Читать книгу "Нежный свет. Невеста для архимага - Татьяна Кошкина"

— Ты не первый, кто меня отшивает. И не последний, это не повод тебя убивать, — улыбаюсь. — Поешь, а потом решим, что делать дальше. Нам нужен план.

Сажусь на свое место и дрожащими руками разливаю вино по бокалам.

Глава 20. Все идет по плану. Правда?

— Пока тебе лучше всего остаться на аукционе.

Архимаг кладет в рот последний кусок мяса и усмехается, глядя на мою устрашающую гримасу. Разумеется, я не в восторге от того, что придется остаться на отборе. Сомнительное удовольствие до конца недели строить глазки надутым индюкам и выполнять все требования Нимирь.

— Вера, послушай меня. Знаю, что тебе все это не нравится, но ты должна получить как можно больше знаний о мире: география, природа магии, политика, манеры. В рамках аукциона мы проводим ознакомительный курс. Прослушаешь его, научишься ориентироваться. И еще, пока никто не должен знать, что ты Шайн Флай.

— Почему? — утаскиваю с тарелки последний кусок огурца.

— Прежде, чем заявить о себе миру, нужно научиться использовать свою магию. К тому же, представь, что начнется, если мы сообщим, что ты из древнего рода? Женихи и без магии совмещения устроят на аукционе драку за такой ценный приз. Они не будут давать тебе прохода, не отобьешься.

— Я отобьюсь, — фыркаю.

— От женихов может быть, а от фэмов? Уверен, они уже заинтересовались твоим светом, но замок тебя защитит. Пока ты в своем Гнезде, ты в безопасности. Тем более, я поблизости и всегда смогу прийти на помощь.

Сытый архимаг — добрый архимаг. Мне кажется, или Шайн Дрим после исповеди как-то потеплел ко мне душой? Вот уж точно: ну нафиг дипломатию — доставай пистолет. Правда, со смертными такие переговоры вряд ли закончатся в мою пользу.

— Ладно, принято.

— И еще, — резко оборачивается, — будь осторожна с Зиночкой.

Беру свои слова обратно, он неисправим. Только поверишь, что человек нормален, как он обязательно врубит паранойю.

— Ты ее в чем-то подозреваешь?

— Меня не оставляет одна мысль. Как та заколка попала в твою комнату? Почему Зиночка не почувствовала чужака?

— Поняла. Не брать никаких подарков из чужих рук, присматривать за Зиночкой, учиться, — рапортую, как первоклассница-отличница, которая хочет произвести впечатление на учительницу.

— Ну один ты можешь взять, — задумчиво произносит архимаг.

Сжимает правую руку в кулак и медленно разжимает. На его ладони появляется изящная заколка: плетение серебра с золотом. Приходится присмотреться, чтобы понять — это два дракона, они то ли дерутся, то ли просто изо всех сил пытаются сплестись в тугой клубок хвостами и телами. Между смотрящими друг на друга мордами, белый кристалл со множеством граней. Попади на них солнце, камень засияет.

— Красиво.

Так красиво, что я не решаюсь прикоснуться. Впервые от вида украшения замирает сердце. Хуже всего понимать, что это ничего не значит.

— Держи её при себе. Это моя защита. Пробить её очень и очень сложно. Книг о магии света в мире осталось немного, я постараюсь найти все, чтобы ты могла научиться контролировать силу. Попрошу Нимирь…

— Только не её! — срывается само собой, когда на ладонь ложится заколка.

— Зря, ты ей нравишься. Просто чувства она выражает специфически.

— Не то слово. Когда вылетаем? — поднимаюсь и скрепляю волосы. Дразнящая щекотка теплом от них к коже. Приятно. Мой невидимый щит.

— Через полчаса драконы будут здесь…

* * *

Шур-ран грациозно опускается на поляну рядом с драконьими ангарами. Здесь высажена драконья трава — уникальная мелкая травка, которая при резкой посадке немного пружинит и позволяет драконам не травмировать лапы и брюхо при посадке. Также её можно сорвать и положить поилку, тогда дракон будет крепко спать, а вот человеку подмешивать такое не стоит — уснет навсегда.

Обо всем этом мне рассказала Шур-ран по дороге. Она вообще оказалась любительницей поболтать и страшной хулиганкой, так и норовила все дорогу обогнать Тима, за что тут же получала злобный рык от главного дракона.

Пару раз все-таки сделала сальто, предупредив меня. Зато у Тима и архимага вырвался такой лютый мат, что я на секунду задумалась: а не бывал ли дракон в нашем мире? Архимаг точно бывал, а вот гигантского ящера я в роли охотника за светом представляла слабо.

Хотя, невинные девы, дракон и немного наркомании…

Нахулиганившись, трещотка Шур-ран рассказала все о том, куда они летали: о голубых озерах и горах, в которых живет много дичи. О том, как ее учили правильно охотиться и выбирать животных. Ну и, конечно, о Тиме.

Смех смехом, а моя новая подружка, кажется, втрескалась в этого черного дракона. И я её в этом очень хорошо понимаю. Чешуя к чешуе, гордые шипы у морды и на длинном хвосте. Тим грациозен в воздухе, но совершенно неповоротлив на земле.

Черный дракон пропахал поляну и остановился. Тогда как моя Шур-ран легко пропрыгала по травке и послушно замерла, гордо вскинув морду.

Рыкнула что-то на своем Тиму, тот ответил. Мне мгновенно пожаловались:

“Ссказала, что он непповоротливый индюк. Он ответил, что когда заматерею, стану такой же…”

— Весь в хозяина, — не могу удержаться от укола и спрыгиваю с Шур-ран, забыв о высоте.

— Осторожно! — тихий выкрик.

Я перелетаю по воздуху несколько метров и попадаю точно в руки архимагу, они обжигающим кольцом смыкаются на талии. Мои щеки пылают от ветра и от неожиданной заботы. Приятно, когда кто-то мешает тебе свернуть шею, слезая с дракона.

— С тобой хоть пять минут пройдут спокойно? — ворчит Ричард, отпуская меня на землю. — Дракон — не лошадь, Вера, нельзя так резко спрыгивать. Переломаешь ноги. Тебе потребуется еще пара уроков полетов, — ставит на землю, руки по-прежнему бесцеремонно сжимают мою талию.

“Какой зззаботливый,” — хмыкает за спиной Шур-ран. Она уже хотела подставить мне крыло, чтобы я скатилась на землю, но архимаг не дал ей этого шанса.

“Убери от нее руки, зараза!” — отзывается из сумки Зиночка. Вчера мы обнаружили с ней ментальную связь, как с драконом. Влезать в мои мысли она теперь не могла, зато болтать — сколько угодно.

Не надо убирать от меня руки, мне и в них хорошо. Даже очень хорошо.

— Мне грозит мастер-класс от архимага? — улыбаюсь, все еще одурманенная ощущением полета и вспыхнувшим в крови адреналином.

— Посмотрю на твое плохое поведение.

— Когда это оно у меня было плохое? — парирую.

— Какую часть наших приключений ты забыла? — отпускает меня, красноречиво потирая шею, где уже и намека на укус не осталось.

— Пули не берут, а зубов испугался, — ворчу и замираю.