Читать книгу "Ночь волшебства - Андреас Зуханек"

Мальчик запер дверь.

Он быстро подобрал с пола футболку и толстовку и засунул под мышку фолиант. После этого он потянул за книгу, которая приводила в действие потайной механизм. Стеллаж отодвинулся, и перед ним появилась лестница. Лукас ещё раз оглянулся и стал подниматься.

Стеллаж за его спиной вернулся на место.

Порошки и зелья

Ступеньки скрипели у него под ногами.

Лукас достиг потайного кабинета. Он бросил футболку и толстовку на стул, подошёл к столу и положил на него фолиант. Мальчик собирался продолжить его читать, чтобы узнать больше об обитателях Шепчущего леса. К тому же заметки на полях расскажут ему больше о профессоре фон Туне. Лукас хотел выяснить, что с ним произошло. Его исчезновение окружало множество загадок, и все они были связаны с Шепчущим лесом.

С любопытством и одновременно беспокойством Лукас подошёл к напольным часам. Теперь он видел, что это действительно портал. Работает ли он всё ещё? Он не осмелился проверить. Что, если активный портал за пределами Шепчущего леса смогут почуять какие- нибудь опасные существа?

Может, стоит поставить перед часами что-то тяжёлое, чтобы оттуда никто не мог выйти? Или нет необходимости так сильно беспокоиться? Всё-таки часы поставил здесь профессор фон Тун. Он бы не сделал этого, если бы от них исходила опасность.

Лукас решил отложить этот вопрос до следующей встречи с Фелицитой и Рани. Если эльфийка к тому времени побольше разузнает о часах-портале, можно будет придумать какое-нибудь решение.

Его взгляд упал на стеллажи, где стояли различные настойки и порошки. Неужели всё это волшебные снадобья?

Профессор фон Тун наклеил на них маленькие этикетки с подписями, но они Лукасу ни о чём не говорили. К тому же для некоторых профессор выбрал латинские названия.

– Игнис люкс, – прочитал мальчик. Ему срочно нужен латинский словарь. Кажется, отец рассказывал, что у него есть большой справочник по латыни. Не будет лишним заглянуть в его кабинет. – Шепчущий порошок, – читал Лукас дальше. Да, с ним он уже знаком. И, к счастью, его хватит ещё не на одну ночь. А позже надо будет раздобыть новый. – Порошок для полётов, – сообщала другая этикетка.

Неужели это правда? Если он обсыплется этим порошком, то сможет летать? Поднимется высоко в небо, а когда действие порошка закончится, полетит камнем вниз? В следующие дни ему непременно надо попробовать некоторые из этих порошков и зелий.

– Чем же вы тут занимались, профессор? – вслух произнёс Лукас.

Он ещё раз радостно осмотрелся, после чего стал спускаться по лестнице.

Его отсутствия никто не заметил. Дверь по-прежнему была закрыта.

Однако отдохнуть у Лукаса не получилось. Родителям непременно хотелось посмотреть новый город. И подышать свежим воздухом. К тому же детям нельзя всё время сидеть в своей комнате. У Лукаса даже не было времени, чтобы поговорить по скайпу с Мишей. Придётся отложить это на вечер. Пока папа встречался с директором, мама, казалось, готовилась к марафону. По-другому Лукас не мог объяснить, зачем она гоняла их с Лизой через весь Винтерштайн. Тем не менее за это они получили по мороженому.

Наконец они подошли к школе, где Лукас скоро будет учиться, а его отец (к несчастью) – преподавать. Это было большое, прямоугольное серое здание – одним словом, просто ужас.

– Со времени постройки прошла целая вечность, – объяснил папа с извиняющимся видом.

– Но главное не то, что снаружи, а то, что внутри, – попробовала сгладить впечатление мама. – Внутри, наверное, всё не такое серое. К тому же там тебя ждут новые друзья.

– Ага, класс, – сказал Лукас.

– Откуда у тебя эта пассивная агрессия? – Мать окинула его взглядом. – Я в период полового созревания такой не была.

– Я тоже, – поспешил заверить папа.

– Не может такого быть, раз это у Лукаса не от меня, значит, от тебя, – возразила мама. – Но мы принимаем каждого из нас таким, какой он есть. – Она снова взъерошила Лукасу волосы.

Если у него когда-то появится лысина, то наверняка из-за этих постоянных атак. Он быстро поправил волосы и сердито сверкнул глазами. В ответ мама не придумала ничего лучшего, чем улыбнуться.

Они ещё немного погуляли по центру города, после чего наконец отправились домой. Солнце уже опустилось к горизонту, залив окружающую дом зелень кроваво-красным светом. Вернувшись в свою комнату, Лукас надел удобные спортивные штаны, сел у окна и взглянул на опушку леса. Скоро Рани и Фелицита проснутся. Не донесут ли они на него этой ночью? Или же они ждут, когда он снова улизнёт из дому и придёт в лес?

В дверь постучали.

– Да? – нервно сказал Лукас.

– К тебе гости, – пояснила мама со странной ухмылкой.

– Чего?

– Не «чего?», а «повтори, пожалуйста», – поправила мама.

– Мамуль!

Она не пошевелилась.

Вздохнув, он сказал:

– Повтори, пожалуйста.

– К тебе кое-кто пришёл, – пояснила она как-то слишком любезно. – Лучше поторопись.

Она быстро ушла.

Только теперь Лукас вскочил. Неужели Миша решил преподнести ему сюрприз? Он помчался вниз, но там никого не было. В ответ на его вопросительный взгляд мама объяснила:

– У двери. Я пригласила её войти, но она не захотела.

Наморщив лоб, Лукас открыл дверь…

…и всё понял.

Перед ним, одетая в джинсы и свитер, стояла Элла. Внучка профессора фон Туна упёрлась кулачками в бока. Она явно была сердита.

Прежде чем Лукас успел что-либо сказать, она набросилась на него:

– Нам надо поговорить!

Эпилог

Тьма вернулась.

Скоро вновь затанцуют огни, и между деревьями забурлит жизнь. Как он их ненавидит, этих обитателей Шепчущего леса.

Ветер развевал его плащ, но он не обращал на это внимания.

В окнах особняка горел свет. Значит, всё так, как он думал. Профессор фон Тун исчез, но теперь у печати есть другой хранитель. Кто-то, с кем никто никогда не считался. Мальчик по имени Лукас.

– Ловкий ход, старик. Но мне известно больше, чем тебе, так что меня больше ничто не остановит.

Он позволил себе улыбнуться.

Пусть новый хранитель печати чувствует себя в безопасности за толстыми стенами особняка. Но он даже не подозревает, что превратился в инструмент, игрушку в чужих руках. Потому что граница Шепчущего леса должна пасть. И средство, которое приведёт его к этой цели, – Лукас Лампрехт.