Читать книгу "Остаться в живых. Психология поведения в экстремальных ситуациях - Лоуренс Гонсалес"

Большинство инженеров, с которыми я разговаривал по поводу гибели «Колумбии», высказали предположение, что причиной катастрофы стали панели на днище шаттла, которые должны были поглотить тепловую энергию во время входа в атмосферу и посадки. Дэн Канин из компании Lockheed написал мне по этому поводу большое письмо:

Для создания функциональной системы защиты от перегрева были использованы все средства современной науки и приняты все возможные предосторожности. Об этом риске знали все. Панели мягкие, и каждый космонавт знает, что если некоторые окажутся поврежденными, то шаттл сгорит. Однако шансы, что ничего не будет повреждено, высокие и, учитывая все преимущества, которые дает профессия космонавта, они готовы идти на риск. Более того, космонавты БЬЮТСЯ за то, чтобы им дали шанс полететь в космос — вероятно, так поступили бы многие из нас. Любопытно, как НАСА объяснит все это общественности, которая ожидает, что все риски должны быть максимально приближены к нулю. Посмотрим, как НАСА это сделает и объяснит, что быть смелым не означает сесть за штурвал космического корабля, инженерная конструкция которого сводит риск на нет. Да, случается разное дерьмо, но если мы ограничим себя сферой деятельности, в которой дерьмо гарантированно НЕ происходит, то мы не сможем сделать ничего интересного.

Трагедия вроде той, что случилась на пике Маунт-Худ, была запрограммирована, но никто не мог знать, где, когда, какие альпинисты упадут и с какими последствиями. Точно так же как и в случае с кучей песка, вся система подчинялась законам гравитации, сопротивления и поведения разных материалов, которые нам хорошо известны. Точно так же как песочная куча, связка альпинистов находилась в критическом состоянии на грани хаоса. Точки контакта каждого альпиниста с поверхностью горы имели очень ограниченную площадь (кошки, острие ледоруба): висящих друг над другом на одной веревке людей можно сравнить с лежащими друг на друге песчинками в куче песка, готовыми упасть от самого легкого прикосновения. Каждый шаг предоставлял новую возможность поскользнуться, что могло закончиться коллапсом какого угодно масштаба. Альпинисты скользили, но всего на несколько сантиметров, после чего снова твердо становились на ноги. Ежегодно на Маунт-Худ поднимается десять тысяч человек, а смертельные исходы происходят приблизительно раз в год. Закон степенной зависимости гласит: чем крупнее трагедия, тем реже она происходит.

Мне показалось интересным, как Перроу описывает подобные катастрофы. То, что он писал об атомных электростанциях, можно легко применить к событиям на пике Маунт-Худ:

…Процессы происходят необыкновенно быстро, и их невозможно остановить… Восстановление изначального статус-кво не представляется возможным, последствия сбоя некоторое время распространяются быстро и непоправимо… Все происходящее характеризует то, что изменения не были сознательно заложены в систему.

Перроу описывает самоорганизующееся поведение, примеры которого мы наблюдаем в природе. Некоторые сторонники теории сложности, как, например, британский физик Стивен Вольфрам, считают его возможной причиной появления жизни на Земле.

Альпинисты были хорошо знакомы с системой и понимали ее особенности, но только в условиях, когда она функционировала во время возникновения мини-коллапсов. Хиллман упомянул, что был готов остановить падение пяти людей с высоты тридцати метров. Этот комментарий говорит о том, что он плохо представляет количество кинетической энергии, заложенной в страховочной системе. Крупномасштабные коллапсы случаются «очень быстро», и их «остановить невозможно». Их последствия «распространялись быстро и непоправимо» и не оставляли жертвам никакой возможности прийти в себя.

Менее чем через два дня после трагедии я вместе со Стивом Крузом поднялся на Маунт-Худ. Мы присели отдохнуть на камень между подъемником и расщелиной. «Все достигло критического состояния с такой скоростью, которую я еще никогда не видел», — сказал Стив. Сам того не зная, но он использовал определение, описывающее самоорганизующуюся систему.

Глава 7

Правила жизни

На горе Маунт-Худ сосуществуют два мира. Один создан для удовольствия и выживания людей, другой — нет. В первом мире есть всё для вашего удобства. Есть подъемники, которые возносят лыжников на вершину горы. Есть уютные коттеджи. На лыжной базе «Тимберлайн» вас ждет пятизвездочный ресторан, где можно заказать пино-нуар и кростини — поджаренные на оливковом масле ломтики натертого чесноком хлеба, украшенные веточкой розмарина; там готовят белый чили — вкусное блюдо из курицы, белой фасоли и перца чили, которое обойдется вам в шесть долларов семьдесят пять центов; десерты там делают без муки и подают с чаем Tazo. Я сидел в этом ресторане и под тихое позвякивание столовых приборов окидывал взглядом тысячи километров дикой природы с благодушием, которое не может себе позволить ни одно животное. В красивой раме окна гора выглядела совершенно безопасно. За соседним столиком болтали о проблеме налогов двое ученых — один из Лос-Аламоса, другой из Ливермора, — они весело обсуждали эту больную тему и забавно попивали фюме-блан. А какими счастливыми выглядели на лыжной базе дети. Они брали свои сноуборды и поднимались на гору в кабине подъемника, выглядывая из нее, словно зверушки из клетки.

В этой уютной модели мира я чувствовал себя полновластным хозяином. Но в то же время я понимал, какой зыбкой была невидимая граница, проходившая между тем маленьким мирком, который был адаптирован для нас, и тем миром, к которому каждому из нас придется приспосабливаться. Постепенно, шаг за шагом я менял угол зрения и наконец «откадрировал» картинку. Симпатичный коттедж уменьшился до кукольного домика, а девственная природа — необъятная и ненасытная — заполонила собой все пространство, буквально взорвав мое зрительное восприятие. Вместе с этим изменились и правила игры.

Я думал о погибших Билле Уорде, Рике Риде и Джоне Биггсе — возможно, для них мир был един и к горному склону они относились так же, как и к удобной лыжной базе. Сюда их привели успех, намерения, планы и воображение. Они заработали себе на это удовольствие. Они заслужили его как награду за все свои достижения в жизни. Биггс планировал покорить самые высокие вершины в каждом штате. Друзья считали, что Маунт-Худ всего лишь еще один пик на этом большом пути и справятся они с ним довольно быстро.

Однако пик Маунт-Худ не любит, чтобы с ним так обращались. На следующий день после трагедии я увидел брата Джона Биггса на парковке. Он искал ключи от автомобиля, чтобы отвезти семье личные вещи покойного. Он только что вернулся с опознания тела. Джон выжил во Вьетнаме, где служил боевым летчиком, потом долго работал пилотом на гражданских авиалиниях — и был убит «горой для начинающих».

Люди, создав механическую систему, сами стали ее частью. Но при этом каждый человек представляет собой автономную систему. В тот день альпинистам могли бы пригодиться, а в итоге и спасти не сложные научные теории, не темные эзотерические знания, а профессиональные навыки и жесткие правила.

Все профессионалы-спасатели, с которыми я разговаривал у пика Маунт-Худ, видели ошибки, сделанные пострадавшими. Джим Трипп, командир лыжного патруля на территории заповедника, однажды пригласил меня к себе в офис. Я нашел его среди лыжных патрульных в комнате, больше похожей на тюремную камеру с шестью кроватями, покрытыми оранжевыми, синими, желтыми и зелеными покрывалами. На полке были расставлены чучела животных, а на железных дверках ящиков для одежды красовались наклейки с логотипами разных компаний, производящих лыжное оборудование. На кончике одной из лыж я увидел наклейку с текстом: «Внимание! Установлена воздушная подушка». В комнате были медицинские шины, кислородные маски, капельницы, несколько цервикальных воротников и длинные жесткие спинодержатели. Все говорило о том, что здесь работают люди, хорошо знающие, что такое боль.