Читать книгу "Плохая дочь - Маша Трауб"

– Посмотрите внимательно, – настаивал милиционер.

Светлана Александровна подумала о себе, о счастье дочери, о том, что в выходные собирались на дачу, со сватами придется еще раз встречаться, потом свадьбу устраивать, и призналась, что труп не Семен Семеныч.

– Точно? Вы уверены? – переспросил милиционер.

– Конечно, уверена. У него и одежды такой никогда не было, – ответила Светлана Александровна.

– При чем здесь одежда? Особые приметы у вашего супруга были?

– Были. Кольцо обручальное. Его нет. – Светлана Александровна лихорадочно вспоминала особые приметы. За тридцать лет брака она ни одной так и не запомнила – ни родинки, ни других, так сказать, интимных особенностей. Отчего-то в тот момент она пыталась вытащить из подсознания наличие шрамов у собственного мужа. Например, от вырезанного в детстве аппендицита. Или от глубокого пореза на ноге. Но она знала, что аппендицит вырезали у дочери, а шрам от пореза – у нее. А что у мужа, дорогого Семен Семеныча, – хоть головой об стену бейся, не могла бы сказать. Да и обручальное кольцо – так себе особая примета. Семен Семеныч носил его редко, только после семейных скандалов, в знак верности. Но во времена затишья срывал с пальца и бросал в тумбочку. Светлана Александровна хотела бы припомнить, какой момент они сейчас переживают с мужем, но оказалась не в силах. После стольких лет брака многое становится неважным – наличие кольца на пальце, шрама от аппендицита. А вот то, что муж не явился на семейный ужин по случаю знакомства с будущими родственниками, – важно. И этот факт можно считать достаточным и оправданным поводом для убийства в состоянии аффекта.

– Мог и в ломбард заложить, если на выпивку не хватало, – пожал плечами милиционер, который надеялся на успешное опознание трупа. Ведь если не опознают, придется и с этим неопознанным возиться. Мороки не оберешься.

– Да не он это! – закричала в некоторой экзальтации Римма Ивановна, будто владела теми сокровенными знаниями, которых оказалась лишена супруга.

– Надо доказать, – понуро проговорил милиционер. – Супруга сомнения высказала. Значит, нужны еще доказательства.

– Какие? – Римма Ивановна готова была на все.

– Например, найти вашего завкафедрой живым и предъявить, – предложил милиционер, скорее в виде шутки, но шутка не прошла.

Римма Ивановна немедленно отправилась за доказательствами. Светлана Александровна, которую попросили на всякий случай не покидать здание института, отправилась вслед за секретарем на кафедру.

Римме Ивановне надо было работать в следственном комитете. Она могла из-под земли достать любого человека. Дозвониться туда, где и телефона не существовало. Секретарь быстро нашла список студентов, сдававших в тот день экзамен. Трое из пятерых, обнаруженных в общаге, сообщили, что ушли раньше, но с Семен Семенычем оставались Ольга и Надька. Ольга в общежитии не появлялась, а Надька спит. Римма Ивановна велела разбудить Надьку и в любом состоянии привезти в институт. Еще через полчаса Надька была доставлена.

Она и рассказала, что ей стало плохо, тошнило. Она села на пол и увидела валявшееся удостоверение. Подобрала и положила на стол. А то, что на столе лежал труп, как-то не сообразила. Просто не хотела, чтобы удостоверение потерялось. Да она и не знала, чей документ. Забрать его, чтобы сдать на кафедру, не могла – очень плохо себя чувствовала. Так что надеялась, что хозяин найдется. А почему положила не на простыню, которой был прикрыт труп, а под нее? Да откуда она знает? Наверное, для надежности. Чтобы опять не упало.

Так что, когда следующая группа студентов с другим преподавателем пришли сдавать экзамен по судебной медицине и когда преподаватель откинул простыню, труп лежал уже с удостоверением.

Поскольку труп не выглядел как Семен Семеныч, но и завкафедрой никак не мог отдать свой документ трупу, преподаватель позвонил Римме Ивановне. А та – Светлане Александровне в надежде на то, что Семен Семеныч благополучно сидит за семейным столом и ест со сватами винегрет. Римма Ивановна совершенно не собиралась привлекать к делу милицию, но их вызвал преподаватель. Римма Ивановна пообещала тому «веселую жизнь» на кафедре, раз он посмел вынести сор из избы и поставить под удар репутацию не только заведующего, но и всех сотрудников.

– А Ольга где? – спросила Римма Ивановна, нависая над бедной Надькой. По факту Римма Ивановна, ростом метр пятьдесят без каблуков и метр пятьдесят два с каблуками, никак не могла нависнуть над Надькой. Та со своими метром восьмьюдесятью тремя играла за сборную института по баскетболу. Но в тот момент все присутствующие могли поклясться, что все было именно так – Римма Ивановна нависла над Надькой.

– Не знаю, – промямлила Надька.

– При чем здесь Ольга? – не понял милиционер.

– При всем, – отрезала Римма Ивановна таким тоном, что и милиционер тут же сник.

– Кто такая Ольга? – со вполне оправданным, учитывая статус законной супруги, женским интересом уточнила Светлана Александровна.

– Студентка, – рявкнула Римма Ивановна. – Но не в том смысле, в котором вы подумали.

– А в каком смысле мне следует думать? – спросила Светлана Александровна, которая еще не успела подумать ни в каком смысле. Просто ради любопытства уточнила.

– Если вы думаете, что Семен Семеныч… то нет, – ответила Римма Ивановна.

– А что конкретно нет? – светским тоном уточнил милиционер.

– Где они? Я знаю, что они делают! – Секретарь кафедры снова нависла над Надькой.

– Я не знал, правда, не хотел, – вдруг подал голос преподаватель, нашедший удостоверение на трупе и вызвавший милицию. – Даже предположить не мог. Семен Семеныч – он же верный семьянин…

– Идиот! Что у вас в голове? Чему вы учите студентов? – рявкнула на него Римма Ивановна, и стало очевидно, что преподавателю надо немедленно писать заявление об увольнении по собственному желанию.

– Еще раз спрашиваю, где они, или ты завтра вылетаешь из института! – Римма Ивановна подошла к Надьке и прижала ее к стене. Она точно ошиблась местом работы. Органы в ее лице потеряли ценнейший кадр.

– Там, – промямлила Надька и показала куда-то вглубь коридора.

– Там? Не может быть. – Видимо, Римма Ивановна понимала, о каком «там» идет речь.

– Может, – подтвердила Надька.

Та комнатушка, скорее кладовка, которую Семен Семеныч оборудовал под азартные игры, была предназначена исключительно для технических нужд. Швабры, ведра в ней могли поместиться, но компания из четырех человек – никак. Плюс стол, стулья или диван. Невозможно. Технически.

Тайная комната, девушка-студентка. Ну о чем можно было подумать в связи с этим?

– Ольга! – заорала Римма Ивановна, но не так, как кричат в случае адюльтера и прочих любовных похождений. – Проклятие на мою голову. Опять она!

Пока шли по коридору к комнате, Римма Ивановна сообщила Светлане Александровне, что Ольга играет в преферанс на деньги. Ее мечтают заполучить к себе все компании. А ведь азартные игры категорически запрещены, тем более в здании института. Не говоря уже о морге. Сколько раз Римма Ивановна выносила последнее строжайшее предупреждение, грозившее немедленным отчислением, – бесполезно. Ну а что Ольге остается делать, если сам завкафедрой ее приглашает играть?