Читать книгу "История Пурпурной Дамы - Ольга Крючкова"

Мурасаки призвали к ложу роженицы. Нефритовая госпожа, некогда утончённая красавица, пышущая здоровьем и вызывающая плотское желание у придворных мужей, не говоря уже об императоре, выглядела ужасно. Взглянув на неё, старшая фрейлина, ощутила дрожь во всём теле и слабость в ногах. Акико посмотрела на фрейлину блуждающим взором: она находилась между жизнью и смертью.

Наконец, придворный лекарь не выдержал и увлёк Митинагу в сторону.

– Если вы будите медлить и рассчитывать только на помощь богов – ваша дочь умрёт! – высказался он.

– Что ты предлагаешь? – спросил Митинага.

– Есть лишь один способ помочь младенцу появиться на свет и спасти жизнь вашей дочери: рассечь её промежность ножом!

Митинага стоял, понурив голову. Он прекрасно понимал, что со смертью дочери лишиться власти и влияния при императорском дворе. И тогда выход лишь один: добровольно удалиться в провинцию. Не для этого он плёл интриги против Садако и устранил своих соперников! Акико и будущий ребёнок были залогом его могущества!

– Господин регент, решайтесь! – возопил лекарь.

– Останется шрам… – попытался возразить Митинага, перед которым стоял нелёгкий выбор.

– Что значит шрам по сравнению со смертью жены императора?! А, если Нефритовая госпожа умрёт, так и не разродившись? Как вы будете оправдываться в столице?

Последний довод оказался самым веским.

– Хорошо… Делай своё дело, лекарь… Однако…

На всякий случай Митинага приказал подготовить дочь к путешествию в Чистую землю Будды, а заодно и в сады Аматэрасу. Нефритовая госпожа приняла монашеское посвящение, ей остригли волосы. Затем Митинага предоставил лекарю полную свободу действий. Хвала всевышним, И Буддам и синтоистским богам, Акико разродилась здоровым, но очень крупным младенцем.

Едва раздался плач новорожденного, ещё не отошёл послед, а монахи и придворные, сгрудившиеся в обширном пространстве зала вплоть до южной галереи с балюстрадой, пали ниц и еще раз единодушно вознесли молитву.

Женщины в восточной галерее в крайнем волнении от пережитого смешались с высшими сановниками. Одна из фрейлин оказалась буквально лицом к лицу с Главным левым писарем. Тот крайне смутился, но затем вышел из неловкого положения: заключил даму в объятия и поцеловал в щёку, сказав:

– Поздравляю! У нас новый наследник!

Дама смущённо ответила ему улыбкой. После этого случая фрейлину и сановника постоянно видели вместе, и их первоначальное взаимное недоумение стало предметом всеобщих шуток. Однако они не обижались…

Глава 10

Ханрё – хлопоты

К часу Лошади зимнее небо прояснилось, выглянуло солнце, заливая своими лучами дворец. Хвала богам, роды закончились благополучно. Радости фрейлин, придворных дам, сановников не было предела. Все они пережили тяжёлые мгновенья, уже мысленно прощаясь с Нефритовой госпожой. Но более всех радовался Митинага: Акико родила прекрасного мальчика – наследника трона. Его положение при дворе, несомненно, укрепилось. Теперь в его руках неограниченная власть.

Дамы, вволю наплакавшись намедни, разошлись, наконец, по своим покоям, решив отдохнуть. Подле императрицы осталась Мурасаки и дамы постарше.

Митинага в сопровождении супруги щедро одарил настоятелей храмов, монахов, прорицателей. Лекаря же, который фактически спас Акико и младенца от неминуемой смерти, он обнял, пренебрегая всяческим придворным этикетом, и сказал:

– Проси всё, что пожелаешь…

Лекарь растерялся: он и так слыл человеком не бедным и не обделённым вниманием императорского двора. К тому же недавно он приобрёл добротный дом на Третьей линии – чего ещё желать простому смертному?

Он замялся, не зная, что попросить, но наконец, отважился произнести:

– У меня всё есть, мой господин. Если бы я когда-нибудь и осмелился беспокоить вас, то только по поводу моих детей, сына и дочери, дабы устроить их будущее.

Митинага от души рассмеялся.

– Как я тебя понимаю! Считай, что твоя дочь станет завидной невестой и получит лучшего из мужей! А сына я лично пристрою на выгодную должность. Он намерен пойти по твоим стопам?

– Увы, мой господин… Сын имеет склонность к юридическому делу.

– Что ж прекрасно! Я прикажу справиться в соответствующем департаменте о свободных должностях. А, если таковых не окажется, то специальным указом велю учредить новую вакансию.

Лекарь поклонился. Митинага же передал ему мешочек, плотно набитый серебряными монетами.

В час Овцы во дворце начинались приготовления к обряду первого купания. Дамы окончательно пробудились, позабыв все волнения. Их помыслы были заняты лишь одним: как они будут выглядеть?!

Прислужники вносили в павильоны, где расположились фрейлины и столичные дамы, плетёные сундуки с одеяниями. Женщины тотчас открывали их, дабы выбрать самое яркое и богатое кимоно. В павильонах стояла немыслимая суета и гвалт. Затем, определившись с нарядами, дамы принимались наносить на лицо грим.

Нефритовая госпожа милостиво позволила Мурасаки удалиться и привести себя в порядок, дабы выглядеть не хуже других женщин на предстоящем празднестве. Выходя из покоев Акико, старшая фрейлина заметила управляющих дворами принцев и Яшмовой госпожи. Трое мужчин стояли вокруг Митинаги и о чём-то оживлённо разговаривали. Регент выказывал им явное расположение и радость.

Мурасаки застыла в нерешительности, она должна была проследовать мимо сановников. От одного взгляда, брошенного на регента, у женщины закружилась голова: так она возжелала его в тот момент.

Однако, собравшись с силами, она приблизилась к компании мужчин и поклонилась им. Митинага и сановники вежливо её поприветствовали. Увы, но регент ни словом, ни жестом не дал понять своей возлюбленной, что скучает по ней. Мурасаки почувствовала досаду, но всё же одарила мужчин очаровательной улыбкой и проследовала далее по коридору до своих крохотных покоев.

Раздвинув фусуме, Мурасаки ощутила, что силы оставили её и она буквально упала внутрь помещения. Немного придя в себя, она заметила на столике пухлый свёрток (вероятно, подарки, присланные в честь рождения ребёнка) из-под которого виднелся уголок свитка.

Фрейлина тотчас извлекла свиток, развернула и прочла:

Предался я любви —

Так безрассудно,

Как путник, что отправился блуждать

По незнакомым

Горным тропам Саянака.

Уж изголовье белотканое

В слезах,

Свиданий же – всё нет,

Как в этом море слёз —

Морской травы.[69]

Мурасаки узнала руку Митинаги…