул от смеха, но Сайлас нахмурился.

– Не груби, – попенял он брату, затем повернулся ко мне, и лицо его смягчилось. – Ты играл для Эдди?

– Не думаю, что слово «играл» здесь уместно, – проговорил я. – Так, немного постучал по клавишам.

Эдди сложил пальцы домиком.

– Стало быть, урок или два не помешают?

Сайлас сердито посмотрел на брата, а я лишь усмехнулся.

– Наверняка у Сайласа есть дела поважнее, чем учить бездаря вроде меня играть на пианино.

– Мой дражайший брат предоставил мне полную свободу действий касательно субботних занятий, – проговорил Эдди. – И я искренне желаю, мистер Кауфман, чтобы он поделился с вами своим даром.

Я закашлялся и почувствовал, как покраснела шея. Наступила тишина, и я почти не сомневался, что Сайлас выставит меня из комнаты. На какую-то долю секунды мне показалось, что он смутился, снова, как тогда, в машине.

– Ну? – наконец, пробормотал он.

– Что?

– Ты его слышал. – Он указал подбородком в сторону брата. – Субботы – для него. Так что если хочешь играть…

– Мне не стоит навязываться…

– Ничего такого. Но если не хочешь…

– Честное слово, вы слишком мешкаете, – заметил Эдди.

Мы с Сайласом переглянулись и хихикнули.

– Толку будет маловато, – проговорил я, – но я готов.

Сайлас уступил скамейку, и я почувствовал приступ разочарования от того, что не буду сидеть рядом с ним. Я положил руки на клавиши. Готов поклясться, что ощутил жар, еще сохранившийся на них после прикосновений Сайласа.

«Возьми себя в руки, парень».

– Что мне делать?

– Черт, откуда мне знать, – нервно хихикнул Сайлас. – Это и мой первый урок. Ну… сыграй что-нибудь. Чтобы понять, что ты умеешь.

Я исполнил «The Entertainer» и, подняв взгляд, заметил, как Сайлас сморщил нос, будто учуял что-то скисшее. Я снова хохотнул.

– Я предупреждал.

Сайлас покачал головой.

– Теперь я веду себя грубо. Ладно, давай посмотрим, что ты помнишь. Умеешь читать музыку?

– Нет. «The Entertainer» я играл по памяти.

– Можешь найти среднее «до»?

Я бросил на него взгляд и тронул клавишу.

– Просто позор.

– Я тоже через это прошел.

– Когда? В раннем детстве?

– Может быть.

– Сама скромность. Ты будешь учить или греться в лучах собственного таланта?

– И то, и другое.

Теперь он ухмыльнулся, показав идеально белые зубы. Черт побери, эта ухмылочка Сайласа Марша…

«У меня большие проблемы».

– Начнем с положения рук, – скомандовал он. – Согни пальцы. Слегка. Не так. Они напоминают когти. Не напрягай руки. И, боже, не клади запястья на пианино.

Я откинулся на спинку скамьи.

– Эдди, твой брат всегда такой властный?

– Да.

Я бросил взгляд на Сайласа.

– Попался.

Он закатил глаза.

– Подвинься.

Сайлас скользнул на скамью рядом со мной, окутав ароматом одеколона и какого-то геля, нанесенного на волосы, чтобы придать блеск. В обтягивающей черной футболке он выглядел почти так же сексуально, как в купальных шортах или джинсах. Почти. Я ощущал его присутствие рядом. Он сидел очень близко, повернувшись в профиль, и я рассматривал линию подбородка, резко очерченные скулы, мягкие, идеальной формы губы…

Пришлось приложить усилия, чтобы вернуться к уроку. Он заново знакомил меня с простыми аккордами до-мажор и соль-мажор и, время от времени поправляя положение руки, касался локтем.

Двадцать минут спустя я смог сыграть детскую версию «Оды радости» Бетховена.

– Неплохо, старина, – похвалил Эдди. – Но и не хорошо. Еще несколько недель, и будет все как надо.

– Несколько недель? – При мысли о том, чтобы проводить каждую субботу с Сайласом, в голове возникли вереницы образов, но я подавил их все, даже не дав возможности развиться. – Нет-нет. Думаю, что уже испытал пределы терпения Сайласа. К тому же это твои субботы. Мне не стоит в них вторгаться.

– Скорее всего, у Макса есть дела поважнее, чем болтаться с нами, – добавил Сайлас. И снова то же смущение во взгляде, от которого сердце мое пу- стилось вскачь. – Я не против. Но, конечно, решать тебе.

Я ухмыльнулся.

– Договорились.

– Великолепно. – Просияв, Эдди захлопал в ладоши. – Мы будем пить чай с канапе, а Сайлас нам сыграет. А потом даст вам урок, мистер Кауфман. Мы отлично повеселимся.

– Притормози, Эдди, – проговорил Сайлас. – Давай не будем забегать вперед.

Я ткнул его локтем в бок.

– Ты имеешь в виду, субботы мы будем «проигрывать на слух», не опираясь на ноты?

Он застонал и тоже пихнул меня локтем, наши взгляды снова встретились. И чем дольше мы смотрели друг на друга, тем сильнее, казалось, смягчался Сайлас. Словно смех, прежде остававшийся на поверхности, все глубже проникал ему внутрь. И я не мог отвести глаз. Как и Сайлас. Он рассматривал мое лицо так же, как и всегда, будто что-то искал. Ответ на вопрос, который не осмеливался задать.

– Каламбур, мистер Кауфман, – низшая форма юмора, – нараспев произнес Эдди с дивана.

– Верно. – Я встал со скамейки. – Твоя очередь, Сай. Очисти воздух от моих ужасных шуток и отвратного исполнения Бетховена.

Когда Сайлас с любопытством принялся меня разглядывать, я ощутил очередную волну жара.

«О, черт, я назвал его Сай».

– Извини, просто… вырвалось.

– Нет… неважно. – Он прочистил горло. – Эдди, что мне сыграть?

– Может, что-нибудь посложнее. Например, Рахманинова. Думаю, «Прелюдия» подойдет. Покажите мистеру Кауфману, на что способны. Стоит услышать Рахманинова в исполнении дражайшего Сайласа.