Читать книгу "Мертвое - Марина Суржевская"

— Точно не оружие, — улыбнулась девушка, повеселев. — Так что железо мне ни к чему. А вот знания или умения пригодятся. Самое желанное — это способность лечить и исцелять, надеюсь, святая Ингрид поможет мне найти такой Дар! Я могу принести пользу людям, если научусь врачеванию. Матушка-настоятельница очень на меня рассчитывает.

Я покосилась на напряженную до хруста послушницу.

— Дела твоего монастыря плачевны, так? Поэтому тебя послали в Двериндариум? Если ты получишь Дар врачевания, к вам потекут люди, а монастырь обретет силу. Ведь так?

Мелания горестно кивнула.

— Матушке-настоятельнице пришлось продать серебряный лик нашей святой, чтобы оплатить Двериндариум. Единственную реликвию монастыря! Святая Ингрид! Если об этом станет известно, то даже редкие паломники станут обходить нашу обитель стороной! Мы продали Святой Лик какому-то торговцу, он ощупывал его толстыми пальцами и чуть ли не кусал, чтобы подтвердить подлинность. Вопиющее святотатство! Матушка-настоятельница семь дней лежала с сердечной болезнью, так переживала! Я должна получить Дар и все исправить! Я каждый день молю святую Ингрид помочь мне. И верю, что она меня слышит!

Я промолчала, не желая разрушать трогательную веру Мелании. Потому что сама уже давно не верила ни в каких святых и их заступничество. Единственный, кто помогал мне в жизни — это Ржавчина. Это он спасал меня, учил драться, защищал от ночных кошмаров и крал для меня еду, когда живот сводило от голода. Он бил приютских мальчишек, когда они меня толкали или приставали. Он согревал, когда я мерзла. Он отучил меня плакать, чтобы сделать сильнее. Только он был рядом всю мою жизнь. А боги и святые оказались слишком глухи к просьбам приютского выкормыша.

— А какой Дар хочешь получить ты? — нарушила Мелания мои размышления.

И тут я растерялась. А правда, какой? Самое странное, что я ни разу об этом не задумывалась! Любой Дар означал для меня пропуск в лучшую жизнь, так какая разница? Или я просто до сих пор не верила, что все реально? Боялась мечтать, чтобы не спугнуть удачу?

К счастью, Мелания не требовала ответа.

— Думаешь, там очень страшно? — округлила она глаза. — За Дверью? У меня от одного названия Мертвомира мурашки бегут по коже. Жуть, правда?

— Думаю, что и в нашем прекрасном мире полно гадких мест, — фыркнула я. — А там, верно, всего лишь кучи старой рухляди и развалины, ничего страшного!

— Я боюсь развалин, в них водятся призраки… — пробормотала Мелания, и я покачала головой. В ее монастыре не нашлось более смелой послушницы?

Дальше мы шли молча. Но мои мысли не отпускали слова наставника. Даже в нашей лекторной была занята лишь треть столов. В коридорах Вестхольда я видела и другие помещения для уроков, но они стояли пустыми. Когда-то в этих черных стенах обучались легионы, а сейчас… Сейчас лишь ничтожное количество учеников. С каждым годом посещение Двериндариума становится все дороже.

Выходит, все дело в Дарах.

Их мало.

Катастрофически мало.

И с каждым разом становится все меньше!

Двуликий Змей! Так вот, что скрывает Двериндариум? Неудивительно, что все ученики дают обет молчания, а сам остров находится в изоляции! Власть Императора держится на феврах, а их сила — это сила Даров. Что будет, если Дары закончатся?

Я помотала головой, отбрасывая тревожные мысли.

В конце концов, меня мало волнует судьба империи. Все, что мне нужно — это продержаться на острове год, получить свои Дары и найти Ржавчину. А после купить домик возле озера да зажить мирной и радостной жизнью!

Перед практическим уроком все переоделись и в зал вошли в одинаковой тренировочной форме. Парни улыбались, рассматривая девушек в непривычной одежде, мы же в ответ на их внимание фыркали и хмурились.

— Построиться! — скомандовал незнакомый февр, обрывая обмен любезностями. — Живо!

— А где февр Стит? — расстроенно воскликнула Ливентия.

Я кивнула. И правда — где это носит моего «братца»?

— Занятие проведу я, — недовольно буркнул новый наставник, сверля нас крохотными темными глазками. — Построиться! В ряд! Бегом! Живо! Левой! Левой!

Расхлябанной цепочкой мы посеменили друг за другом. Меня такая разминка лишь веселила, но вот Ливентия уже на втором круге начала шипеть, а на пятом — задыхаться. Краем глаза я уловила взгляд Рейны, беловолосая северянка бежала легко, успевая наблюдать за «соперниками». И я решила ее порадовать. Схватилась за бок, начала петлять, словно ноги меня не несут. Даже изобразила отдышку. И отвернулась, скрыв усмешку, когда Рейна довольно улыбнулась и что-то шепнула брату. Киар ошпарил меня взглядом алых глаз, нахмурился. Но я сделала вид, что не замечаю. Лорд Колючего Архипелага вызывал во мне странные чувства. Если с Рейной все было ясно — она враг, и точка, то Киар пока виделся темной лошадкой, несмотря на всю его белоснежность.

Продолжая изображать усталость, я быстро осмотрела зал. И заметила взгляды остальных учеников. Теперь каждый оценивал другого, прикидывал свои и чужие силы. Одна Мелания бежала, опустив глаза в пол и, кажется, шепча молитвы. Надо бы объяснить девчонке, что во время бега лучше держать рот закрытым, а то ведь так и будет бормотать свои псалмы!

Закончив пробежку, наставник не позволил нам отдохнуть. И следующий час мы отжимались, прыгали, перекатывались, снова бежали и снова прыгали. Я забавлялась, изображая умирающую от усталости аристократку и надеясь, что это поможет исправить вчерашнюю промашку. А еще размышляла, куда делся Кристиан.

Хотя… пусть и вовсе исчезнет, мне же проще будет!

Из тренировочного зала нас выпустили освежиться в купальни и в столовую — на короткий обед, а после занятия продолжились. К счастью для некоторых, вечерние часы мы посвятили более простому делу. Учились определять время.

В Мертвомире у нас будет ограниченное количество минут, задерживаться там слишком опасно.

Наставник вывел нас во внутренний двор Вестхольда. Перед нами расстилалась брусчатка, кое-где поросшая травой. Определять часы и минуты по расположению солнца, звезд или тени я научилась лет в пять, так что слушала вполуха, рассматривая каменные изваяния на стенах замка. Огромные статуи скалились с черных камней и, несмотря на покрывающий их мох, выглядели устрашающими. С парапета, распахнув крылья, был готов сорваться каменный эфрим, и я содрогнулась, глядя на жуткую вытянутую морду, лысый череп с прижатыми к нему ушами, оскаленную пасть и гротескное, отвратительное тело.

Мне казалось, что чудовище наблюдает за нами, застыв на балюстраде Вестхольда. Что его гранитное неподвижное тело — обман, и стоит отвести взор, эфрим бросится вниз и растерзает глупых людей, зашедших на его территорию.

«Страху надо смотреть в лицо, малявка», — прозвучал в голове голос Ржавчины. Так что я тайком показала чудовищам кулак и отвернулась, чтобы сосредоточиться на объяснениях наставника.