Читать книгу "Эдгар Аллан По и Перуанское Сокровище - Карен Ли Стрит"

– Если не ошибаюсь, у вас в обычае гулять по утрам вдоль реки? – спросил Дюпен. – Мне подумалось, что мы могли бы отправиться туда вместе и обсудить вопросы, затронутые в вашем письме.

Разумеется, не желая пугать тещу зловещими событиями, случившимися с тех пор, как я в последний раз писал Дюпену, я счел эту идею превосходной.

– Действительно, таков мой утренний ритуал. Если вам угодно присоединиться, идемте. Позавтракаем по возвращении.

Дюпен поднялся и с искренней благодарностью поклонился Мадди.

– Большое спасибо, мадам. Животворящий кофе!

Мадди взглянула на Дюпена, затем на меня, вновь перевела взгляд на гостя и покачала головой, словно не веря в возможность подобного сходства.

Утро окрасило небо в цвета яйца малиновки, в воздухе веяло едва уловимым запахом снега пополам с ароматами свежей травы и согретой солнцем земли. Под пение птиц шли мы с Дюпеном по тропке вдоль берега Скулкилла. Великолепное утро… вот только события вчерашнего дня безнадежно омрачали всю его прелесть.

– Порадуйтесь прекрасному утру, Дюпен, ибо мне нечего сообщить вам, кроме самых ужасных известий.

– Поэтому я и здесь, – отвечал он. – Чтобы облегчить ваше бремя и разгадать тайну, что не дает вам покоя.

– Ваша помощь – просто дар божий. Меня все происшедшее ставит в тупик. Вчера умер мой друг, отец Кин из Церкви Святого Августина. Говоря без обиняков, его убили.

– Мои глубочайшие соболезнования, – сказал Дюпен, помолчав. – Смерть друга ужасна сама по себе, и уж тем более – если в ней виноват зверь в человеческом облике.

– Благодарю вас, Дюпен. И это еще не все. Похищена моя благодетельница, мисс Хелен Лоддиджс, орнитолог-любитель из Англии – вы о ней от меня слышали. Я полагаю, оба эти злодейства связаны меж собой.

– Понимаю, – оживился Дюпен. – Прошу, расскажите все с самого начала.

И я рассказал другу обо всем, начиная с десятого марта, то есть с нежданного приезда мисс Лоддиджс – ах, как изменились наши жизни с тех пор! Описал и вверенное мне расследование, и присланную ею загадочную диораму. Последняя Дюпена весьма впечатлила.

– В самом деле, способ передачи сообщения необычен, однако очень разумен, – рассудил он. – Подозрения высказаны вполне однозначно, и в то же время не останутся без внимания. От письма с изложением ее обвинений вы легко могли отмахнуться, сочтя их не более чем страхами излишне впечатлительной юной особы. А вот попытки расшифровать созданную ею диораму стоили вам с отцом Кином немалых усилий, и посему ей легче удалось заручиться вашей помощью в разгадке тайны.

– Возможно, – неохотно согласился я. – Хотя в столь сложную стратегию верится с трудом.

– Но, может статься, вы недооцениваете интеллект сей дамы? Если не ошибаюсь, вы восхищались невероятной обстоятельностью ее орнитологического труда. Кроме этого, она – талантливая таксидермистка, а это ремесло требует внимательности.

– Вы просто не видели мисс Лоддиджс, иначе вполне поняли бы мои сомнения. Конечно, она очень умна, но при том крайне эксцентрична и во внешности, и в поведении. Например, всерьез верит в орнитомантию!

– И что же? – пожал плечами Дюпен. – С порога отвергать столь древнее искусство не слишком разумно. То, что мы ныне полагаем суевериями, в будущем вполне может оказаться достоверными научными фактами.

Такого я от Дюпена не ожидал.

– Вижу, вас удивляет этакая нехватка скепсиса? – с легкой улыбкой сказал он. – Вспомните наш разговор о разумности воронов в тот день, когда мы познакомились с любимцем мистера Диккенса. Способность птиц чувствовать то, чего не чувствуем мы, – к примеру, предвидеть скорые землетрясения или иные стихийные бедствия – известна давным-давно. А пути их миграции? Уж не улавливают ли они некоей незримой силы, направляющей их полет? А их обыкновение сбиваться в стаи? Ведь в детстве, в Англии, вы наверняка видели скворцов, без видимых причин летящих куда-то огромными, в несколько тысяч особей, группами! А что заставляет целую стаю птиц выписывать в воздухе столь странные и дивные фигуры так слаженно, точно каждая птица – лишь часть единого, большего существа? Орнитомантией не пренебрегали культуры куда более развитые, чем наша, а посему отмахиваться от наблюдений мисс Лоддиджс я бы не спешил.

Пожалуй, удивляться речам Дюпена не стоило: неустанное стремление к знаниям сделало его специалистом во множестве эзотерических наук, включая, по-видимому, и орнитомантию. В продолжение своей необычайной повести я рассказал ему все, что знал об Эндрю и Иеремии Мэтьюзах, об их путешествиях в Перу и об экспедиционном дневнике, таинственно исчезнувшем в ночь убийства отца Кина.

– Расскажите о его гибели подробнее. При каких обстоятельствах он был убит?

– Его обнаружили мертвым на полу, в библиотеке, с антикатолической листовкой, пришпиленной к сутане. Я был вызван в библиотеку его другом, отцом Ноланом, коему отец Кин оставил для меня сообщение. По словам Нолана, накануне вечером Кин вернулся из деловой отлучки сильно испуганным. Нолан полагает его убийство делом рук нативистов, но настоятель Церкви Святого Августина, отец Мориарти, пытается помешать распространению подобных слухов.

Дюпен удивленно поднял брови.

– Итак, дневник и диорама пропали в ту же ночь, когда ваш друг был убит. Согласен, вряд ли это простое совпадение.

С этим мой друг умолк и погрузился в размышления. Пока мы шли, он внимательно озирал окрестности, наконечник его трости, увенчанной серебряным набалдашником в виде головы кобры, мерно постукивал по мягкой земле.

– Расскажите подробнее о дневнике, – наконец сказал он.

– Сказать откровенно, о нем я мало что могу вам поведать, так как не рассматривал его внимательно, а отдал отцу Кину – ведь он разбирался в птицах гораздо лучше моего.

– Рассказывайте все, что сможете вспомнить, – велел Дюпен. – Чем больше фактов и предположений, тем лучше.

– Мисс Лоддиджс получила посылку, отправленную Иеремией Мэтьюзом из Панамы. В посылке оказался его дневник, который дорог мисс Лоддиджс как память, и записка. Вскоре после получения дневника мисс Лоддиджс узнала, что Иеремия Мэтьюз погиб – утонул здесь, в Филадельфии. Как вы, должно быть, догадались, она любила его, а он – ее.

Дюпен кивнул.

– Вы говорите, к дневнику была приложена записка?

– Да. В ней юный мистер Мэтьюз просил сохранить дневник до его приезда. И сообщал, что экспедиция завершилась успехом, но в выражениях был осторожен и полагал, будто на обратном пути ему следует ожидать беды. Последняя запись в его дневнике, датированная третьим октября прошлого года, странно загадочна: «Они ищут Сокровище. Все здесь, внутри».

– В самом деле, загадочно.

– Тут необходимо добавить: когда мисс Лоддиджс, уже после гибели Иеремии, увидела его во сне, он спрашивал, где сокровище. В связи с этим она вспоминала разговор отца с Эндрю Мэтьюзом о каких-то древних перуанских кладах, однако полагает, что в их существование ни тот ни другой не верили. Загадочная запись в дневнике прибавила ей уверенности, будто и отец, и сын убиты – возможно, преступниками, ищущими сокровища.