Читать книгу "Чаща - Наоми Новик"

Я рухнула на колени рядом с нею.

— Кася! — прорыдала я. — Кася…

Кора уже затягивалась, словно шов стягивался вокруг дыры, где еще недавно находилась девушка. Я стиснула Касины руки в своих, мокрых и грязных, прижала их к щекам и к губам. Они были холодны — но не так холодны, как мои; в них еще теплилась жизнь. Я нагнулась и взвалила Касю на плечи.

Глава 8

К рассвету я доковыляла-таки до выхода из Чащи, с Касей на плечах точно с вязанкой хвороста. Я шла — и Чаща отступала от меня, как будто боялась снова вынудить меня прибегнуть к заклинанию. «Фулмия» звенела у меня в голове точно гулкий колокол, с каждым тяжелым шагом — я ведь несла двойное бремя, свой собственный вес и Касин, поддерживая грязными ладонями ее бледную руку и ногу. Наконец я, спотыкаясь, вышла из-под деревьев в глубокий снег пограничной полосы и упала. Отползла от Каси, перевернула ее. Глаза ее были по-прежнему закрыты. Спутанные волосы липли к лицу, там, где по нему растеклась живица. Я приподняла Касю, положила ее голову к себе на плечо, зажмурилась и произнесла заклинание.

Дракон ждал нас в верхней комнате башни. Лицо его было суровым и мрачным как никогда; он схватил меня за подбородок и рывком запрокинул мне голову. Я глядела на него, измученная, опустошенная, а он бесконечно долго и придирчиво изучал мое лицо и всматривался в глаза. В руках Дракой держал флакон с каким-то питьем; наконец он выдернул пробку и сунул флакон мне.

— Пей, — приказал он, — все до капли.

Дракон отошел туда, где на полу недвижно распростерлась Кася; простер над нею руки и сердито зыркнул на меня, когда я протестующе пискнула и потянулась было к ней.

— Немедленно! — рявкнул он. — Если не хочешь вынудить меня тотчас же ее сжечь, чтобы заняться тобою. — Дракон подождал, пока я не начну пить, затем по-быстрому пробормотал заговор, осыпав Касино тело какой-то толченой пылью — и вот над ней раскинулась сияющая янтарно-золотая сеть, точно птичья клетка; а он отвернулся и принялся наблюдать, как я пью. Первый глоток оказался невыразимо вкусен: точно теплый мед с лимоном на больное горло. Но пока я пила, мой желудок запротестовал против приторной сладости. Не дойдя и до половины, я остановилась.

— Не могу, — сказала я, давясь.

— Все до капли, — потребовал Дракон. — А потом еще вторую порцию, если я сочту нужным. Пей! — И я заставила себя сделать еще глоток, и еще, и еще, пока не допила до дна. Тогда Дракон схватил меня за запястья и произнес: — Уложиштус совьента, меджиот кожор, уложиштус меджиот. — И я закричала: ощущение было такое, будто он поджег меня изнутри. Свет засиял сквозь кожу, превращая мое тело в пылающий фонарь. Но когда я подняла руки, я, к вящему своему ужасу, разглядела, как там, под самой поверхностью, скользят бледные тени. Позабыв о лихорадочной боли, я схватилась за платье и стянула его через голову. Дракон опустился на колени рядом со мною. Я пылала как солнце, а тусклые тени двигались во мне, словно рыбины подо льдом зимой.

— Убери их! — взмолилась я. Теперь, когда я их разглядела, я их и почувствовала: они словно бы оставляли внутри меня слизистый след. Я по дурости полагала, что со мной все в порядке, потому что на мне не осталось ни царапины, ни пореза, ни укуса. Я-то думала, Дракон просто осторожничает. А теперь я поняла: под сенью Чащи я вдохнула порчу с воздухом и не почувствовала легкого покалывания, потому что тени вползли незаметно, крохотные и хитрые. — Убери их…

— Да я пытаюсь! — рявкнул Дракон, сжимая мои запястья. Он закрыл глаза и заговорил снова: долгий неспешный речитатив лился и лился, подпитывая огонь. Я сосредоточилась на окне, на льющихся сквозь него лучах солнца, я пыталась дышать, сгорая в пламени. По лицу моему ручьями текли слезы, обжигая щеки словно кипятком. Его пальцы, стиснувшие мои предплечья, в кои-то веки показались прохладными.

Тени у меня под кожей постепенно уменьшались, обгорали по краям в этом палящем свете: так вода размывает песок. Они метались туда-сюда в поисках укрытия, но Дракон не давал свету померкнуть. Я различала внутри себя сияющие очертания костей и разных органов, а вот и сердце колотится в груди. Сердце замедлялось, каждый новый удар давался все тяжелее. Вопрос в том, сумеет ли Дракон выжечь из меня порчу быстрее, чем сдастся тело, отрешенно осознала я. Я пошатнулась в его руках. Он резко встряхнул меня, я открыла глаза — и встретила его негодующий взгляд. Он ни на миг не прервал ход заклинания — ему и не надо было говорить словами: «Не смей даром тратить мое время, ты, непроходимая идиотка!» — это читалось в его зрачках, и я до боли закусила губу и сумела продержаться еще чуть-чуть.

Последние несколько теней-рыб растаяли до извивающихся ниточек, а затем исчезли вовсе, истончились так, что уже и не просматривались. Дракон замедлил речитатив и выдержал паузу. Огонь, к невыразимому моему облегчению, чуть поутих.

— Довольно? — мрачно спросил Дракон.

Я открыла было рот, чтобы сказать «да», сказать «пожалуйста».

— Нет, — прошептала я, во власти неизъяснимого страха. Я все еще чувствовала внутри себя слабые, верткие, как ртуть, следы теней. Если мы сейчас остановимся, они забьются глубже, схоронятся в жилах и в животе. Они пустят корни и начнут расти, расти, расти — и задушат все остальное, что только во мне есть.

Дракон коротко кивнул. Вытянул руку, пробормотал какое-то слово — и появился новый флакон. Я содрогнулась; Дракону пришлось помочь мне влить в мой открытый рот очередную порцию. Давясь, я проглотила зелье, и маг опять затянул свой речитатив. Во мне снова разгорался огонь — бесконечный, слепящий и жгучий.

Еще три глотка, каждый из которых вздувал пламя в полный рост, — и я была почти уверена: теперь все в порядке. Я заставила себя сделать еще один глоток, на всякий случай, и наконец, едва не рыдая, взмолилась:

— Хватит. Теперь хватит.

Но на сей раз уже Дракон застал меня врасплох и заставил выпить еще глоток. А пока я отплевывалась, он зажал рукою мне рот и нос и прибег к новому заговору: этот не жег, зато закупорил мне легкие. Пять жутких сердцебиений я не могла дышать вообще, я цеплялась за Дракона и тонула в открытом воздухе; из всего, что со мною происходило, это оказалось самым страшным испытанием. Я неотрывно смотрела на Дракона, ощущая на себе взгляд его темных глаз, неумолимый и ищущий. Эти глаза постепенно поглощали весь мир; мое зрение мутнело, руки слабели. Но вот наконец он прервался — и мои истерзанные легкие раздулись точно кузнечные мехи, втягивая поток воздуха. Я заорала что есть мочи, яростно и без слов, и оттолкнула Дракона от себя с такой силой, что он растянулся на полу.

Дракон как-то извернулся, умудрившись не пролить содержимое флакона. Мы пепелили друг друга взглядом, оба разозленные до предела.

— Из всех неописуемых глупостей, что ты тут творила… — прорычал он.

— Ты мог бы предупредить меня! — выкрикнула я, обхватив себя руками и все еще сотрясаясь от пережитого ужаса. — Я выдержала столько всего, я бы и это выдержала…