Читать книгу "Мелодия сердца - Барбара Картленд"

— Вы это сделаете?

— Я думаю, у вас найдется свободный от приглашений вечер?

— Да, конечно.

Илука принялась судорожно вспоминать:

— Сегодня мы ужинаем в Девоншир-Хаусе.

— Я туда тоже приглашен, — заметил граф, — вот и хорошая возможность поговорить с вашим отчимом и предложить приехать ко мне в гости.

— У нас свободен следующий вечер. Я знаю, у мамы в дневнике ничего не записано на среду.

— Я запомню. — Он поднялся. — Время бежит, нехорошо, если о вас станут сплетничать, поэтому предлагаю вам поехать через Роу, а я отправлюсь в противоположную сторону.

Он говорил очень официальным тоном, и Илука почувствовала: ее сердце оборвалось. Хотя граф пообещал пригласить их на ужин, а вдруг он передумает?

Но она увидит его в Девоншир-Хаусе, теперь ей есть чего ждать!

Они молча шли вдоль озера. Затем, остановившись возле лошадей, граф сказал:

— Наслаждайтесь, Илука, в обществе весело только в молодости, оно становится невыносимо скучным для людей разочарованных.

— Это вы о себе?

— Я говорю о вас. Юные леди не должны слишком глубоко вникать в то, что их не касается.

Его слова она восприняла как укор и, покраснев, сказала:

— Мне не следовало задавать вопрос, но, как вы уже однажды заметили, я веду себя неподобающим образом для молодой девушки.

Граф коротко рассмеялся:

— Вы действительно непредсказуемы, Илука. И не только в беседе, но и внешне. И даже в танце.

Он постоял, глядя на нее, и спросил:

— А кто научил вас танцевать?

— Никто, — ответила Илука. — Просто во мне течет венгерская кровь и, когда я слышу цыганскую музыку, передо мной встают картины, от которых ноги двигаются сами собой. Они мне не подчиняются.

— А что за картины? — поинтересовался граф, и по тому, как он спросил, видно было, что ему и впрямь любопытно.

— Я вижу венгерские степи, — говорила Илука. — Цыган в ярких одеждах, раскрашенные кибитки. Я слышу звуки скрипок и вижу далекие заснеженные вершины гор.

А что сказал бы граф, если бы она призналась, что его поцелуй возносит ее на такую вершину, голова кружится, и ей кажется, они танцуют на снегу?

— А цвет ваших волос тоже от венгерских предков?

— Я похожа на свою прабабушку.

— Это объясняет многое, смущавшее меня.

Но прежде, чем она успела спросить, о чем он, граф Лэвенхэм посадил ее в седло.

Потом подошел к своему жеребцу, взял поводья у конюха и ловко вскочил в седло.

Илука наблюдала за ним и думала: нет на свете более красивого мужчины, а на лошади он вообще неотразим!

Граф приподнял шляпу:

— Хорошего дня, мисс Кэмптон. Было очень приятно снова встретиться с вами.

И, не дожидаясь ответа, отъехал. Илука в отчаянии смотрена ему вслед — он больше не сердится и не интересуется ею.

Ах, если бы она согласилась на его покровительство, то наверняка была бы сейчас намного счастливее.

Проходя сквозь позолоченные ворота Девоншир-Хауса Илука чувствовала, что мать не только безумно рада приглашению герцогини, но больше ее самой возбуждена предстоящим вечером.

Весь день она провела в мыслях о графе, конечно, он мало будет интересоваться ею на ужине, и ей придется танцевать с мужчинами помоложе.

Хотя Илука познакомилась с другими девушками на предыдущих балах, она была достаточно умна, чтобы понять: на этих балах веселее всего немолодым супружеским парам.Они всех знают, и их знают все.

Приглашенные леди выглядели элегантно и живописно в сверкающих диадемах и изысканных украшениях, и девушки выделялись на их фоне простоватостью и неопытностью. Мужчины находили женщин постарше куда интереснее.

Она убедилась, что не ошибается, поговорив с такими, как она, совсем юными гостьями.

Но беседуя с ними, Илука удивилась: живя в сельской местности, в бедности, она оказалась не только лучше образована, но и обладала более острым, живым умом.

Она многим интересовалась, многое знала, чего не скажешь о ее городских ровесницах. В частности, благодаря отцу могла блеснуть в разговоре о скачках и лошадях.

Илука подозревала: девушкинетолько ничего не знали о предмете страсти многих мужчин — лошадях, но боялись ездить на них, если уж они не были совсем безропотными и послушными.

Они не интересовались политикой, а одна, с которой Илука поговорила, призналась, что понятия не имеет, кто сейчас премьер-министр, и никогда не слышала о билле по реформам.

«Да, они ужасно скучны», — кисло вздохнула Илука.

А если графу так же скучно с ней?

Она влюбилась в него, но отдавала себе отчет, как он умен, искала в газетах каждое упоминание его имени, выяснила, как часто он выступает в палате лордов, насколько влиятелен в международных делах.

«Если бы я только смогла побыть с ним наедине хоть немного, — подумала она грустно. — Я бы сумела доказать ему, что со мной есть о чем поговорить».

Сидя за ужином в Девоншир-Хаусе, Илука посмотрела в дальний конец стола и увидела слева от герцогини Лэвенхэма.

Он разговаривал с очень красивой женщиной, густо увешанной украшениями. Не слишком ли интимная у них беседа, заволновалась Илука.

Может, эта леди одна из его пассий?

Любопытство не давало ей покоя, и она спросила соседа-джентльмена:

— Вы не знаете, кто эта леди, рядом с графом Лэвенхэмом?

Джентльмен с отсутствующим видом ответил:

— Это маркиза Донкастерская.

— Она очень красивая.

— Вероятно, Лэвенхэм тоже так думает, — заметил сосед. — Но он вообще славится наметанным глазом на лошадей и женщин. Замечает каждую красотку, появившуюся на горизонте.

Он злобно рассмеялся, и Илука почувствовала, как тяжелый камень лег на грудь, и она больше не могла проглотить ни кусочка.

Ей понадобилось сделать усилие над собой, чтобы вежливо повернуться к джентльмену, сидящему по другую руку от нее, и выслушать прескучную историю о том, как на прошлой неделе он продулся в карты.

Очевидно, он пытался потопить свое расстройство в вине, опустошая одну рюмку за другой, едва только их наполняли.

Илука с трудом удерживалась, чтобы не смотреть на графа, и старалась сосредоточиться на партнерах по столу. Но тщетно.

Когда маркиза рассмешила Лэвенхэма, ее страдания стали невыносимы, она испытала физическую боль.

Наконец-то герцогиня увела дам из столовой, оставив джентльменов пропустить последнюю рюмочку портвейна.