Читать книгу "Все зло в шоколаде! - Юлия Фирсанова"

Потом он каркнул:

– Вампирочка, так ты рода Темного Искуса. Зачем спасла?

– Очень вкусный, жалко, – честно ответила еще шалая от лакомства Иринка и облизнулась. – Ты как в целом, на ноги встанешь?

– Раны закрылись, но сил нет. Надо экипаж найти.

– У меня пирожки и молоко есть. Есть можешь? – оторвала от сердца подарок трактирщика Иринка, понимая, что вечером в городе искать повозку вместе с внешне мало отличающимся от трупа кавалером не лучшая затея. Ночевать в местном обезьяннике или скандалить со стражами, срочно требуя лорра Райхо для идентификации себя любимой, не хотелось совершенно.

– Давай, только и после еды я далеко не уйду. Отлежаться надо.

– Квартал дошкандыбаешь? Я неподалеку живу. Утром повозку поищем, – предложила девушка.

– С чего такое доверие? Или ночью доесть собираешься? – хохотнул полутруп, привалившись к стене с помощью Иринки. Чуть отдышавшись, принял предложенный пирожок и отпил молока из кувшинчика, который держала девушка у его рта.

– Не влезет, сыта, – отказалась попаданка и пожала плечами, сама не зная, как лучше объяснить свое неожиданное предложение. – Ты мерзавец, но не подонок. Мне не навредишь.

– А… познание сути, – задумчиво хмыкнул передумавший помирать мужчина и в несколько минут уничтожил все молоко и пироги из корзинки.

Иринка недовольно засопела. Ну вот как так получается: об особенностях ее физиологии знает каждая вторая собака в городе, а она сама только сегодня кое-что проведала. Нет в жизни справедливости! Тот, кому надо о себе все знать, информацию обрывками получает, а полутруп мужеского пола из подворотни эрудированнее ее оказывается!

Полутруп между тем подъел и допил все, что было в корзинке, только что салфетку тканую не сжевал, лишь руки, аристократ недобитый, о нее изящно обтер. С Иринкиной помощью мужчина кое-как поднялся на ноги. Вампирских сил удержать и поддержать его вполне хватило. Но руки, обтертые салфеткой, оказались самой чистой частью тела находки из подворотни.

«Пока-пока, новый плащ эльфийского шелка, рубашка и юбка, – попрощалась с мгновенно измаранными кровью обновками попаданка. – Если не замою ночью, хрен нормально отстираю».

А дальше в густеющих с каждой секундой сумерках Иринка и спасенный незнакомец медленно двинулись к резиденции Шипоцвета. Нести недобитка девушка, может, и смогла бы, но отстирать потом вещи и избавиться от пересудов соседей, умудрись кто не в добрый час глянуть на улицу, – точно нет. Уже на подходе грязный тип еще больше замедлил шаг и каким-то странным тоном спросил:

– Ты тут живешь?

– Да. Купила на днях, – согласилась Иринка, подавив проказливое желание объявить, что взломала калитку и прокралась на развалины незаконно.

Пациент хмыкнул, почти вертикально полежал на ограде, пока девушка отпирала калитку, а потом, тяжело опираясь на помощницу, потащился к бунгало, созданному ядоцветом.

Иринка шла и мысленно радовалась, что еще не застелила постельное белье после стирки. В подвал тяжеловесную живую находку Иринка спускать не собиралась, потому как она не грузчик и нечего в укромном девичьем пристанище под секретным кодовым замком чужакам делать.

Внутри домика из живых лоз Ивка сгрузила раненого на кровать и объявила:

– Спи, все остальное утром!

– Хм, рядом ляжешь? – хрипло спросил окровавленный мужчина.

– Нет уж, я уже достаточно грязная, – открестилась попаданка.

– М-да, засохшую кровь отмывать… – согласился спасенный, с легкой брезгливостью коснувшись кончиками грязных пальцев окровавленных волос.

– Лучше отмываться, чем быть обмытым, – огрызнулась Иринка.

В успевшую полюбиться ванную комнату она тоже категорически не желала тащить грязного, пусть и очень вкусного, но совершенно незнакомого мужчину. И таскать миски с чистыми тряпками, чтобы тут ночью размазывать кровь и грязь по недобитку – тоже.

– Спору нет, – вынужденно признал спасенный и отключился резко, будто питающий его шнур выдернули из розетки.

Он-то, счастливчик, отключился, а Иринка, бедняжка, снова потащилась в ванную для очередной постирушки. Вкусняшка умудрился в процессе препровождения домой не только оттоптать ей все ноги, но и испачкать плащ, рукава рубашки, юбку и даже волосы. Так что глобальная стирка, совмещенная с купанием и вынужденной головомойкой, затянулась.

Развесив уже не в густых сумерках, а натуральной ночью очередную партию чистых вещей на кустах, попаданка уползла в нору на диванчик. Собирать с кустов высохшее белье, искать в подвальной винотеке бутылку белого или раздумывать над превратностями судьбы уже было некогда. Хотелось уподобиться мужику из подворотни: то есть упасть и отрубиться до утра. Так Ивкина и сделала. Все дела были отложены. Верная Маруся, все время переноски искусно маскирующаяся под шарфик, какое-то время дремала рядом и уползла где-то в середине ночи. Наверное, охотиться. Если сочла возможным покинуть подругу, значит, той точно ничего не угрожало.

Когда для проснувшейся вампирочки наступило утро, Иринка умылась и поднялась наверх. Увиденное заставило ее ойкнуть от удивления: за ночь у бунгало-спаленки появилась масштабная пристройка, где в окошко просматривалась мебель, свитая из плюща: три стула, диванчик, пара кресел и стол разряда обеденный, как раз такой, о каком недавно думала девушка.

Кажется, полный симбионт, контактируя с организмом владелицы, не только стимулировал способность к выработке противоядия для отравленных объектов питания, как в качестве смелой гипотезы говорил Дешуран, но и заботился о благоустройстве личного внешнего пространства, чутко улавливая мысли двуногой партнерши.

Расчувствовавшаяся Иринка готова была регулярно снабжать дорогой цветочек самой лучшей подкормкой, какую только можно найти в Меладе и окрестностях. И тут по мысленной связи с ядоцветом пришел ответ. (Странное, между прочим, ощущение: то ли самой подумалось, то ли чужая мысль в голову забрела – поди отличи.) И ответ был тоже странным: дескать, дорогая партнерша уже все обеспечила, питаясь наконец так, как ей положено и оставляя часть добычи растительному симбионту.

Глава 14

Кусты, цветы, мужчины…

Первые секунд тридцать попаданка не понимала, о чем речь, а в следующий момент опрометью кинулась туда, где вчера оставила спать раненого. И дело было не в совести или милосердии, а в чем-то более близком к понятиям долга и чести. Она обещала кров, пусть никаких торжественных клятв не звучало, но для нынешней Иринки с багажом памяти Ивэйды это было равносильно нерушимому слову.

К счастью, опасения не подтвердились. Вчерашний мужик из подворотни оказался жив и относительно здоров. Он стоял в дверях бунгало и с неповторимой озадаченностью на физиономии изучал увешанные разнообразным бельем кусты ядоцвета. Одежда его все еще выглядела как снятая с трупа – дыры, засохшая кровь, грязь, но кожа и волосы буквально светились чистотой, будто его ночью раздели, вымыли раз пять и снова обрядили в платье жертвы для участия в плохом кино.