Читать книгу "Ангел и убийца. Микрочастица мозга, изменившая медицину - Донна Джексон Наказава"

Это является чрезвычайно искусным эволюционным трюком.

Даже когда вы начинаете выздоравливать, вам не хочется двигаться, общаться с окружающими или заниматься делами, которые раньше интересовали вас. Это означает, что ваша иммунная система может направить все ресурсы организма на выздоровление. Благодаря такой мощной реакции вы быстрее выздоравливаете.

Это также помогает вашим родственникам: оставаясь в постели, вы с меньшей вероятностью становитесь разносчиком микробов. Поэтому шансы на выживание у ваших детей и других членов семьи тоже повышаются, что позволяет им передавать общие гены следующему поколению. Кроме того, социальная изоляция подразумевает, что вы уменьшаете вероятность заражения другими инфекциями.

К тому времени, когда к вам возвращается трезвость мыслей и вы достаточно хорошо себя чувствуете – как физически, так и психологически, – вы можете вернуться к нормальной повседневной жизни: к сбору урожая, изготовлению товаров для продажи на рынке и т. д. Вам больше не нужно направлять всю свою энергию на выздоровление.

Если человек выживал в детском возрасте, то мог вырасти, завести детей и передать им более мощную иммунную реакцию на патоген, что поможет им в будущем[111].

Короткий период «болезненного поведения» – то есть, депрессии, индуцированной микроглиальными клетками, – может спасти вашу жизнь и жизнь ваших родных.

Как вы понимаете, это классический пример естественного отбора.

Нейроиммунологи пришли к пониманию не только того, что наша иммунная система эволюционировала вместе с микробами и патогенами. Они увидели, что эта совместная эволюция принесла некоторую пользу нашим предкам благодаря тонкой настройке иммунной реакции мозга, оказывающей глубокое влияние на наше поведение.

Иммунные системы наших предков стали «высокообразованными»[112] и научились чутко реагировать на окружающую среду с обильным присутствием патогенов.

Микроглия обеспечивала наше эволюционное преимущество в мире, полном опасных болезней.

Между тем в городской и пригородной обстановке XXI века мы не сталкиваемся с такими многочисленными угрозами от патогенов. Такие инфекции, как туберкулез, встречаются редко. (К счастью, в тот момент, когда я пишу эти строки, создается впечатление, что мы установили контроль над инфекционными эпидемиями и пандемиями.)

В целом среда нашего обитания гораздо стерильнее, чем раньше. Мы не сталкиваемся с теми микробами, которые некогда опустошали целые города; мы не спим на грязном полу и нечасто выкапываем корнеплоды, выросшие в почве, перенаселенной вредными микроорганизмами (даже если вы сами выращиваете овощи, современная почва по ряду причин гораздо безопаснее, чем раньше).

Кое-что из перечисленного является хорошей новостью, но есть исключения. Многие микробы, которые развивались вместе с нами в природной среде, поддерживали активность нашей иммунной реакции в здоровой форме[113].

Слишком чистые и слишком грязные одновременно

Мы живем в мире, который больше не изобилует старыми и знакомыми патогенами, но это не означает, что мы существуем в «чистой» обстановке.