Читать книгу "Веспасиан. Фальшивый бог Рима - Роберт Фаббри"

Фест покачал головой. Это был карьерный офицер, который поднялся с самых низов. Сейчас ему было уже где-то под сорок.

— Нет, квестор. Но, похоже, всё началось на агоре нижнего города. Там некий молодой человек постоянно выступал с проповедями, и послушать его приходило всё больше и больше людей. Я несколько раз наблюдал за ним. Он ни слова не сказал против цезаря или Рима. Поэтому я не стал его трогать, как ты мне и велел.

— Что же он проповедует?

— Не знаю, что-то про их еврейского бога. Я несколько раз слышал от него что-то вроде «искупление в конце света», но, сказать по правде, особо не прислушивался. С ним всегда рядом молодая женщина с двумя детьми, но она молчит.

— Кажется, я тоже пару раз видел его до отъезда в Сиву. Ты знаешь, кто он такой? — спросил Веспасиан и поморщился.

Это врач начал накладывать ему на плечо швы.

— Знаю лишь то, что примерно месяц назад он прибыл сюда с торговым судном из Иудеи.

— А за чем плыло это судно?

— За оловом, — если верить записям портового эдила.

— Оловом? И оно всё ещё в порту?

— Согласно записям, оно покинуло порт на следующий день после начала беспорядков.

— Понятно. Завтра первым делом разгоним смутьянов, а потом отыщем этого проповедника. Если всему причиной он, я отправлю его наместнику, чтобы тот повесил его на крест. Квинтиллий!

— Да, квестор? — тотчас откликнулся на его зов секретарь.

— Завтра меня будет спрашивать еврей по имени Иосиф. Я должен видеть его, как только он придёт.

— Да, квестор.

— И ещё, разыщи ту женщину, что приходила ко мне, Флавию Домициллу. Как только мы утихомирим евреев, я хотел бы пригласить её завтра на ужин.

— Да, квестор. Что-то ещё?

Тем временем врач взялся зашивать разорванное бедро. Дёрнувшись от боли, Веспасиан сделал знак секретарю, что тот свободен. Квинтиллий отвесил поклон и удалился.

— Спасибо, Фест. Ты всё сделал правильно. Возвращайся к своим солдатам. Я с первым лучом солнца приду оценить ситуацию, прежде чем вы начнёте штурм баррикад. Арестуй еврейских старейшин и приведи их сюда, чтобы они объяснили мне поведение своего народа. Хочу знать, заслуживают ли смутьяны или нет моего милосердия.

Ещё толком не рассвело, а облачённый в форму Веспасиан уже шагал через атрий, горя желанием подавить мятеж, чтобы затем с чистой совестью приступить к соблазнению Флавии Домициллы.

Магн ждал его, усевшись на край канцелярского стола.

— Доброе утро, господин. Как самочувствие?

— Думаю, такое же, как и у тебя, — ответил тот, потирая забинтованное бедро. — По крайней мере, плечо больше не дёргает. А что подняло тебя в такую рань? Мог бы и не приходить.

— Ага, и пропустить хорошую уличную драчку. Большое спасибо. Или ты забыл, что я служил в городских когортах? Как же мы любили, когда болельщики после скачек устраивали потасовки. Потому что других драк просто не было. Зато какое удовольствие, если только нам не выпадало утихомиривать «Зелёных». В этих случаях приходилось придерживать этих буянов кулаками. Ну, ты понял, о чём я.

— Среди сегодняшних «Зелёных» не будет.

— Верно. Но я буду думать, что они все «Красные», ублюдки.

— Квестор, — в главную дверь вошёл Квинтиллий. — Среди просителей, что ждут тебя на улице, есть тот самый Иосиф.

— Отлично. Ты нашёл Флавию Домициллу?

— Нет, квестор. Накануне вечером у меня просто не было времени. Как только рассветёт, я отправлю моих людей на её поиски.

— Давай.

Веспасиан шагнул на прохладный утренний воздух. Просители тотчас принялись размахивать у него перед носом свитками, выкрикивать просьбы, выклянчивать привилегии.

— Погодите! — выкрикнул Веспасиан, отталкивая от себя протянутые руки. — Я скоро вернусь и тогда выслушаю вас.

Заметив за спинами толпы просящих Иосифа, он поманил его пальцем:

— Пойдём со мной.

— Да, квестор.

Иосиф отделился от толпы и зашагал рядом с Веспасианом. Вместе они по ступенькам спустились к форуму. Магн же взялся расталкивать самых упорных просителей.

— Скажи, вместе с этим человеком, которого ты подвёз до Аполлонии, была молодая женщина и двое детей?

— Да, на корабле была женщина с двумя детьми, но она не сопровождала Шимона. По её словам, она держала путь из Иудеи в южную Галлию, спасаясь от преследований жрецов.

— Похоже, теперь она сопровождает этого твоего Шимона. Она была рядом с ним, пока он проповедовал мятежи и неповиновение.

— Шимон бы никогда не стал проповедовать такое.

— Вот как? Тогда будь добр, объясни, почему еврейский квартал объят беспорядками?

— Шимон здесь ни при чём. Он проповедует мир, так же, как и я. Мы следуем истинному учению моего родственника Иешуа.

— Того самого, который якобы был распят?

— Да, квестор. Он был хороший человек, который верил, что евреи должны сострадать друг другу, ибо конец света близок, и в Судный День спасутся только праведники.

— Спасутся от чего? — уточнил Веспасиан, когда они, выйдя с форума, зашагали по мусору, оставшемуся после трёх дней беспорядков.

— От вечной смерти. Они будут жить вечно, вместе с воскрешёнными праведниками в земном раю, в котором будет отныне царить закон Божий.

— И это касается только евреев?

— Любого, кто примет это учение и станет следовать Заповедям Божьим, как те изложены в Пятикнижии Торы, а также совершит обрезание.

— А это ещё что такое? — удивился Магн, перешагивая то, что вчера ещё было рыночным прилавком.

— Удаление крайней плоти.

Веспасиан недоумённо посмотрел на Иосифа.

— Никогда не понимал вас, евреев. Ты серьёзно ждёшь, что я поверю в то, что для того, чтобы стать праведником, нужно отрезать крайнюю плоть?

— Так заповедовал Бог, — пожал плечами Иосиф.

— Можете обрезать себе что угодно, если вам так нравится, но зачем навязывать это другим людям?

— Мы не навязываем. Мы проповедуем евреям, которые позабыли заповеди. Иешуа высказался по этому поводу однозначно. Не следует нести слово Божье язычникам и даже еретикам-самаритянам, которые извратили Тору.

Веспасиан хмыкнул и молча зашагал дальше, по направлению к нижнему городу, мысленно ломая голову над вопросом, как эти люди могут думать, что они единственные наделены пониманием воли божьей. Причём они так уверены в своей правоте, что не желают слушать никого другого.

Свернув направо с разгромленной мятежниками главной улицы, Веспасиан в первых лучах зари, позолотивших высокие облака, увидел, как центурионы строят своих легионеров.