Читать книгу "В постели с чужим мужем - Полина Рей"

— Сказал. Но я бы хотел услышать от тебя.

— Пока не знаю. Но для меня это всё неожиданность, если ты об этом.

Кир с силой сжал челюсти, от чего на скулах заиграли желваки. Возможно, он ей не верил и считал, что она всё это время скрывала от него ребёнка. Вероятнее всего, именно так всё и обстояло, ибо оснований доверять у Кирилла не было, но он лишь кивнул и отошёл к окну. Стоял к ней спиной, заложив руки в карманы брюк и молчал. А у Вари появилась передышка, от которой не стало легче, потому что она осознала вдруг совершенно отчётливо то, в чём боялась признаться себе всё то время, что они с Киром не виделись. Она скучала по нему. Скучала безумно, и теперь смотрела, жадно впитывая каждое мгновение, что он был рядом.

— Врач сказал, что у тебя сильное переутомление. И что тебе лучше остаться в клинике. Хотя бы на несколько дней.

Кирилл наконец нарушил тишину, и Варя поспешно отвела взгляд. Ей совсем не хотелось, чтобы он поймал её за тем, что она пялится на него, словно влюблённая школьница.

— Я не могу. Не могу оставить маму.

— Я найму ей сиделку.

Варя вздохнула. Кирилл говорил непререкаемым тоном, словно это было делом решённым. И наверное, был прав. Если врач настаивал на том, что она должна остаться под его присмотром, рисковать жизнью ребёнка никакого права она не имела.

— Не нужно. Я позвоню соседке, она часто приходит, чтобы помочь.

— Хорошо. Тебе нужны будут вещи.

Варя едва сдержалась, чтобы не округлить глаза. Об этом она не подумала, но и представить не могла, как Кирилл будет собирать её одежду или, того хуже, нижнее бельё. И видимо, он понял, что именно её смущает, потому что проговорил следом:

— Не будешь против, если я тебе куплю что-то на своё усмотрение?

— Только не очень дорогое, — мгновенно выпалила она в ответ, и увидела, что губы Кира дрогнули в полуулыбке.

Это всё было таким странным! Ещё сегодня утром она и помыслить не могла, что её ждёт столько всего. Ребёнок, наличие Кирилла рядом, с которым она обсуждает такие вещи, которые обычно обсуждаются только с близкими людьми.

— Идёт. Тогда отдыхай, я приеду к тебе завтра. И если что-то будет нужно — сразу звони.

Он кивнул ей на прощание, и когда уже развернулся, чтобы выйти из палаты, Варя не удержалась и задала тот вопрос, что мучил её больше всего остального:

— Скажи, а Эля… ну, она сказала, что вы уже нашли новую суррогатную мать. Это так?

Она буквально выдохнула эти слова, и замолчала, когда поняла, что Кирилл застыл на месте, и его спина словно бы закаменела. После чего он медленно повернулся к ней и процедил:

— Мы с Элей разводимся. И нам с ней не нужна ни суррогатная мать, ни что бы то ни было. Наш с тобой ребёнок не будет иметь никакого отношения к моей бывшей жене. Но сейчас говорить о том, будем ли мы воспитывать его с тобой вдвоём или же ты предпочтёшь отдать его мне, мы не станем.

Он пересёк палату в несколько больших шагов, толкнул перед собой дверь и вышел, оставив Варю в полнейшем смятении. Она улеглась удобнее и прислушалась к себе. Когда они с Элей обсуждали, что ей будет необходимо отдать ребёнка им с Киром, она не задумывалась о том, насколько тяжело это будет сделать. Вернее, ей казалось, что она сможет расстаться с малышом, которого вряд ли ей дадут подержать на руках хоть раз. Сейчас же, когда она носила под сердцем сына или дочь, любая мысль о том, что ребёнка у неё могут забрать, вызывала страх.

Она закрыла глаза, когда поняла, что усталость и пережитые эмоции дают о себе знать. Отовсюду наваливалась тяжесть и всё, на что хватило Варю — позвонить соседке и попросить побыть с её мамой. И уже когда она погружалась в сон, улыбнулась, помимо воли, стоило только словам, которые произнёс Кирилл, прийти ей на память.

«Мы с Элей разводимся».

Почему-то сейчас ей казалось, что это едва ли не лучшее, что она слышала за последнее время.

Глава 28

В последующие за выпиской из больницы недели Кирилл и Варя так и не вернулись к вопросу о том, с кем будет жить их будущий ребенок. Варя, казалось, боялась касаться этой темы, а сам Кирилл до сих пор попросту не знал, как решить данную дилемму.

У него не было уверенности в том, что Варя не скрыла от него свою беременность нарочно, как и не было к ней прежнего доверия. Но при всем этом для него уже не стояло вопроса о том, чьего ребенка она носит под сердцем — достаточно было узнать срок её беременности, чтобы понять — в то время она могла быть только с ним. И, несмотря на то, как Варя в прошлом поступила, он не мог представить, что ей, вынужденной разрываться между больной матерью и обязательствами перед Элей заманить его в постель, могло быть дело ещё до каких-то мужчин. Этот ребёнок был однозначно его. Их. И хотя по договору он имел полное право забрать у Вари ребенка на единоличное воспитание, Кирилл понимал, что оставить малыша с самого рождения без матери — это слишком жестоко. Также, как и лишить мать возможности быть рядом со своим ребенком.

Но как они будут со всем этим жить — он не знал тоже. Поэтому пришел к наиболее оптимальному решению — не торопить события и не загадывать ничего наперед. В конце концов, им с Варей обоим не помешало бы узнать друг друга получше и, став немного ближе к этой, не отягощённой необходимостью лгать, Варе, он, возможно, сможет понять, как будет правильно поступить с ней в дальнейшем. Да и она сама, быть может, наконец разглядит в нем мужчину и человека, а не того, с кем обязана была переспать по контракту.

Вместе с тем он совершенно не стремился навязать ей свое общество. Он не требовал, чтобы Варя снова переехала под его крышу, тем более, что и сам он подумывал избавиться от квартиры, ставшей полем боя, на котором полегли и его семейная жизнь, и надежды на иное, лучшее будущее. Кирилл решил, что сейчас, вероятно, Варе важно оставаться в комфортных для нее условиях, где все привычно и знакомо — то есть в ее собственном доме, рядом с матерью, о которой она волновалась. Со своей же стороны он был непреклонен лишь в двух вещах — в том, что Варя должна оставить работу и перейти на его содержание на все время беременности и в том, чтобы сопровождать ее каждый раз, когда она планово посещала врача. Он хотел быть в курсе любой мелочи, касавшейся его будущего ребенка.

Его ребенок… удивительно, насколько по-иному он ощущал все сейчас, когда малыш, которого так желал, стал не просто мечтой и целью, ради исполнения которой готов был на все, не просто словом из семи букв, желанным, но отдаленным от его реальности, а новой, настоящей жизнью, которую носила в себе Варя. И теперь, когда это наконец случилось, он испытывал ни на что не похожее волнение в ожидании того момента, когда сможет взять свое дитя на руки. И, представляя себе это, со всей отчетливостью понимал — он ни за что не сумеет быть просто гостевым папой. Он хотел, чтобы ребенок рос на его глазах, хотел видеть его первый шаг и слышать первое слово… Но вместе с тем — не хотел, чтобы Варя была рядом только потому, что связана с ним их общим ребенком. И Кирилл был совершенно не уверен, что она, с свою очередь, согласится со временем на роль приходящей мамы. Более того — он понимал, что был бы крайне разочарован, если бы она так поступила. Но как им разрубить этот Гордиев узел так, чтобы это было хорошо для всех, он себе пока не представлял.