Читать книгу "Влюбленная пленница - Дорин Оуэнс Малек"

Малик подошел к ней.

– Как Анвар? – спросил он.

– Почти без изменений. Пройдет не меньше восьми часов, пока станет ясно, помогает ли компресс. Почему все так радуются?

– Султан вывел свое войско из армянского квартала.

– Для вас это победа?

– Больше, чем победа. Это свидетельство его слабости, его отказа от захваченных территорий. Доказательство нашей мощи и правильности нашей тактики.

– Поздравляю!

Малик улыбнулся.

– Сегодня вечером будет большой праздник.

– Уверена, что вы его заслужили.

Он внимательно вгляделся в ее лицо, в ее искреннюю, но слабую улыбку.

– Ты совсем замучилась!

– Я старалась уснуть. И не смогла.

– Прими то лекарство, которое пьет Анвар.

– Оно нужно ему самому.

– Ты можешь ограничиться и половинной дозой, просто чтобы задремать. В твоей сумке была почти полная бутылка – ты очень мало выпила.

– Я боялась привыкнуть к лекарству.

– Тебе было очень плохо после смерти родителей? – спокойно спросил Малик.

Эми отвела взгляд.

– Может быть, я просто была избалована и совсем не готова к испытаниям, но представь сам: еще вчера я чувствовала себя членом семьи и вдруг… одна…

– Я прекрасно понимаю, что ты имеешь в виду, – негромко произнес Малик. В глазах его Эми увидела сочувствие.

В этот момент подбежала Риза и взволнованно заговорила по-турецки. Малик жестом остановил ее и взглянул на Эми.

– Иди в мою палатку и отдохни.

– Но Анвар…

– Майя позаботится о нем. Ты и так уже достаточно сделала. Она принесет тебе лекарство.

Эми кивнула.

Молодой человек положил руку ей на плечо.

– На самом деле ты можешь бороться с несчастьем, – с улыбкой признал он.

Эми посмотрела, как он уходит вместе с Ризой, и направилась в его палатку.

* * *

Когда она проснулась, было темно и играла музыка. Девушка лежала в полудреме в тусклом свете масляной лампы, прислушиваясь к звукам скрипок, флейт и барабанов и наблюдая игру света и тени на стенах палатки. Она чувствовала себя свежей и отдохнувшей, словно проспала не несколько часов, а по крайней мере неделю. Когда же она, сладко потянувшись, наконец села, то увидела, что не одна в палатке; примерно в десяти футах от нее сидела Майя, держа на коленях какой-то большой сверток.

– Майя? – позвала Эми.

Молодая женщина поднялась и подошла поближе. Затем встала на колени и прикоснулась лбом к грязному полу. Когда же Эми подошла, чтобы поднять ее, она сунула сверток Эми прямо в руки, и той ничего не оставалось, как развернуть его и посмотреть, что же внутри.

Это оказалось платье – прелестное, в традиционном турецком стиле, сшитое из нежнейшего шелка – с широкими рукавами, высокой талией, расшитое листьями и цветами в красных и золотых тонах. Эми долго смотрела на искусную работу, потом пропустила сквозь пальцы почти невесомую ткань и поднесла ее к свету, чтобы лучше видеть. Это было самое красивое платье, которое ей доводилось видеть в своей жизни.

– Майя, это просто великолепно! Спасибо, что показала мне такую красоту! – наконец воскликнула Эми, отдавая платье обратно.

Майя покачала головой и не взяла платье.

– Неужели это мне? – Эми не могла поверить. Сестра Анвара закивала изо всех сил.

– Но как же! Ты, должно быть, несколько месяцев работала над ним! Я не могу принять такой драгоценный подарок!

Лицо турчанки исказилось; кажется, она готова была заплакать.

Эми растерялась. С одной стороны, ей не хотелось обижать Майю, но с другой – подарок был слишком экстравагантен. Очевидно, это платье вышивали к свадьбе.

Неожиданно Майя схватила Эми за руку и потащила из палатки. Эми поняла, что ее ведут к Анвару. Женщины миновали большой костер в центре лагеря: это именно вокруг него расположились музыканты и танцевали женщины. Эми не видела Малика, но у нее и времени оказалось очень мало, поскольку Майя очень спешила.

Едва войдя в палатку, Эми сразу поняла, почему Майя так настаивала на подарке. Анвар сидел, облокотясь на гору вышитых подушек, и пил бульон.

Увидев Эми, он тут же поставил чашку и протянул к ней руки. Она взяла их в свои; но Анвар прижал ее руки к губам.

– Спасибо огромное! – произнес он по-турецки. Эми уже знала эту фразу.

– На здоровье, – ответила она, застенчиво пытаясь освободиться. Все эти чрезмерные благодарности крайне смущали ее.

Эми видела, с каким восхищением эти двое, которые еще совсем недавно с удовольствием задушили бы ее, сейчас смотрели на нее как на спасительницу и чародейку, и не переставала удивляться сложности и непредсказуемости жизни. Она проверила повязку Анвара и вернулась в палатку Малика. Там на полу валялось платье.

Было очевидно, что Майя считала Эми спасительницей своего брата. В той культуре, которую девушка только начинала понимать, не принять в подарок от турчанки то, что было ей особенно дорого, значило оскорбить ее до глубины души.

Музыка изменилась – зазвучал голос под аккомпанемент цимбал. Пели печальную песню, которую Эми не раз уже слышала в лагере. В напеве было столько грусти, что слезы наворачивались на глаза. С грустной улыбкой девушка сняла крышку с большой лохани и взяла мыло и полотенце.

Даже в праздник меланхоличная натура турецкого народа давала себя знать – она отражалась в музыке.

Эми взяла большой черный котелок, в котором Матка обычно приносила воду, и отправилась искать кипящий чайник. Но когда старуха увидела ее возле небольшого костерка, который она постоянно поддерживала, то забрала котелок и собственноручно его наполнила, а потом отправила Ризу, чтобы та принесла еще кипятка. Эми стояла и смотрела, как женщины наполняют ванну. Потом Матка отослала Ризу, а сама встала у входа в палатку – охранять гостью во время купания.

Сомневаться не приходилось: чудесное выздоровление Анвара в мгновение ока изменило статус Эми. Из парии она превратилась в героиню. Даже неразговорчивая и неприветливая Матка внезапно стала заботливой и услужливой.

Эми подумала, что могло бы случиться, если бы Анвару стало хуже. Смог ли бы тогда Малик защитить ее?

Девушка долго, с наслаждением мылась, тщательно промыла волосы сосновым мылом, а потом сполоснула их чистой водой, принесенной Ризой. Надела новое платье. Оно оказалось ей чуть широко, но маленькие золотые пряжки скрепляли лиф так, что он выглядел, словно корсет, и поэтому наряд сидел великолепно. Вырез оказался очень большим – Эми он показался даже нескромным. Поэтому, прежде чем выйти из палатки, девушка накинула на плечи капюшон от бедуинского костюма.