Читать книгу "Хорошие манеры Соловья-разбойника - Дарья Донцова"

Я нажала на кнопку, замок щелкнул, в прихожую вошла симпатичная молодая женщина спортивного телосложения. Джинсы, футболка, кроссовки… Ничего необычного, выглядит как все.

– Вы Евлампия? – спросила гостья.

Я кивнула.

– А вы Татьяна?

Женщина улыбнулась.

– Да. Можно я сама позову кота?

– Давайте, – разрешила я.

– Альберт Кузьмич, выйди, – позвала гостья.

Из коридора медленно и величаво появился британец. За ним выскочила Краузе, в одной руке она держала веник, в другой сковородку. Похоже, няня решила на всякий случай вооружиться. За Розой Леопольдовной примчались Фира и Муся.

Татьяна присела, вытянула вперед руки и заговорила:

– Альберт Кузьмич, любимый! Ты меня помнишь? Мерзкие людишки, которые тебя увезли, наказаны, но радости нам это не доставило. Рина и Надежда плачут каждый день. Иван грустит, Мози и Роки плохо едят. Мы тебя повсюду искали. Димон излазил весь интернет, перерыл все соцсети. Никаких твоих следов. Мы места себе не находили. Ты узнал Таню? Или забыл меня?

Кот сел на задние лапы, прижался к полу, потом подпрыгнул, задрал хвост трубой и в секунду оказался на груди гостьи. Сергеева обняла британца и уткнулась лицом в его шерсть. Альберт Кузьмич обхватил ее голову передними лапами и жалобно замяукал.

Краузе швырнула на пол веник и сковородку и начала всхлипывать, у меня защипало в носу.

– Ни один мужчина меня так не любил, как кот Таню! – прошептала Роза Леопольдовна.

– Простите за излишнюю эмоциональность. Мы всей семьей очень переживали, – сказала Сергеева.

– Чайку хотите? – вдруг предложила няня.

Я опомнилась.

– Да, пойдемте в столовую. А что случилось с Альбертом Кузьмичом?

– Рина, моя свекровь, – начала объяснять Таня, идя по коридору, – наняла мастеров, требовался мелкий ремонт. Мы с мужем ушли на работу. Дома остались Ирина Леонидовна и Надежда, наша домработница. Ну и собаки, французские бульдоги Мози и Роки. Альберт Кузьмич не рад посторонним. При виде чужих британец всегда скрывается и не сразу выходит после того, как они исчезают. Поэтому ни свекровь, ни Надежда не встревожились, что кота не видно. Забеспокоились мы к ночи, обыскали квартиру, позвали на помощь друзей, перевернули весь дом и убедились, что Альберта Кузьмича нигде нет. И тогда Димон… ой, простите, Дмитрий предположил: «Может, его ремонтники стащили? Кот породистый, стоит немало денег».

Татьяна погладила британца, который по-прежнему обнимал ее.

– Я связалась с рабочими, позвонила каждому, все они заявили: «Понятия не имеем, где ваша кошка». Но говорили они слишком уверенно, одинаковыми фразами, создалось впечатление, что мастера предполагали, что им позвонят с этим вопросом, и сговорились. Я повторно набрала номер одного из них. Ответила девочка-подросток. На мою просьбу позвать отца она закричала: «Уехали олды чилить. Ору от счастья! Захейтили меня»[4]. Мне стал понятен умственный уровень подростка и в какой семье девочка воспитывается. Я спросила: «Кота уже продали?» Услышала в ответ пару фраз с матом и вопрос. Если перевести его на литературный язык, то такой: «О каком животном идет речь?».

Сергеева покрепче прижала к себе британца.

– Не стану утомлять вас всеми деталями нашего диалога. Вот сухой остаток. Всего за тысячу рублей, брошенную на ее телефон, дочь сдала папашу. Отец вернулся домой, оставил в прихожей сумку, велел жене разобрать ее и заорал: «Надеюсь, кот ничего не обгадил». На самом деле он иначе выразился, я отредактировала его спич. На вопрос супруги, о каком коте идет речь, муж объяснил, что его бригада после работы поехала домой и услышала шорох и мяуканье. Звук шел из одной сумки, когда ее открыли, то увидели кота. Ну и выкинули его на дорогу. Не возвращаться же из-за него назад!

– Ужасные люди! – возмутилась я.

– Да уж, – поморщилась Сергеева, – Альберт Кузьмич не любит посторонних, но он безмерно любопытен и обожает спать в разных сумках. Дмитрий, мой приятель, работает в организации, которая имеет отношение к уличным камерам. Он стал просматривать их на всем пути, по которому рабочие возвращались домой. Нашел их машину. Но не видел, как выбросили Альберта Кузьмича. Вероятно, это случилось в «слепой» зоне, которая есть у каждого видеоприбора.

И тут зазвонил домофон.

– Иду, иду, – закричала Краузе и пошла в прихожую.

Татьяна встала.

– Благодарна вам безмерно. Я репетитор русского языка, вот моя визитка.

Сергеева положила на стол карточку.

– Учеников у меня много, родители у всех люди со связями. Если вдруг попадете в неприятную ситуацию или понадобится помощь, сразу пишите, звоните, я постараюсь вам помочь и…

– Пустите, – закричал из коридора знакомый голос, и в комнату влетела Антонина Васильевна.

Она подбежала ко мне и схватила меня за плечи.

– Вы мать? Вы мать? Дети есть?

Я попыталась вывернуться из ее цепких рук. Но Нестерова неожиданно сама отпустила меня, упала на пол и обняла меня за колени.

– Умоляю! Помогите!

Глава тридцатая

Роза Леопольдовна бросилась к незваной гостье и попыталась оттащить ее, но Антонина вцепилась в мои ноги мертвой хваткой.

И тут Татьяна усадила кота в кресло, подошла к бившейся в истерике Нестеровой и положила руки на ее плечи. Та перестала кричать.

Сергеева спокойно сказала:

– Лампа, медленно отойдите. Пожалуйста, принесите стакан простой воды.

Краузе помчалась в коридор. Татьяна подвела Антонину к креслу, усадила ее и вынула из своей сумочки пузырек без этикетки. В этот момент Роза прибежала назад с чашкой, Татьяна накапала в нее немного бесцветной жидкости, наклонилась над Антониной и попросила:

– Выпейте, пожалуйста.

Нестерова схватила кружку, осушила ее и прошептала:

– Простите!

– Ерунда, – улыбнулась Татьяна, – у самой иногда нервы сдают. Не нагло с моей стороны попросить чаю? Для всех присутствующих. Сладкого!

– Только что шарлотка испеклась, – оживилась Краузе.

– Я хотела выпросить у вас адрес дома, где видели Марину, – залепетала Нестерова. – Выждала, когда мужчины уйдут, поколебалась и поднялась на этаж. Подумала, наверное, у вас дети есть. Вы поймете, что я испытываю. Пожалуйста, выслушайте меня. Еще раз расскажу, что произошло.

Я попыталась остановить Антонину:

– Не надо, у меня хорошая память.

Лицо гостьи неожиданно исказила злая гримаса.