Читать книгу "Сердцевина граната - Наталия Ломовская"

Она вымылась. Вытерлась огромным махровым полотенцем с изображением гоночной машины и влезла в свою одежду. В ней она бежала из дома в ту страшную ночь, когда убили… Эта одежда казалась Кире родной, она словно всю жизнь в ней провела.

Одевшись, Кира бессильно присела прямо на влажный пол. Давал о себе знать стресс, долгое напряжение нервов и наркотик, помимо воли Киры влитый в ее организм. Яд продолжал действовать, и это сказывалось на всем. Кира по-прежнему не помнила своего имени и адреса, хотя многие обстоятельства прошлой жизни неожиданно всплыли в памяти.

Она лихорадочно искала какую-нибудь зацепку, которая позволила бы хоть что-нибудь вспомнить! Но не могла.

Что-то кололо ей ногу сквозь карман джинсов. Она сунула туда ладонь и извлекла прямоугольник из плотной серой бумаги – визитную карточку. Подпись гласила: Марк Дмитриевич Краснов. Президент нефтяной компании «МИ-НОС».

Кто это? Слабо зашевелилось воспоминание. Этот человек ей знаком. Он как-то связан с Дианой… А кто такая Диана? Но вместо Дианы припоминался только невыносимо яркий свет прожектора и громкий голос, словно бы декламирующий стихи.

Как могла эта карточка оказаться в кармане обрезанных джинсов Георгия? Вряд ли она захватила ее, когда бежала через черный ход! Но не память, а нечто, стоящее за памятью, какое-то поствидение показало ей: Георгий роется в ее сумочке. Роется не целеустремленно, не ищет нечто определенное. Просто шарит. Быть может, ревнует ее и не доверяет? Да, эта догадка верна. Вот он выуживает серый прямоугольничек визитки, читает надпись и удивленно приподнимает брови. А визитку прячет в карман джинсов… Тех самых поношенных, истертых джинсов, которые Кира через два дня обрежет огромными тупыми ножницами и будет носить, затянув ремешком!

Теперь следовало найти телефон. И еще одно – определить, где же она, черт возьми, находится? Вряд ли можно попросить помощи у постороннего человека, объявив ему нечто вроде: «Спасите меня, я здесь!»

Телефон нашелся на столике в кухне. Судя по сверкающему кулончику, прицепленному к телефону, он принадлежал Кристине.

Еще одно дело сделано. Ну-с, теперь не худо бы выйти на улицу и определить, где стоит этот дом.

Долго искать не пришлось – в двадцати шагах от ворот тропинка неприметно расширялась, становилась проселочной дорогой. На обочине торчал транспарант, где неведомый живописец изобразил покосившуюся елку, гриб под ней, домик величиной с гриб и надпись «пос. Болотное».

– Да. Я слушаю. Говорите же! – напряженность молчания на той стороне связи все отчетливее передавалась Марку через мембрану его мобильника. – Говорите!

– Мне… Мне плохо… – казалось, что слабый женский голос звучал откуда-то очень издалека.

– Как вас зовут? И где вы находитесь?

– Меня зовут… не помню. Ничего не помню. Говорить трудно.

– Откуда вы звоните? И почему – мне?!

– Да отключи ты тр-рубу! Сумасшедшая какая-нибудь, много их теперь развелось! Ты чего, девять-один-один? – вмешался было Саша Эрберг. Но взгляд Марка быстренько заставил его примолкнуть.

– Постарайтесь сосредоточиться и сказать: откуда – вы – звоните! – почти прокричал он.

– У меня в руках… визитка. МИНОС какой-то… Марк… Я нахожусь… Это называется поселок Болотное… Помогите, мне трудно дышать… не могу больше…

Аид

– Это Кира? – Марк мгновенно понял, с кем говорит. Он давно уже почуял неладное. – Кира! Ответь мне, Кира! Слушай меня внимательно. Сосредоточься! Через двадцать пять минут я при… – Бритвочка зуммера обрезала незримую нить, связующую их голоса. А может быть, и жизни!

Марк судорожно повторил набор высветившихся на голубом экране цифр. Еще и еще раз. Бесполезно! Платиновые лезвия длинных гудков подбирались к его сердцу.

Почти на ходу высадился не вполне довольный авантюрами шефа Эрберг, чтобы оставаться покуда за главного. Харон назойливо предостерегал насчет скорости. Петербург остался далеко позади, растаяв в солнечном мареве сентябрьского полдня, и навстречу, чередуясь с осинником и чернолесьем, побежали белоногие стайки берез.

«В поселке с очаровательным названием Болотное, скорее всего, несколько десятков коттеджей. Чтобы вычислить, в каком Кира, следует набрать номер, тихонечко ехать мимо домов и прислушиваться, не зазвонит ли где телефон. Точно!».

Так они с Хароном и въехали в поселок – прислушиваясь.

Китаец смешно высовывал из машины бритую голову и прикладывал ладонь к привыкшему к охоте на хитрые звуки уху. А Марк то и дело снимал и протирал почему-то мешающие ему стеклянные прямоугольники очков, как будто он собирался не услышать звонок, а увидеть его сквозь заборы и кирпичные стены…

К счастью, осенний день выдался как на заказ – тихим. Ласковые струи прогретого воздуха, переплетаясь между собой в голубоватые нежные жгуты, неохотно осваивали пространство между землей и небом. А в небе пролегал настоящий паутинный путь! И куда только они летели, эти караваны паутин, эти эскадрильи невесомых ковров-самолетов?.. И еще совсем издалека доносилась грустная песня предвестников осенних небес – сизоворонок.

Но Марку Краснову во что бы то ни стало нужно было услышать иную песню. После того, как они добрались примерно до середины исследуемого участка без какого-либо результата, Марк решил, что для эффективности поисков пора разделиться. Он велел Харону вести разведку на пешем ходу, а сам продолжал ехать и звонить, звонить, звонить…

Кое-какие дачники, словно повинуясь великой летней инерции и подставляя милосердному солнышку обнаженные загорелые спины, возились на огородах. Кое-где взлаивали собаки, заметно осложняя поиски. Возле одного крылечка, обнаружив несколько лениво объеденных арбузных корок, устроили свой запоздалый пир сонные осы.

Вот и последний, не до конца достроенный, стоящий чуть на отшибе дом. Двухэтажный. С коньком и белой трубой. И высоченным забором, за которым сад, как в поэме Блока.

Марк Дмитриевич выбрался из автомобиля. Заставил телефон повторить – в который уже раз! – заветную комбинацию из одиннадцати цифр и, как говорится, стал весь – внимание. Высокий и большой, он даже пригнулся, что есть силы напрягая слух и машинально вглядываясь в пожухлую траву. Ни малейшего результата. Как в вакууме. Хоть бы жук какой зажужжал!

Он упал на колени и приложил ухо к земле. Земля, уставшая и растрескавшаяся за долгую летнюю страду, многострадальная и все еще таящая несметные богатства и тайны земля, – звенела!

– Не плачьте, хозяин. – Китаец Харон видел Марка Дмитриевича таким впервые. – Ваша Кира – здесь.

Оказывается, пока Марк тщетно разъезжал на машине, Харон успел найти местных аборигенов и выведал у них – за соответствующее вознаграждение, разумеется, – событийную канву первых сентябрьских дней.

А земля и правда звенела. Мобильник невинно убиенной Кристинки Дай-дай выпал из не помнящих себя рук Киры, угодив аккурат со второго этажа в довольно-таки глубокую траншейку под домом, прорытую, может, самой верной Витькиной подругой – ежихой Адой.