Читать книгу "Ненастоящие - Лена Обухова"

Она могла быть у него с рождения или появиться очень давно, но находиться в зачаточном состоянии. Потому что если бы она была приличных размеров сразу, то при подготовке к полету на МКС ее точно обнаружили бы. Кандидатов в космонавты обследуют тщательно, опухоль в голове не пропустили бы. Долгов считал, что первый резкий скачок ее роста произошел как раз во время пребывания Войтеха на МКС, когда он едва не умер. Тогда же получил и экстрасенсорные способности. Не то рост опухоли их спровоцировал, не то они спровоцировали рост опухоли. Что было первично, не так важно, но они точно взаимосвязаны. И вот четыре с половиной года Войтех жил с этой бомбой в своей голове и ничего о ней не знал. Второй раз опухоль увеличилась в размерах год назад, когда он снова едва не погиб в лаборатории ЗАО «Прогрессивные технологии». И тогда же экстрасенсорные способности тоже вышли на новый уровень. Если раньше Войтех ловил видения не так уж часто и только что-то очень важное, теперь же они посещали его практически от каждого физического контакта с любыми предметами и людьми. Это вынуждало его постоянно носить перчатки на руках, чтобы исключить этот самый контакт. Видения все равно приходили, но не так часто.

Только узнав о существовании опухоли, Войтех прошел тщательное обследование в нескольких клиниках и в России, и в Чехии, и даже в Германии. Все врачи сходились во мнении, что удалять ее слишком опасно, уж в очень неудачном месте она расположилась.

Некоторые нейрохирурги соглашались взяться за операцию, но предупреждали, что шансов очень мало и никаких гарантий они дать не могут. Войтех может как перенести операцию и счастливо прожить еще долгую жизнь, так и умереть на операционном столе. Где-то посередине находилась возможность пережить операцию, но остаться инвалидом, которая пугала его сильнее смерти. Поэтому на операцию он так и не решился. Да, ему приходится постоянно носить перчатки, да, это неудобно, снижает качество жизни, но это все равно жизнь. И не такая уж и плохая. Тысячи людей вынуждены ежедневно принимать какие-то меры, чтобы жить полноценно. Тот же Нев со школы носит очки. Без них он практически беспомощен. Администратор Лидия страдает сахарным диабетом, ежедневно колет себе инсулин и тщательно высчитывает количество сахара в каждом блюде, которое себе позволяет. В последнюю свою поездку в Прагу к родителям Войтех узнал, что у отца выявили гипертоническую болезнь, и теперь он каждый день пьет таблетки под неусыпным контролем матери. Пропуск приема лекарств грозит ему гипертоническим кризом, а оттуда недалеко и до инфаркта с инсультом. Так чем его перчатки хуже, чтобы ради возможности избавиться от них соглашаться на рискованную операцию?

Иногда Войтеху казалось, что это не случайность, что опухоль – живая и думающая. Специально выбрала такое место, в котором до нее никто не доберется. И Долгов, и Саша, конечно же, считали, что это не так. Просто располагайся она в другом месте, у него не было бы тех способностей, которые есть сейчас. Саша вообще была уверена, что первична именно опухоль. Она давит на определенные участки мозга, которые и обостряют экстрасенсорное восприятие. Долгов и Войтех были с ней не согласны, но поскольку истины никто из них не знал, спорить не имело смысла. В любом случае все трое сходились во мнении, что без опухоли не будет и видений.

И вот видений нет. Уже больше недели, теперь Войтех был в этом абсолютно уверен. Сначала он не обращал внимания, поскольку они с Сашей находились вдвоем вдали от цивилизации, с жителями поселка общались редко, а от самой Саши он видений почти никогда не ловил. Ее единственную мог касаться без перчаток, что очень облегчало личную жизнь, но не позволило вовремя заметить изменения. В воскресенье они вернулись в большой город, а вчера вышли на работу, но ни видения, ни обостренная интуиция так и не вернулись. Накануне Войтех весь день разбирал заявки, и ни одно дело так и не показалось ему стоящим внимания. Конечно, 99 процентов всех пришедших в ИИН заявок всегда оказывались пустышками, но пара штук из сотни обычно вызывали желание хотя бы проверить, точно ли там ничего нет. Вчера же вся стопка пришедших по обычной и электронной почте заявок не вызвала у Войтеха ничего. Даже три явно связанных случая массовых убийств и самоубийств не показались ему странными, не заставили его интуицию что-то сказать. Поэтому ему и нужен был Долгов.

С самого начала он решил, что заниматься его опухолью будет именно он, а не Саша. Во-первых, потому что Долгов уже изучал таких, как он, когда работал на ЗАО «Прогрессивные технологии»; во-вторых, потому что не хотел, чтобы Саша вела себя с ним как врач. С самого начала Войтех скрывал от нее свою, как он тогда считал, болезнь, именно потому, что не хотел ловить ее полный сочувствия взгляд, не хотел, чтобы она суетилась, искала лучшие клиники, знакомых врачей, переживала. Ему хотелось просто наслаждаться их зарождающимися отношениями, не портить их чем бы то ни было. Хотелось этого и сейчас. К его удивлению, Саша приняла такие объяснения и не настаивала на своем участии. Возможно, потому, что у нее был доступ ко всем медицинским документам. Пусть она лично не обследовала его, но имела возможность знать результаты. Войтех не собирался ничего скрывать от нее. По крайней мере, пока не случилось ничего экстраординарного. И сейчас ему хотелось сначала все выяснить самому, прежде чем узнает она.

Долгов, предупрежденный с самого утра, терпеливо ждал в своем кабинете, пока Войтех закончит несколько неотложных дел, которые следовало обсудить с Анной, и наведается к нему. Он не выказал ни капли недовольства по тому поводу, что ему пришлось полтора часа проторчать в кабинете без возможности заняться чем-то важным, просто молча перебирал какие-то документы. Вот у кого всегда все было подготовлено вовремя и по всем правилам. Войтех знал, что многие в ИИН недолюбливают Костю за это, считая чистоплюем. И если Нев был слишком тактичен, чтобы давать это понять, а Анна как директор старалась никого не выделять ни в ту ни в другую сторону, то Иван, Лиля, Саша и Володя своего отношения не скрывали. Впрочем, в последнее время Войтеху казалось, что в отношении Лили к Косте что-то неуловимо изменилось. Он не прислушивался к интуиции, считая, что не имеет права разбираться в отношениях сотрудников, пока это не мешает совместной работе, но иногда ее сложно было заставить замолчать. Наверное, Войтех был единственным, кто относился к Косте как минимум с уважением. Возможно, потому что чувствовал некоторое душевное родство между ними.

– Прости, что задержался, – извинился Войтех, заходя в его кабинет. – Было несколько срочных дел.

– Ничего, – ровно ответил Долгов. – Я тоже успел привести в порядок некоторые свои. Так что случилось?

Войтех сел в кресло напротив него и, не давая себе передумать, сказал:

– Мне нужно, чтобы ты посмотрел, как там поживает моя опухоль. Прямо сегодня, пока Саша с Володей еще в Москве. Это можно устроить?

Долгов удивленно приподнял брови:

– Думаю, это не проблема. Но с чего вдруг такое внезапное желание? В прошлый раз мне полгода пришлось тебя уговаривать.

Войтех пожал плечами:

– Просто решил посмотреть, как она. Да и Саша давно напоминает.