Читать книгу "Диету не предлагать - Надежда Мамаева"

Спустя полчаса я смогла, наконец, выяснить, в чем, собственно, причина всего этого безобразия. Желание придушить Макса, Сашку, Клюкву (а рыжий носил в виртуальной игре именно этот ягодный ник), а заодно и Дэна стало нестерпимым.

Малая, когда закончился концерт, в кои-то веки решила послушаться старшей сестры и не ходить на банкет. Но уйти без автографа своих кумиров не смогла. Потому решила воспользоваться приглашением, нацепила на себя организаторский бейдж с именем «Ника Белоус» и пошлепала брать автограф. Гениально!

Ирокезнутый, он же Дэн, он же ударник и недавно освобожденный из гипсового плена, довольно ухмылялся и расписывался на подсунутом листке. Сашка, увидевшая впервые барабанщика обожаемой группы столь близко, фанатично повизгивала и пускала слюни, наверняка мечтая, как бы отодрать на память от своего кумира хоть ма-а-а-аленький клочок. Все бы ничего, но тут охрана решила править бдительность – дескать, фанатки здесь находиться не должны – и попытались тихонько оторва… увести малую от ударника.

Увы, Сашка без боя сдаваться не пожелала. Тем более выпрошенный автограф так и остался в руке Дэна. В общем, оттаскиваемая от него сестренка в желании еще раз прикоснуться к кумиру и заиметь закорюку на бумажке, проделала фирменный семейный прием «кусь», потом «брык», лягнула кого-то из охраны, вырвалась и кинула жестяной урной в секьюрити, но попала в стекло…

В неравной битве ей помогал ее клюквенный. Не сказать, что совсем уж безуспешно. Полиция, дежурившая у входа, прибыла моментально, и подростков скрутили. Их отправили бы в отделение безо всякого эскорта в виде двух рок-звезд, если бы не подошедший на крики Макс. Блондин, узрев бейдж с моим именем, вкрадчиво поинтересовался, а где собственно сама Ника… Выяснил, что перед ним – Белоус-младшая и решил прокатиться.

Дэн, заявив, что такое зрелище он просто не может пропустить, увязался следом.

На крыльцо отделения мы с сестрой и ее рыжим выкатились уже далеко за полночь. Следом вышел Дэн и с удовольствием затянулся сигаретой. Мне же оставалось лишь восхищаться таким уровнем пофигизма. Курить рядом с детьми на крыльце полиции под знаком «no smoking»…

– Он сейчас придет, только разрулит все и замнет, чтобы никуда инфа не просочилась, – пояснил ирокезнутый, хотя я ни о чем не спрашивала. И уже Сашке с Клюквой (надо хоть как-нибудь выяснить нормальное имя парня): – Садитесь в машину, сейчас до дома подбросим.

Пиликнувшая сигнализация оповестила, что двери стоявшего недалеко от фонаря навороченного внедорожника разблокированы.

Не успела я ничего возразить, как Сашка с рыжим ринулись к машине, а затем и прочно обосновались в ней. Да уж, теперь их никакой силой оттуда не вытащить. Еще бы! Тачка кумиров. Да за такую поездку, могла спорить на что угодно, Сашка десять раз готова была побывать в участке.

Судя по всему, придется ехать не в такси. Хотя я бы предпочла последнее. Очень бы предпочла. Но с учетом того, что Макс заявил, что даже расходы за разбитое Сашкой стекло берет на себя, такой демарш с моей стороны был бы, мягко говоря, невежливым. Как итог – я на время проглотила свою злость и сочла за лучшее молчать.

Дэн же, выпустив кольцо дыма и наблюдая, как оно поднимается вверх, задумчиво произнес:

– А ты другая…

– Я такая, какая есть, – я поежилась. Ночь была не из теплых. Хотя вроде и лето.

– Он приехал с Бали изменившимся. То улыбался как придурок, то злился, а после того видеозвонка чуть руку мне по новой не сломал… – он потушил сигарету, замяв ее подошвой берца.

– Зачем мне это знать? – я покосилась на ирокезнутого.

– Чтобы решить, надо ли оно тебе. Это все. И нужен ли он.

– А если не нужен?

– Это хорошо, если так. У него будет еще одна рана. А чем больнее сердце саднит, тем более цепляющие душу песни рождаются. Сильные чувства в музыке не берутся из ниоткуда, – на меня посмотрели оценивающе. – Хотя нет, на хит всех времен ты не тянешь. Но сингл, который появится в итоге вашего расставания, может порвать чарты. А если повезет, то Макс и целый альбом может создать.

Я прищурилась:

– Знаешь, чего я сейчас больше всего хочу?

– Чего?

– Съездить тебе по роже. Так цинично говорить о своем друге…

– Зато теперь, кажется, я начинаю понимать, что Макс в тебе нашел, – усмехнулся ударник.

Дверь скрипнула, и на крыльцо вышел предмет нашего обсуждения. И Дэн тут же беззастенчиво сдал меня ему:

– Слушай, а она – горячая штучка. За тебя чуть мне по морде не врезала.

– Да? – изумилась я.

– Ты мне это только что сама сказала, – Дэн развел руки в стороны.

– Так, кажется, я тебе уже говорил по поводу Ники… – на лице Макса было совершенное спокойствие. Именно с подобным покерфейсом и совершаются самые грандиозные убийства.

– Понял. Заткнулся. Был не прав, – Дэн тут же поднял ладони вверх, дескать «сдаюсь», и добавил: – Кстати, малышня уже в машине, так что поехали.

Что же, пришлось садиться. К тому же я не высказала Максу всего, что хотелось бы. А за последние пару часов накопилось многое.

Макс напоследок бросил бдительный взгляд на кусты, словно искал в них то ли объектив, то ли прицел, и, сев на водительское место, вжал педаль в пол.

До дома по ночным улицам домчали вмиг. И вот тут возникла заминка: высказать все, что во мне клокотало, хотелось. Очень хотелось. Но не при малой же с ее другом устраивать выяснение отношений?

– Может, пригласишь на чай? – обернувшись ко мне, спросил Макс.

Я собрала всю свою волю в кулак и как можно более спокойно ответила:

– Нет, – полюбовалась на вмиг ставшее непроницаемым его лицо и добавила: – На чай не могу. Он весь выпит. Могу на борщ и остатки пампушек.

Дэн отчего-то заржал, как конь, а потом заявил, что борщ, это, конечно, интереснее ночного кофе, особенно когда в комплекте с супчиком идут двое мелких фанатов…

Как я удержалась, чтобы не огреть ирокезнутого – сама поражаюсь. Но барабанщику все же по его хаеру прилетело. От Макса.

– Что ты себе позволяешь? – делано возмутился недавно разгипсованный.

– Все, – невозмутимо отрезал Макс, а потом кинул Дэну ключи: – отгонишь машину.

Мы вчетвером вышли. Дэн остался в машине, а через несколько секунд заурчал мотор и джип тронулся. Я, осознав, что происходит, поняла: моя крыша, судя по всему, тронулась тоже. Ведь еще сегодня утром я дала себе клятвенное заверение: никаких Игорей, никаких Максов!

День прошел, и если изменник как появился, так и исчез, то чокнутый музыкант, похоже, решил обосноваться надолго.

У двери в квартиру случилась заминка. Я нашла в рюкзачке, казалось бы все: вилку, лоскуток занавески, сверло от дрели и даже флакон с воздушными пузырями, но вот ключей… Ключей не было. Хотела пойти на второй круг моих археологических раскопок, когда Макс поступил проще: взялся за ручку.