Читать книгу "По дороге на Оюту - Мария Лунёва"

— А теперь скажи, Сунир, почему мне не стоит вырывать твой хвост из задницы? – Демьян рычал в голос, не заботясь о том, что наши разборки слышат все вокруг. — Назови хоть одну причину, по которой мне не стоит спихивать тебя вниз?

Кошак благоразумно молчал, а главное - не шевелился. До него дошло, что говорить со мной стоит вежливее хотя бы потому, что за грубость можно лишиться хвоста и не только.

— Человек, я понимаю твою ревность, – встрял в разборки Ратхар, – но она несколько сейчас не к месту. Будет время - натянешь моему непроходимо тупому сородичу уши на хвост, я тебе даже в этом немного помогу, и подержу его, чтобы не дергался. Но сейчас давайте спокойно дружной межрасовой компанией дождемся дезинфекторов и потопаем в карантин.

Я была полностью с ним согласна. Меньше всего сейчас хотелось участвовать в чьих-то разборках. Что этот чернохвостый кошак Сунир небольшого мнения о женщинах – я уже поняла. Жаль только до него все никак не дойдет - нужно учитывать тот факт, что с тобой рядом представители другой расы, у которых свое видение мира. Как маленький себя ведет, хотя хвост уже ниже колена отрастил.

Оставалось надеяться, что он не полный дурак, быстро смекнет, что к чему и придержит свой язык.

Над нами в шахте под потолком что-то громыхнуло. Огромное помещение на пару мгновений погрузилось во тьму и в довершение, чтобы напугать окончательно, по ушам резанул гул сирены.

— Они изолируют и соседний пассажирский отсек, – удивлённо прокомментировал происходящее Демьян, выпустив хвост соседа из рук, — что на этом космическом корыте вообще творится?!

В глубине нашего отсека кто-то вновь заверещал. Но на беднягу толком и внимания не обратили. Происходящее ни у кого в голове не укладывалось. Получается, что в соседнем пассажирском отсеке происходило то же самое, что и у нас, а возможно кое-что и похуже. Там-то народу больше чем у нас раз в десять.

— Меня одного смущает, что на крейсере оказались зараженные? — не удержавшись, выдал Сунир.

— Этот трамарец явный беженец, скорее всего, был он ни один. Приплатили денег кому-то из членов экипажа и прошли без должного досмотра, — спокойно произнес Ратхар. — Если заражение произошло недавно, то могли запросто пропустить медслужбы, особенно если беженцы.

— В санблоке крышка люка была вся в крови с внутренней стороны, — шепнула я.

— Уничтожали своих же, тех, у кого болезнь быстрее протекала. Надеялись успеть добраться до больниц Оюты. Они хорошо лечат и главное вопросов не задают, — прорычал мой марионер.

— Но почему одновременно сейчас личинки вырвались наружу? — Сунир нервно дернул хвостом.

— Кто его знает, меня больше интересует, скольких они в кремационный отсек больных скинули? И не припрятали ли тела где еще: в воздушных шахтах, например, — проворчал Ратхар. — Если рассовывали сородичей по всем углам - худо нам придется, детки.

— Демьян, — в ужасе шепнула я, — что с нами будет?

— Я не знаю, солнышко, — честно признался он мне, — но обещаю, что одна ты не останешься.

В благодарность за такую открытую заботу, я потерлась об него щекой. Из глаз предательски выкатились слезинки. Сверху что-то вновь заскрипело, только уже значительно громче и натужнее. Вентиляторы, вмонтированные в стены, прекратили противно гудеть. Их лопасти медленно, но неумолимо прекращали свое вращение. Я мало что понимала в космических кораблях и в том, как все на них устроено, но даже моих скудных знаний хватило, чтобы догадаться, что в наш отсек прекратили подачу кислорода.

Со всех сторон послышался удивленный и испуганный ропот. Мужчина через две койки, явно человек, соскочил с пола и рванул к двери. Через щель в одеяле отлично был виден его забег. Он уже миновал нашу койку, когда за него зацепилась личинка.

Словно гигантская крыса она цепко и юрко вскарабкалась по одежде вверх и впилась бедолаге в шею. Мужчина заверещал и попытался дотянуться до нее рукой. Не вышло - личинка держалась крепко. В панике укушенный покрутился на месте, а после, сделав пару шагов назад, ухватился за наше одеяло и содрал его, падая на пол.

Хотя мы все видели через щель, но дернуться и поймать нашу, пусть и не очень надежную, но все же, защиту не решился никто. Теперь нам действительно ничего не оставалось, кроме как замереть и даже дышать через раз.

— Мы умрем? – этот вопрос вырвался сам по себе.

— Не знаю, солнышко, — шепнул Демьян мне куда-то в макушку.

Признаться, я хотела услышать от него что-нибудь более оптимистичное и успокаивающее. Но при этом чувство благодарности за то, что не стал лгать, а ответил как есть, теплом разлилось в душе. Мама всегда скрывала истинное положение дел, никогда не сознавалась о предстоящих неприятностях, что обижало меня. Демьян повел себя иначе.

За дверями слышался какой-то шум, крики, и будто рев огня. В мыслях тут же вспыхнули обрывки разговоров мужчин. Кто-то из них ведь серьезно опасался, что нас всех просто сожгут, превратив отсек в огромную кремацию и разбираться не станут. Такая смерть страшила.

— Демьян, – вновь позвала я мужчину, что укрывал меня от всего остального мира своим телом. — Если нас станут убивать, пообещай, что не допустишь, чтобы я мучилась. Пожалуйста, я боюсь боли.

— Это я могу тебе пообещать, моя земляночка. Мучиться ты не будешь.

Наплевав уже похоже на все, Демьян поднял руку и, обхватив мою голову, прижал к себе. Теплые губы прошлись дорожкой по моему лицу, иссушая слезы, которые тихо капельками стекали по щекам. Наслаждаясь моментом, я прикрыла глаза. Так умирать не страшно.

— Но, если мы с тобой, солнышко, выживем, то тебе уже никуда от меня не деться. Я тебя не отпущу и другому не отдам. Только моя, до самой смерти.

— Твоя, – шепнула тихо, – я очень хочу стать только твоей.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 14

Из-за тяжелых дверей отсека отчетливо доносились звуки выстрелов, рев пламени и истошные крики живых существ. Звукоизоляция здесь предусмотрена не была, и мы слышали все, что творилось снаружи. Кто-то с силой приложился о стену, заверещала женщина на непонятном языке, в нашем же помещении царила мертвая тишина.

Теперь пугали не личинки, шныряющие по полу, а обслуживающий персонал этого корабля, методично истребляющий часть пассажиров за закрытой дверью, ведущей в коридор. И менее всего хотелось, чтобы эта дверь открылась, и сюда вошли сандезинфекторы.