Читать книгу "Роковая ночь - Хелен Бьянчин"

Нервы Мии были на пределе. А что, если… Прекрати, велела себе Миа. Никаких «если»!

Когда послышался звук поворачиваемого в замке ключа, Миа поспешила «надеть» на лицо улыбку.

Николас прошел через гостиную и наклонился, чтобы поприветствовать ее поцелуем. Приветственный поцелуй перешел в более глубокий, голодный, требовательный, что едва не заставило ее забыть о своих планах.

— Думаю, — Николас окинул ее восхищенным взглядом, — нет смысла приглашать тебя разделить со мной душ? — Он обнял ее за талию и притянул поближе.

— Я уже была там, — ответила Миа, приникая к нему и наслаждаясь каждым мгновением этой близости. — У тебя есть десять минут. — Она поцеловала его. Поцелуй пришелся куда-то в скулу. — Иди.

Булочки — в духовку, вино — открыть, чтобы чуть-чуть выдохлось, проверить десерт…

Только Миа зажгла свечи и расставила на столе приготовленные Элис деликатесы, в гостиную вошел Николас. Он успел принять душ, побриться и сменить деловой костюм на домашние брюки и рубашку.

Одного взгляда на него было достаточно, чтобы Миа начала таять изнутри.

— Нужна помощь?

— Все готово.

Николас подошел к ней вплотную и коснулся рукой щеки.

— Ты нервничаешь. Почему?

Ей хотелось обнять его за шею, прильнуть к нему, но Миа не позволила себе смалодушничать.

Кроме того, тогда бы они не поели, вся прекрасная еда Элис испортилась бы, но главное… Мии хотелось выполнить задуманное.

— Я никогда не делала этого раньше, — честно сказала она.

Николас удивленно поднял брови, улыбнулся и провел подушечкой большого пальца по ее нижней губе.

— Чего конкретно?

Даже если бы она хотела, то не смогла бы скрыть, как участился ее сердечный ритм от этой ласки, потому что пульсация в выемке горла была слишком заметной, не поддававшейся никакому контролю и выдавшей ее с головой.

Знает ли он? Догадывается ли?

— Не торопи меня, — взмолилась Миа.

— Тогда не позволишь ли мне глотнуть вина, пока мы расскажем друг другу, как прошел день? — Николас произнес это непринужденным тоном. Подойдя к столу, он плеснул янтарной жидкости в один бокал. — Или мы обсудим это за едой?

Рядом с вином стояла бутылка воды. Николас налил Мии стакан, протянул и коснулся своим бокалом.

— Salute. — Он не отрывал взгляда от ее лица, покрытого розовым румянцем. — Трудный день?

— В какой-то мере. Мне нравится работать в маленькой аптеке на окраине. Большинство покупателей — местные жители. — Этот банальный разговор был не ко времени, поэтому она оборвала себя и указала на блюда. — Давай поедим.

Должно быть, еда была великолепной, учитывая талант Элис, но Миа не чувствовала вкуса. Погоняв по тарелке какой-то овощ, она отодвинула тарелку в сторону.

— Я принесу десерт.

— Десерт подождет. — Под обманчивой мягкостью его тона Миа безошибочно угадала напряженность. — Сначала объясни мне, почему последние полчаса ты ведешь себя так странно. Ходишь вокруг да около… чего? Что ты хочешь мне сказать, Миа?

Вот он, момент истины! Миа протянула ему конверт.

— Вот.

Ей стоило больших мучений выбрать открытку и подобрать слова. Сначала она хотела купить смешную открытку с каким-то веселым стишком, но потом остановила выбор на репродукции Моне. А слова… Они навсегда запечатлелись в ее памяти.

«Я люблю тебя всем сердцем. Женишься ли ты на мне, чтобы прожить вместе жизнь?»

Мии казалось, что время остановилось. С замиранием сердца она следила за тем, как он открывает конверт, вынимает открытку и начинает читать.

Наконец Николас поднял голову и посмотрел ей в глаза долгим взглядом.

— Спасибо.

Она поняла, что умрет, если он не добавит еще что-нибудь.

— Ты сомневаешься в моем ответе?

Миа сделала неопределенный жест, боясь не совладать с голосом.

— Ты думаешь, я бы смог так заниматься любовью с другой женщиной, как занимаюсь с тобой? Theos! — Если Николас взывал к Богу по-гречески, это означало, что он очень взволнован. — Или что ребенок, которого ты носишь, для меня важнее его матери? — Он вскочил на ноги, в глазах его полыхала несдерживаемая страсть и что-то еще, более глубокое и важное. — Ты моя вторая половина, моя душа. Мое сердце. — Он обошел стол, приблизился к Мии и поднял ее на ноги. — Моя жизнь.

Миа почувствовала, как тепло растекается по ее телу. Каждый нерв пришел в возбуждение, гипнотическое, всепоглощающее.

— Я люблю тебя, — мягко произнес Николас. — И всегда буду любить, поверь.

Его рот накрыл ее губы в поцелуе, страстном, бесстыдном, требовательном. Его. Его на всю жизнь.

— Дурочка моя любимая. — Голос Николаса был хриплым от переполнявшей его нежности. — Неужели ты не понимала, что я чувствую к тебе?

Миа обняла его за шею и повисла на нем, обхватив ногами за талию. Николас без слов понял приглашение и стремительно направился в спальню.

Все было хорошо. Нет, все было прекрасно! Как будто она взмыла к звездам, коснулась солнца, луны… обняла вселенную. Миа поцеловала его в мочку уху, затем лизнула ее языком, а затем стала провокационно посасывать.

— Я не была уверена, что нужна тебе. Я, сама по себе.

Николас расцепил ее руки, затем ноги и осторожно поставил на пол.

— Я покажу тебе, как ты мне нужна.

И он показал. Очень доходчиво и убедительно. А десерт так и остался нетронутым.

Проснувшись на рассвете, Миа сквозь ленивую дрему почувствовала, как сильная мускулистая рука Николаса крепко прижимает ее к своему телу даже во сне.

«Любовь — это самая прекрасная вещь на свете, — подумала Миа. — Но ее никогда не следует принимать как должное, потому что это дар, это счастье».

Николас стал ее жизнью, смыслом существования. Другом, возлюбленным. Всем.

Память вернула ее к тому вечеру, когда они впервые встретились. Это был эмоциональный катаклизм, взрыв чувств. Как будто сама судьба свела их в одно время в одном месте, а потом приложила руку к тому, чтобы они встретились вновь.

На ее лице появилась лукавая улыбка, когда она вспомнила свою решимость не иметь дела с Николасом Каредасом. И слава богу, что он проявил настойчивость и сломил ее сопротивление.

Интересно, когда она полюбила его? И когда поняла, что это любовь?

— О чем ты думаешь, любовь моя?

Голос Николаса был хрипловатым со сна и полным томной нежности. Он протянул руку и включил лампу на прикроватной тумбочке.

— Ты услышал, как я думаю, и проснулся? — пошутила Миа.