Читать книгу "Девятый - Артем Каменистый"

Бурдюк начал тормозить, остановившись шагах в тридцати от нашей позиции. Рядом с ним в стену тут же встряла еще одна горящая стрела, в ее скудном свете я заметил парочку гибких стремительных фигурок, резво мельтешащих вокруг «динозавра».

— Уходим все: мелкие проскочили! — крикнул Тук, поспешно удаляясь.

Мужик опытный — стоит прислушиваться к его команде. Да и геройствовать по-прежнему не хотелось — я не раздумывая рванул по направлению к ближайшему углу. За спиной противно завизжали, затем кто-то заорал. Нехорошо заорал — усевшись на занозистый пенек, таких криков не издают. С этим бедолагой что-то очень нехорошее там делают, но это не мои проблемы — раз не успел уйти со всеми, то извиняй.

Опять затрещало, загремело — бурдюк ворочался на повороте, сминая мешающие ему избы и сараи, будто карточные домики. Великие боги! А я-то опрометчиво счел сэра Флориса опытным воином: мудрый стратег и великий рубака! Студент-недоучка! Двоечник! Тупой туземец! Одноклеточный врожденный даун с задержкой развития! На частокол из зубочисток понадеялся! Да здесь стена нужна железобетонная! Я даже размеры мог бы ему сейчас подсказать: в четыре раза выше Великой Китайской и в девятнадцать раз толще!

Куда бежать?! Где прятаться?! Скоро здесь все будет закончено, и неудачников вроде меня начнут топить в колодцах и к стенам приколачивать!

Приступ паники прошел, толком не начавшись: убравшись с пути загадочных «мелких», я главным образом с помощью ушей попытался понять, что же вокруг происходит. И с удивлением обнаружил, что, несмотря на потерю ворот, Арисат, оставшись у пролома, держится прекрасно — почти без ругани выкрикивает приказы, свидетельствующие, что положение не столь уж безнадежно:

— Рогатки сюда! Телеги к воротам! Стрелкам на главной продолжать бить по склону, остальным — по бурдюку огнем! Цезер, бери своих — и ходу за ним: там кучка мелочи проскочила и не дают на копья его поймать! Шевелитесь! С дальней всем сюда — оставляйте стену! Да шевелитесь же! Слизни беременные!

Так, сейчас Цезер зачистит тех вертких тварей, и суровые мужики вроде Тука напичкают тушу бурдюка зажигательными копьями. А я тут посижу пока тихонечко — глядишь, и без меня справятся. Не с моим опытом и физической формой на рожон лезть…

Живой таран, прорвавшись в городок, продолжал заниматься деструктивной деятельностью — носился, не разбирая дороги, снося дома и сараи. Если и затихал, то ненадолго — чтобы развернуться на новый маршрут.

После очередного разворота он понесся на меня.

Я понял это не сразу, хотя и слышал, что шум приближается. И лишь Зеленый, резво улетевший во тьму, заставил насторожиться — очень может быть, что насиженное местечко он покинул не просто так, а с целью экстренной эвакуации. Громыхало уже совсем рядом — за дом-два от меня резвится бурдюк. Левее проскочит или правее? Вроде левее. Попятился вправо, подсвечивая факелом, — между сараями там вроде узкий проход имеется.

Из прохода выскочила тварь… замерла, уставившись на меня.

Та самая — из тех, что перед «тараном» бегали. Теперь я ее отлично смог разглядеть. Гибкое тело, перевитое канатами жилистой мускулатуры, длинные ноги, вывернутые назад, тонкие лапы богомола, украшенные длинными кривыми когтями, бугристая темная кожа, покрытая сеткой выпирающих черных вен. И гротескная человеческая голова на узких плечах: лысая, морщинистая, будто усохшая, с непропорциональными мясистыми ушами, с провалившимся бесформенным носом… и равнодушные глаза, укрытые в черноте глубоких глазниц, холодно отражающие свет моего факела.

Несмотря на шок от неожиданной встречи, я не запаниковал. Просто замер, оставив противнику право на первый ход. Копье мое бесполезно — слишком длинно для такой короткой дистанции: даже древком не успею стукнуть — неудобно развернуто. Другого оружия нет… Теперь все зависит от твари: если попробует приголубить когтистой лапой, отскочу назад прикрываясь факелом; если кинется всем телом, тоже отскочу, бросив копье под ноги: может, хоть споткнется об него. В любом варианте благоприятный исход схватки для меня один — разорвать дистанцию и попытаться удрать. Оружия, подходящего для боя с подобным противником, у меня нет.

Тварь чуть подалась вперед, шумно втянула воздух своим деформированным носом, странно задрожала, будто разрываясь от наплыва противоречивых желаний. А затем, резко отвернувшись, сиганула испуганным кузнечиком, исчезнув во тьме, показывая этим трюком, как велика моя наивность: убежать от ТАКОГО у меня не было ни единого шанса.

Затошнило, поджилки задрожали, шагнув назад, я оперся о копье — реакция некрасивая, но естественная: чудом ведь избежал смерти или как минимум тяжелого ранения (скорее многих ранений: коготь ведь не один имелся).

Но на этом мои боевые приключения не исчерпались — сарай, мимо которого только что проследовала пощадившая меня тварь, раздулся в стороны, крыша его провалилась, тут же взметнувшись облаком сорванного теса. Затем стены поползли, рассыпались, выпуская разогнавшееся белесое тело исполинского монстра. Двигался он столь стремительно, что в мареве взметнувшейся соломы и обломков жердей я не успел разглядеть его головы — уже через миг мимо меня тащился белесый бугристый бок в два моих роста высотой.

Я быстро вытянул левую руку — огонь коснулся промасленного холста, тот мгновенно занялся. Затем отбросил факел, ухватился за древко обеими руками. Правую ногу отставил назад, чуть развернулся вслед за монстром — он уже почти миновал мою позицию, ненадолго завязнув в руинах очередной избы, — бить придется в гипертрофированный зад: будто у свиньи ожиревшей до неприличия.

Выпад, удар, острие попадает меж костяных бугров. Эластичная кожа прогибается, растягивается, сопротивляется нажиму, но я сильнее — заставляю ее поддаться, пропустить в тело сталь. Копье, сокрушив преграду, пошло дальше с такой легкостью, будто в пустоту провалилось, — я с трудом удержал равновесие, едва не рухнув на колени. Перед глазами пыхнуло синим — горшок, уткнувшись деревянным бойком в тело твари, выплеснул тут же занявшуюся начинку.

Рядом будто циркулярная пила заработала — исполинская циркулярка, визжащая на частотах, близких к ультразвуку. От этого визга заломило в висках, а ноги налились свинцом — великих трудов стоило быстро отскочить, броситься за угол. Краем глаза успел увидеть, как бурдюк, будто танк, утюжащий окоп, разворачивается на месте, разбрасывая вокруг себя обломки избы и показывая отвратительную рожу — наверное, личинке мухи попытались морду свиную пересадить, но не совсем удачно вышло: результат загнил и покрылся крупной чешуей.

И еще увидел гнутую кряжистую фигуру Тука, ухитряющегося стоять в этом смерче невредимым, занося для удара пылающее копье.

А затем новый взрыв визга — нестерпимого, заставившего прикрыть уши ладонями.

Глава 8

ОСОБЕННОСТИ ТУЗЕМНОЙ МЕДИЦИНЫ

Я мчался до самого колодца — лишь там рискнул обернуться. Вовремя: при свете разгорающихся пожаров, факелов и синих костров на теле подраненной твари увидел, как бурдюк разваливает стену, прорываясь к реке. Сверкнув пылающим задом, исчез из виду.