Читать книгу "Испанская инквизиция - Виктория Холт"

После этого произошло усиление деятельности инквизиции, однако в то же время Педро Арбуэс, второй инквизитор, стал очень осторожен. Он всегда пробовал все кушанья и напитки, которые ему подавали, никогда не выходил без охраны и носил под одеждой кольчугу, а под клобуком шлем.

Когда был арестован Леонардо Эли, один из богатейших новообращенных иудеев в Сарагосе, стало ясно, что петиции богатых и влиятельных граждан не положат конец преследованиям со стороны инквизиции. Тогда другой богач, один из самых влиятельных, Педро Санчес, собрал вокруг себя группу людей, близких по положению (среди которых были и его четыре брата, занимавшие важные государственные должности). Они стали искать выход.

Собравшись в доме некоего Луиса де Сантангеля, также занимавшего высокое положение в обществе, заговорщики пришли к выводу, что у них есть только один выход: чтобы избавить Арагон от инквизиторов Торквемады, от аутодафе и костров, необходимо прибегнуть к радикальной мере — убить инквизитора Арбуэса. После этого, полагали они, трудно будет найти желающих, чтобы занять его место, и в Арагоне не установятся кастильские порядки. Это должен был сделать один из заговорщиков, получив в награду за убийство 500 флоринов.

Шесть человек выразили желание это сделать, и среди них Хуан де Эсперандэу, чей отец в то время был в тюрьме инквизиции.

Неизвестно, знал ли о заговоре Педро Арбуэс, но после гибели своего товарища он постоянно принимал меры предосторожности против убийц, и у заговорщиков ничего не получалось. Наконец они решились осуществить дерзкий план.

Они знали, что Арбуэс должен посетить ночную службу в церкви Метрополитен. Здесь-то им и будет всего легче застигнуть его врасплох. Спрятавшись в церкви (в полутемном здании это было нетрудно), заговорщики стали ждать. Они знали, что инквизитор должен выйти из галереи и пройти через церковь, чтобы присоединиться к своим товарищам-доминиканцам на клиросе. Арбузе, верный своим правилам осторожности, появился с большой палкой в одной руке и с фонарем в другой и, как обычно, в кольчуге под одеждой. Но прежде чем взойти на клирос, полагалось помолиться, встав на колени. Этим-то моментом и воспользовались заговорщики. Пение хора позволило им неслышно подкрасться сзади к молившемуся доминиканцу. Эсперандэу, ослепленный яростью, стал наносить удары вслепую и лишь ранил монаха. Но другие заговорщики набросились на него, нанося ему удары по голове с такой силой, что им удалось покорежить шлем и ранить Арбуэса в шею. Он вскочил, но Эсперандэу, желая осуществить свою месть, обнаружил на теле Арбуэса незащищенное место и нанес ему удар мечом, после чего доминиканец упал. Заговорщики тут же бежали, так как люди, певшие в церковном хоре, поняли, что случилось что-то неладное, и побежали на помощь к пострадавшему. Арбуэс умер от ран через два дня, 17 сентября 1485 г.

На следующий день после нападения на доминиканца толпы людей стали собираться на улицах, выкрикивая обвинения против новообращенных иудеев. Убийство привело к результатам, противоположным тем, на которые рассчитывали заговорщики. Гнев народа обратился не против инквизиции, а против старой мишени — иудеев. Возникла даже угроза серьезных беспорядков, но положение спас сын Фердинанда, которому тогда было семнадцать и которого отец назначил архиепископом Сарагосским. Вместе с высшими чиновниками он проехал верхом по улицам, обращаясь к народу. Он уговаривал людей не устраивать бунта, который все равно не покарает настоящих преступников, но может принести несчастье самим его участникам. Юноша обещал людям, что правосудие восторжествует.

Торквемада тут же назначил на место двух погибших трех новых инквизиторов, а служащие инквизиции переселились из старого здания в Альхаферийский замок, где находились под вооруженной охраной. Были произведены аресты и допросы подозреваемых с применением пыток, и вскоре несколько человек дали показания против заговорщиков.

Педро Санчесу удалось бежать из Испании. Его чучело было сожжено во время аутодафе вместе с живыми заговорщиками, убившими Арбуэса. Эсперандэу пронесли в клетке по улицам до входа в собор. Там ему отрубили руки, наносившие удары, после чего он был оскоплен и четвертован.

Надежды заговорщиков не сбылись. Аутодафе стали происходить в Арагоне так же часто, как и в Кастилии, инквизиция хотела показать людям свою власть. Когда один из новообращенных иудеев, убедившись, что никто из его единомышленников не может быть в безопасности в Арагоне, бежал в Наварру и нашел там убежище у принца Жаймэ, последнего, хотя он был сыном королевы Наваррской, арестовали и отдали под суд инквизиции. Его обвинили в противодействии Святой палате, а это считалось равнозначным подозрению в ереси. Жаймэ приговорили к наказанию кнутом (не на улице, поскольку он был королевского происхождения, а на церковном дворе), причем его позор был усилен тем, что при экзекуции присутствовал его незаконнорожденный двоюродный брат. Эта история всем показала могущество инквизиции, послужив предупреждением тем, кто бы хотел бросить вызов ее власти. Но ей были нужны новые жертвы. Один из заговорщиков, Гаспар де Санта-Крус, чье чучело было сожжено во время аутодафе, поскольку он бежал в Тулузу, умер, прежде чем инквизиторам удалось вернуть его в Испанию. Сын Гаспара, помогавший отцу бежать, был арестован. В наказание он должен был немедленно отправиться в Тулузу, откопать останки отца и сжечь публично. Чтобы самому избежать сожжения на костре, молодой человек выполнил этот приказ.

Что касается Педро Арбуэса, то его стали рассматривать как святого, и имя его было теперь окружено легендами. Рассказывали, что, когда он умер, колокола зазвонили сами по себе, а также, что двенадцать дней после его убийства кровь, пролитая в церкви, не высыхала и оставалась теплой. Арбузе был похоронен в той же церкви, где его убили, и ему поставили памятник. Он был причислен к лику блаженных в XVII в. и канонизирован Пием IX в XIX в. Но его гибель могла бы иметь и иное значение в истории инквизиции. Если бы народ Арагона забыл старую вражду в отношении иудеев и поднялся вместе с ними против инквизиции, то он мог бы предотвратить ее усиление и отстоять свободу мысли. Но если бы это случилось в Арагоне, то и в Кастилии последовали бы примеру арагонцев, и тогда инквизиция превратилась бы в слабое учреждение и постепенно исчезла бы, как в других европейских странах. Преследования еретиков достигли высшей точки к 1490 г., когда началось десятилетие, знаменательное для испанской истории. В 1492 г. Колумб открыл Америку, Торквемада изгнал иудеев из Испании, а Фердинанд и Изабелла изгнали мавров из Гранады, завершив тем самым Реконкисту в Испании.

В 1490 г. произошло событие, которое ускорило изгнание иудеев из Испании.

Началось с того, что некий новообращенный купец Бенито Гарсиа отправился в поездку по торговым делам и остановился на ночлег на постоялом дворе в деревне Асторга. Там в это время было много народу, и купец не смог получить отдельной комнаты, поэтому ему пришлось ночевать с соседями. Соседи эти были нечестными людьми и, обратив внимание на богатый наряд постояльца, сговорились обворовать его, как только он заснет. Когда это произошло, они стали рыться в его дорожной сумке в поисках ценных вещей, но были поражены внезапным открытием, которое заставило их отказаться от первоначального замысла. Они нашли в сумке церковную облатку, а так как их сосед был мирянином, крещеным евреем, то он должен был, скорее всего, украсть ее из церкви, совершив кощунственное преступление. Перед лицом столь тяжкого деяния ночные воры сразу забыли о собственном преступном намерении и, разбудив Гарсиа, потащили его в магистрат.