Читать книгу "Как я босса похитила - Жасмин Майер"

— Мне очень жаль, — выдавила Оля.

Лариса Петровна вытерла глаза передником.

— Спасибо, Оленька. Это моя боль, с ней мне и жить, сколько отведено. А Алеша пусть нормальной жизнью еще поживет. Да и Даниле нужна семья, может быть, даже сестренка или братик.

— Кхм, — кашлянул Воронцов. — Добрый вечер. Я уложил Даню, но он… похоже, проснулся.

Мальчик выглянул из-за его спины. Подбежал к Оле.

— Ух ты! Все целы! А на тебя можно положиться!

Оля вернула ему шарики.

— Теперь твоя очередь следить за ними.

— Ну идем, Даня, руки мыть, раз проснулся. И ужинать.

— Ба, мы пиццу ели! Не хочу ужинать!

— А я пирожков напекла, зря что ли?

Пирожки, подумала Оля. Боже, Даник, иди, ешь пирожки, пока можешь.

— Я отвезу Олю и вернусь, — сказал Воронцов.

— Ой, не торопитесь! — отмахнулась Лариса Петровна. — Хотите пирожков дам с собой?

— Очень хотим, — вырвалось у Оли.

— Вот и замечательно! Даник, мой руки тщательнее, я все вижу, — крикнула она, проходя мимо ванной на кухню. Откуда тут же вернулась с пакетом. Аромат стоял умопомрачительный. — Держите.

На обратном пути ехали молча. От пирожков Воронцов тоже отказался, и Оля не спеша смаковала вкуснючие, какие ей только доводилось есть, пирожки.

Молчание Воронцова действовало на нервы. Какую часть разговора он подслушал? Наверное, братья и сестрички для сына его так напугали, а то ведь ни единого намека, ни единого поползновения в ее сторону за всю дорогу до дома, как остались в машине вдвоем.

Волноваться сил не было. Скорее, наоборот, ей владели умиротворение и спокойствие. От пирожков ли, бокала пива или того, что вчера почти не спала из-за того, что полночи лепила вареники, Оля только на минутку прикрыла глаза.

И сама не заметила, как заснула.

Глава 23. Ровно в два раза хуже

Оля заснула. Так бы и ездил, глядя, как скользит свет фонарей по ее лицу. Какой же ты придурок, Воронцов, как вообще можно было принять ее за шлюху?

Он уже подъехал ее к дому, но в последний момент проехал мимо нужного поворота. Ему нужно подумать, а она пусть спит. Воронцов опустил сидение, но Оля даже не проснулась. Так бы ее возил в своей машине, чтобы принадлежала только ему и никто больше на нее не смотрел.

Даже в туалет ее одну нельзя отпустить. Ведь сразу почувствовал неладное. И нашел возле туалетов, а парень какой-то руки расставил, не дает пройти, пока телефончик не даст. Ни на минуту нельзя оставить, взорвался тогда Воронцов.

— Ой, — отмахнулась Оля. — Зря ты. Обычная ситуация из жизни женщины.

— Зря? — не поверил своим ушам Воронцов. — Может, еще скажешь, что надо было тогда спокойно из соседней комнаты слушать, как тебя тот мужик пытается изнасиловать?

— Да я бы справилась… Как-то, — тихо ответила Оля.

— Справилась бы она, — прорычал Воронцов. — Да как тебя отпускать вообще без охраны куда-нибудь? Куда отец-то смотрел, когда в клуб тебя устроил? Сколько тебе тогда было?

— Восемнадцать. Там-то как раз охрана, нормально все было.

— Господи, как представлю! Да на тебя же каждый смотрит так, как будто съесть хочет! Видела, как Женя смотрел?! А Вовчик?

— Женя? Вовчик? — Оля рассмеялась. — Один алкоголик, второй гей. А еще алкаш из ЖЭКа. Да я прям нарасхват, Воронцов!

А потом у нее зазвонил телефон. И уж как она весело с этим парнем щебетала, Воронцов тоже слышал.

— Нет, сегодня уже не приду. Спасибо, что прикрыл. Ага, хорошо, — положила с улыбкой телефон, встретилась с его наверняка хмурым взглядом исподлобья и закатила глаза. В сотый раз за вечер. — Это с работы вообще-то звонили.

А он что мог сказать? Сам виноват, сам приказ об увольнении подписал. Другой вопрос, что исправлять как-то ситуация надо, и вот об этом и надо подумать в тишине, гоняя по притихшему городу. Вот только бензина немного, а ночь не такая длинная, как хотелось бы.

Воронцов посмотрел на Олю. Блузка без пуговиц сбилась, обнажая кружева бюстгальтера.

Разъезжать по городу сразу расхотелось.

Да и нечего тут думать. Все же ясно, как день. И будь он проклят, если не понял еще тем утром, когда проснулся в ее постели.

Развернувшись через двойную сплошную, погнал обратно к ее дому.

Мысли снова вернулись к Иванычу. Из старика отец тоже не вышел. Пристроил дочь, обеспечил телохранителями в клубе, но во всем остальном-то до чего «хорош»!…

Сам Воронцов с Иванычем играл нечасто, слишком хорошо тот управлялся с картами, тогда как Воронцов в покерный клуб наведывался исключительно ради нужных знакомств. Чисто мужским клуб не был, оттуда Воронцов со Снежаной впервые и укатил на съемную квартиру.

Но в тот злополучный вечер Иваныч сам усадил его за стол и вдруг поставил на кон клуб, даже не желая слушать сопротивление Воронцова. Тоже странно. Как будто собирался избавиться от клуба, как можно скорее.

Учитывая исчезновение лицензии и то, как усиленно пытались выпроводить из клуба Олю, с кем-то Иваныч клуб не поделил. Но почему избавился от него при первом же удобном случае, решив, что и из Воронцова хозяин выйдет не хуже, чем он сам? Чего дочери не оставил?… Иваныч был человек старой закалки, может, думал, что у Оли хоть и железный характер, но играть в эту игру надо по-мужским правилам.

Если бы не сердечный приступ, все бы сейчас разрешилось быстрее и куда проще, но так… Кому-то смерть Иваныча тоже была на руку, хотя вряд ли кто-то поспособствовал этому. Смерть всегда приходит не вовремя, уж это Воронцов хорошо знал. Может быть, Иваныч планировал сделать что-то еще… Просто не успел.

Припарковавшись у подъезда, Воронцов заглушил мотор. Обошел машину, подхватил Олю на руки, как и сына совсем недавно.

— Опять похищаешь? — пробормотала она сквозь сон. Потянулась носом к его шее и шумно втянула воздух. — Как ты пахнешь, Воронцов, с ума сойти…

Он хмыкнул.

— Еще бы, за целый день да после пожара.

В подъезде опять было темно.

— Опять лампочку украли, вот что ты будешь делать?… Кстати, я ведь уже не сплю, можешь отпустить меня.

— А я не хочу тебя отпускать, — сказал даже быстрее, чем осознал, что именно сказал.

Оля снова уткнулась носом в шею, как будто опять уснула. Воронцов зашел вместе с ней в лифт, и кабина медленно поехала на пятый этаж.

А нет, все-таки не спит. Воронцов аж глаза прикрыл от сильного укуса в шею.

— Останешься? — прошептала она, обдавая горячим дыханием.

Открывала дверь Оля на ощупь, пока он целовал ее. Они ввалились в коридор, споткнулись о дорожку. Свет зажигать не стали.