Читать книгу "Побег при отягчающих обстоятельствах - Татьяна Алюшина"

– Давай не будем сейчас об этом, – попросила Вика.

– Вика, нам придется об этом говорить! – раздраженно сказал Егор.

– Да, придется, но, если можно, не сегодня, у меня сил на это нет. Кстати, пока каталась, я вот что подумала: если у этих ребят серьезная служба безопасности, то им не составит труда выяснить, кто Степкин отец.

– Мы с Денисом это обсудили, завтра решим, что делать. Еще один вопрос: анализы в истории болезни те, что Степан сдавал в поликлинике?

– Да. В больнице я отдала направление, анализы из поликлиники и те, что делали платно.

– Тогда получается, что их подменили.

– Я в этом не сомневаюсь, – кивнула Вика, соглашаясь. – Вот только зачем им это? Я вообще не понимаю, зачем им такая сложная схема: подменять результаты анализов, класть ребенка в больницу? Наверняка у них есть своя больница, где они проделывают эти операции по пересадке, чего проще везти ребенка туда?

– Для страховки. Эти дети социально благополучные, и если какая-то мать заподозрит неладное, то у них есть доказательство того, что ребенок был очень болен и поступил в обычную больницу с таким диагнозом. А то, что его потом прооперировали в другом месте, так это можно объяснить как угодно. – Егор потер лоб и сказал из-под руки: – Иди отдыхай, все остальное обсудим завтра.

Вика встала из-за стола.

– Можно я не буду мыть чашку?

– Можно, я сам помою, иди. Да, утром я занимаюсь два часа, в последней по коридору комнате, ни на какие звонки и вопросы я не отвечаю в это время.

Уже подъезжая к дому, паркуя машину на стоянке, Вика остановилась от пришедшей ей в голову мысли: а почему тогда она не сделала самой простой и логичной вещи, единственно верной в той ситуации, – не узнала в городской справке адрес, по которому проживает Егор с родителями? Зачем понадобилось идти таким трудным путем – бесконечным ожиданием и походом в Минздрав? Чего проще-то, выдали бы ей список Егоров Князевых, проживающих в Москве, обойти все адреса, наверняка их не так уж много, этих Князевых, подходящих под нужный возраст. А найдя его родителей, спросить у них правильные координаты Егора. Почему она это не сделала-то?

И, уже засыпая, прижав к себе Степку, Вика призналась самой себе:

«А потому что боялась убедиться, что действительно ему не нужна. Что на самом деле мама окажется права и он просто развлекся и сделал девочке ручкой, а встретившись с его родителями, я бы попала в очень неловкую ситуацию: какая-то незнакомая девица приходит с улицы, объявляет, что она беременна от их сына, и просит его адрес. Так хоть какая-то надежда оставалась: может, он обижается, что я не пишу, а может, очень занят. А вот если бы я отправила письмо и не получила ответа или получила, но в виде „Наша встреча была ошибкой“, вот тогда совсем конкретное разочарование! Как говорится: „Точка жирным почерком“. Вот чего я боялась! Все, хватит! Спать, Вика!»

Утром ей стоило огромных усилий удержать Степана от проникновения в комнату, где занимался Егор. Степка «бил копытцем», ныл и требовал немедленно поздороваться с папой. И заорал, как молодой павиан, бросившись Егору на шею, когда он, наконец, вышел из комнаты.

– Папа! Здравствуй!

За завтраком Вика с Егором спорили под сопровождение бесконечных Степкиных вопросов. Вика настаивала на том, что они поедут на своей машине в клинику, следом за Егором, а потом вернутся. Егор жестко возражал:

– Нет, поедем вместе, а наш шофер вас отвезет домой на служебной машине.

– Но мне удобней самой! – спорила Вика.

– А мне так спокойней! – настаивал Егор.

– Да в чем дело? – возмущалась она. – Я хороший водитель, у меня ни одной аварии не было за двенадцать лет!

– Верю! Но ты можешь запросто мотануть на дачу!

– Вот черт!

– Мамочка, не ругайся! – быстренько вставил Степка.

– Вика, никаких дач! Тем более у нас вечером встреча с Вениамином Андреевичем!

– Ладно, – буркнула Вика, расстроившись, что он ее раскусил.

– Вот и договорились! – успокоился Егор.

В машине Степка, находившийся в эйфории от приобретения отца, каждые пять минут обращался к Егору:

– Папа, а какая это машина? А куда мы едем? Папа, ты доктор? А какой ты доктор? – И так до бесконечности.

Вика, сидевшая рядом с Егором впереди, морщилась, ей ужасно не нравились и эта безудержная любовь ребенка к обретенному отцу, и сама ситуация, но она постаралась задвинуть раздражение подальше и успокоила Егора:

– У него это скоро пройдет. Он первое время ходил хвостиком за Олегом Николаевичем и бесконечно повторял: «Дед, дед, дед». Ему надо привыкнуть.

– Мне тоже! – буркнул Егор.

– Да, предупреждаю, – развеселилась Вика, – он расскажет всем встречным и поперечным, что ты его папа. Может, попросить его это не делать?

– Зачем? – улыбнулся Егор, посмотрев на Степку в зеркало заднего вида. – Сын – это гордость отца!

– Да что вы говорите? – съязвила Вика. – Между прочим, к сыну мамаша прилагается, которая не является гордостью того же отца.

Он посмотрел на нее, повернув голову, и усмехнулся:

– Придется нам над этим поработать.

Над чем он там собрался работать, Вика не успела уточнить: они приехали.

А дальше начались «чудеса в решете», как говорила ее бабушка.

И начались они с проходной, где Егор предъявил пропуск, охранник, почтительно улыбнувшись, отдал ему честь, и большой джип Егора плавно въехал в ворота. Вика замолчала на полуслове и еще долго не могла говорить, пораженная происходящим.

Большой ухоженный сад окружал корпуса клиники. Егор подъехал к одному из зданий и припарковался, как оказалось, на специально отведенном для его машины месте.

Внутри здание больше напоминало дорогущий, стильный офис какой-нибудь компании типа «Газпрома», а не больницу, и пахло там не застарелыми больничными запахами и болезнями, а деньгами!

Это уж точно!

И оказалось, что Егор очень значимый человек в этом сообществе хорошо зарабатывающих медиков и получающих дорогое лечение пациентов. Он заведовал одним из отделений, и при виде его медперсонал млел от уважения, замирая на месте, а больные благоговели до слез!

Черт!

Вика поняла, что это ее раздражает… и не понятно, что еще, но точно совсем не то, что ей хотелось бы испытывать.

Не прибавляло оптимизма и то, что Егор за ручку со Степкой бодро шли впереди, забыв про нее, плетущуюся сзади, и то, что Степка орал на всю ивановскую: «Это мой папа!» – отвечая на вопросы о ребенке встреченных по дороге в кабинет людей.

Ах да, еще и кабинет!

А как же без него! Стильный, такой же дорогой, как царящая в клинике обстановка и как сам Егор Дмитриевич Князев.