Читать книгу "Рождение любви [= Янтарное пламя ] - Ханна Хауэлл"

— Я уже понял. Правда, он еще не выяснил, насколько серьезно это у девушки.

— А что, есть сомнения? — спросил Ян.

— Нет, приятель. Как я ни старался ее обольстить, все без толку. Мало того, девушка раскусила мою игру и пристыдила за это. Похоже, она весьма проницательная особа.

— Судя по тому, с каким сердитым видом малышка вышла отсюда, сегодня вечером в башне будет жуткий скандал. — Шолто засмеялся. — Жаль, что они ушли к себе. Это такое забавное зрелище!

— Неужели никто из них обоих не замечает того, что очевидно для всех? — не скрывая своего любопытства, спросил Алекс.

— Нет, — со вздохом ответил Ян. — И к сожалению, совершенно не важно, когда они это заметят — и заметят ли вообще. Ведь Шторм — единственная дочь лорда Элдона, его первый ребенок, а Тэвиш — наследник хозяина Карайдленда. У их отношений нет будущего.

Поднявшись по винтовой лестнице, Шторм переступила порог своей комнаты и, хлопнув тяжелой дверью, разразилась потоком брани на языке своей матери. Услышав этот неистовый монолог, Энгус невольно поморщился, радуясь, что не понимает ни слова. Девушка еще никогда так не злилась на того, кто был ее похитителем и любовником. Впервые эта спальня казалась ей убежищем, где она могла укрыться от Тэвиша.

Она разделась, в ярости раскидывая по комнате одежду. Потом надела ночную сорочку и, бросившись на кровать, уставилась в потолок. Ее воображение рисовало самые ужасные и мучительные пытки для Тэвиша Мак-Лагана, и в конце этих воображаемых пыток он вымаливал у нее прощение. Она милостиво прощала его, с наслаждением глядя, как он испускает дух. Это было сладостное зрелище.

Шторм не уступала в гордости любому из мужчин, и Тэвиш своим резким выговором оскорбил ее. Он посягнул на ее достоинство — на то немногое, что у нее осталось. Простить такое будет непросто — придется серьезно с ним объясниться.

Тэвиш в нерешительности остановился перед дверью Шторм.

— Как у нее настроение, Энгус? — спросил он.

— Не очень. Болтала по-ирландски. Слава Богу, я не знаю этого языка. Не думаю, что она ждет тебя с улыбкой и распростертыми объятиями, — добавил Эшус, удаляясь.

В эту минуту Тэвиш сожалел о своей грубости. Обычно она охотно принимала его в своей постели. Теперь же ему впервые предстояло переступить порог ее спальни, зная, что его здесь не ждут. Но тут он вспомнил, как она сидела бок о бок с Алексом, как позволяла ему прикасаться к себе и выслушивала его гнусные предложения. Тэвишем вновь овладел гнев. Войдя в комнату, он так хлопнул дверью, что стены задрожали.

— Пришли поговорить со своей пленницей, сэр? — холодно проговорила Шторм, усевшись на постели.

— Нет, я пришел взять то, что ты предлагала Александру Мак-Дабу, — сказал он, подходя к кровати. — Думала, у тебя хватит сил обслужить нас обоих?

Усилившийся акцент Тэвиша выдавал его гнев, но Шторм так разозлили эти слова, что она уже ничего не боялась.

— Негодяй! — вскричала она, вскакивая с кровати. — Да кто ты такой, чтобы говорить подобное?

— Я идиот, который стоял и смотрел, как ты заигрывала с этим красавчиком.

— Заигрывала? Это я-то? — Она топнула ногой, гневно сверкая глазами. — Я ни с кем не заигрывала, болван!

— Неужели? И он не просил тебя перебраться к нему в замок?

— Просил. — Шторм подбежала к столу, на котором лежали ее туалетные принадлежности, и принялась яростно расчесывать волосы, что делала всегда, когда волновалась. — Да, он просил, но я ответила вежливым отказом. Вот и все заигрывание.

Насмешливо фыркнув, Тэвиш присел на кровать.

— И ты, конечно же, даже не задумалась над его предложением?

— Нет, почему же? Вообще-то я люблю разнообразие, — усмехнулась Шторм. Ее разозлило его недоверие. — Ведь это мое любимое занятие — прыгать из постели в постель! Я решила последовать примеру своей мачехи. В конце концов, если девушку уже лишили чести, почему бы ей немного не поразвлечься? А может, я переплюну леди Мэри по количеству и разнообразию? Это было бы так увлекательно!

— Только ради Бога, не надо изображать оскорбленное достоинство! — заорал Тэвиш, взбешенный ее словами. — Все видели, как он тебя лапал, а ты его даже не остановила.

— Он поцеловал мне ручку. Что в этом такого? Мужчины часто целуют руки дамам, и мне не раз целовали. Ты прекрасно знаешь, что это обычное дело.

— А еще он трогал твои волосы и гладил тебя по щеке. Это что, тоже обычное дело, по-твоему?

— Нет, это уловки опытного соблазнителя. И не говори, что тебе они незнакомы, — фыркнула Шторм.

— Да, они мне знакомы, как знаком и тот томный взгляд, которым ты смотрела на этого мерзавца. Ты прямо млела, сидя рядом с ним и слушая его сладкие лживые речи. Вы пялились друг на друга, как двое влюбленных идиотов. Не думай, что он предлагает тебе любовь, девочка. Этот парень хочет только переспать с тобой, — прорычал Тэвиш, — как переспал уже с половиной шотландских девушек.

— Думаешь, я этого не знаю? — усмехнулась Шторм. — Я не дура и прекрасно понимаю, чего он добивался.

Слушая Тэвиша, девушка понемногу остывала. Она вспомнила историю его первой любви, рассказанную ей Алексом, и поняла причину его гнева. Очевидно, за этим гневом крылось нечто большее… Случайно взглянув в зеркало, она заметила какую-то детскую растерянность, написанную на лице Тэвиша, — в этот момент он походил на маленького обиженного мальчика.

Ей показалось забавным, что Тэвиш Мак-Лаган — мужчина, которого она любила больше жизни, — сомневался в своей способности удержать женщину. Шторм догадалась, что измена его первой возлюбленной была скорее всего не единственной. Женщины видели в нем не только мужчину, но и наследника Карайдленда. За их вниманием всегда крылась корысть. И теперь, после стольких разочарований, он не мог поверить в искренность женщины, не мог поверить, что причиной ее привязанности была любовь.

Надо было убедить его в этом, не раскрыв, однако, всей глубины своих чувств. Шторм понимала, что его уязвимость — следствие оскорбленной гордости и ущемленного чувства собственного достоинства. Это не имело отношения к ней лично или к ее разговору с Алексом. Она любила Тэвиша и хотела помочь ему, но собственная гордость не позволяла ей открыться до конца. Шторм решила, что физическая близость будет лучшим способом убеждения.

Но как же это осуществить? Конечно, она и не пыталась скрывать, что близость с ним ей приятна, однако не проявляла в постели своей истинной страсти, пыталась скрыть ее. Инициативу всегда брал на себя Тэвиш. Она задумалась: может, стоит на время забыть о гордости — и тогда он поймет, что, кроме него, ей никто не нужен?

Любовные игры были ей еще в диковинку, и Шторм не знала, как себя вести. Внезапно ее осенило. Она будет делать то, что обычно делал он. Она повторит все его нежности и ласки, отбросив ради такого случая свою девичью робость, и тогда либо окончательно отвратит его от себя, либо докажет, что только он способен ее взволновать.