Читать книгу "Девочки с Венеры, а мальчики… с дуба рухнули? - Луис Реннисон"

2.00

Проснулась от удушья. Мне снился кошмар, будто у меня стремительно растут нос и грудь… Где-то вдали раздается демонический хохот… А я даже головой пошевелить не могу. Наверное, меня парализовало за издевательское отношение к Дейву Смехотуре. Потом мне снится Либби - она таскает меня за волосы, приговаривая: «плахой мальчик», и смеется как чертенок (она и есть чертенок).

Очухавшись, я вижу, что на мне спит Ангус - спит и урчит. Он стал тяжелый как пони, нужно его посадить на диету.

Так, минуточку. Да он тут не один! Сверху на Ангусе лежит Наоми! Офигеть!

Я скинула с себя котов, и они отправились прочь из комнаты. Правда, Ангус успел тяпнуть меня за палец. Наоми, кстати, ведет себя довольно неприлично для породистой кошки: она шла за Ангусом и нюхала у него под хвостом.

Теперь главное - не паниковать! И ни слова соседям.

Вторник, 19 октября

8.45

Ну, началось. Пришли соседи и спрашивают про свою бирманскую кошечку. У соседа в руках лопата. Он обещает содрать с Ангуса шкуру и сделать из него тапочки. Закрыв за ними дверь, мама сказала:

- Знаешь, от Ангуса одни неприятности.

- Не смей делать из моего кота козла отпущения, - сказала я.

- Умолкни и иди надувать шарики, - сказала мама.

Дом разноцветных шариков

16.00

Весь дом увешан гирляндами из надувных шариков. И еще я написала плакат, который мы натянем возле ворот:

«ДОРОГОЙ ФАТИ, ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ ДОМОЙ!»

Либби слепила для папы поделку из разноцветного пластилина вперемешку с кошачьей шерстью. Она нацепила все свои праздничные наряды: костюм Красной Шапочки, поверх - костюм Покахонтас, на голове - пчелиные рожки, а за спиной - крылышки.

Ангус с Наоми исчезли в неизвестном направлении. Наверное, вьют где-то любовное гнездышко.

Надеюсь, в ход не пошли какие-нибудь мои любимые трусики.

Нашествие чудиков

17.00

Приехал дедушка и чуть не сломал мне ребра, заключив в свои объятья. Потом он дал мне конфетку (!) и воскликнул:

- Рано еще списывать твоего дедулю! Полные штаны радости и «полшестого» еще не наступило!

О чем он вообще говорит? А мама еще налила ему шерри.

Значит, скоро он снимет зубной протез, положит его в баночку и устроит залихватские танцы.

18.00

Радостное возбуждение нарастает (у взрослых). Подкатил дядя Эдди на своем доисторическом драндулете и привез в коляске папу. Папа так лихо выпрыгнул оттуда, что я побоялась за его ноги. А потом они с мамой начали взбираться вверх по шкале поцелуев. Бе-ээ, какая гадость, прямо на людях.

По-моему, папа даже плакал от счастья, хотя из-за бороды разобрать было трудно. Он обнял меня и сказал:

- О, Джи, я так по тебе скучал! А ты по мне скучала?

- Нн… н-да, - выдавила я из себя.

Встретив на себе заговорщический взгляд мамы, я начала изображать, будто у меня болит живот - мы с ней условились, что я заранее начну симулировать, чтобы утром не было никаких подозрений. Да я и на самом деле чувствовала себя довольно скверно. Очень непривычно видеть фати дома. Маме-то то что - ей плевать, а он сразу начал расспрашивать меня про экзамены.

19.00

Потом подвалил другой взрослый народ. Подъезжали все новые и новые машины, и оттуда вываливались радостные лица. Потом все быстренько напились, а папа с мамой все время держались за ручки. По-моему, взрослым это не идет. Я хотела было сообщить папе, что он является стороной любовного треугольника, но решила его не расстраивать.

19.30

Полные кошмарики! Взрослые зажигают… Дядя Эдди напился больше остальных. Он взял Либбину погремушку на присоске, прилепил ее себе на лысину и стал похож на далека (См. «Джорджиальные словечки») .

Ходил и приговаривал: «Уничтожить, уничтожить». Потом Либби все это надоело, и она потребовала погремушку назад, но дядя Эдди не смог ее оторвать, погремушка намертво присосалась. И вся пьяная компания, как в сказке про репку, принялась отдирать погремушку. В результате им это удалось, но на лысине дяди Эдди остался огромный круглый засос. А что, смешно.

Час ночи

Я спустилась вниз и попросила сделать потише «АББУ», потому что кое-кому хочется спать. Но меня никто не услышал. Господи, ну как же они танцуют… Папа крутит бедрами и хлопает в ладоши, как тюлень ластами, напевая «Get off my Cloud» (49) .

Да уж, сильно утолщенный вариант Мика Джаггера… Мама, вся красная и потная, отплясывает с соседом (Тот-кто-живет-напротив), хозяином Наоми. А потом эта честная компания с хохотом повалилась на пол и устроила кучу малу.

Среда, 20 октября

Я продрала глаза в полдень.

Мама уже наверняка на кухне, в фартуке - готовит нам завтрак. Хотя что это я размечталась? В семье Николсонов все не как у людей. «Пэ» и «мэ» до сих пор валяются в кровати, а вместе с ними и Либби. Вчера ночью я пыталась уложить ее к себе в кровать, но она ударила меня и сказала:

- Нет, ты плахой мальчик, я буду спать с болодатым дядькой.

Это она про папу.

Ангус где-то шляется с Наоми, и я одна, совсем одна. Нога все еще болит, но кому до этого есть дело!

Я так одинока. Как лось, одиноко стоящий на вершине горы - кинооператоры любят показывать такие кадры в фильмах про животных.

Все же нужно взглянуть на мир с буддистской точки зрения и порадоваться за других…

12.45

В дверь звонят. Я кричу:

- Эй, взрослые, кто-нибудь! Откройте! Ноль внимания. Пить надо меньше. Снова звонят. Наверняка пришел сосед с обыском. Ищет свою блудливую бирманку. Дзынь-дзынь. Я ковыляю вниз и кричу родителям:

- Ладно, не парьтесь, я сама открою! Это ничего, что я хромаю на одну ногу, и у меня болит живот - мне не привыкать. А вот вы отдыхайте, пока из вас не выветрится все спиртное!

Тишина. Только слышно, как Либби похрапывает.

Открываю дверь.

А на пороге стоит мой Бог Любви.

На пороге моего дома.

Красивый, как Бог Любви.

На пороге моего дома.

Бог Любви спустился на землю и пришел ко мне.

А я в пижаме (См. «Джорджиальные словечки») с телепузиками на груди.

И он говорит мне:

- Привет. А я:

- Агргмнн…

13.00