Читать книгу "Самоучитель по философии и психологии - Андрей Курпатов"

Наконец, собственно механизмы моего психического аппарата -это все те же содержательные ограничения. Я детерминирован инстинктомсамосохранения (его индивидуальной, групповой и видовой составляющими), я всеоблекаю в стереотипы, которые актуализируются друг за другом по принципудоминанты, каждая из которых представлена психическими состояниями иобозначениями (названиями) этих психических состояний. Игра этих сил создаетменя, и я потому являюсь собственным содержательным ограничением.

Все это настолько очевидно, что этого в действительностиникто не замечает. Более того, мы выгибаем колесом грудь и задираем голову,утверждая бессмысленность: содержательное ограничение может быть преодолено,нужно только захотеть. Мы-то, пожалуй, и можем захотеть, да вот нельзязаставить содержательное ограничение соответствовать наших хотениям, нельзязаставить хотеть содержательное ограничение.

Содержательное ограничение не терпит подобного к себеотношения, игнорируя его или хотя бы просто не отдавая ему должное, мы впадаемв допущения, которые становятся краеугольным камнем наших ошибочных суждений идействий. Нам бы следовало не отбрыкиваться, подобно строптивой кобыле, отсодержательных ограничений, а, напротив, рачительно их учитывать, изучать,холить и лелеять. Зачем? Это очень просто: когда я знаю, что имею дело с содержательнымограничением, которое не может быть преодолено, я не трачу сил на егопреодоление. Вместе с тем, зная содержательные ограничения, я знаю и то, что ямогу предпринять, двигаясь между зазорами, образуемыми в структуресодержательных ограничений, опираясь на обнаруженные мною содержательныеограничения как на подножки, пользуясь ими как альпинистской страховкой.

Кому- то, возможно, все это кажется проповедью пессимизма.Что ж, подобному мыслителю я могу лишь посочувствовать. В социальной жизниглавным содержательным ограничением является желание (или нежелание) другого(Другого), все наши отношения - это отношения с этими желаниями (илинежеланиями) других, которыми они нам, собственно, и являются. Желание (илинежелание) Другого - это то, что не может быть изменено (вменено, создано,подтасовано), он или хочет, или не хочет.

Всякий, кто считает себя Господом Богом, способным повлиятьна желания (или нежелания) Другого (а таких «божеств», к сожалению, среди насбольшинство), обрекает себя этим собственным заблуждением на абсолютноеодиночество.

Мы должны правильно понять идеологию понятия «содержательноеограничение» - это не ограничение наших возможностей, это способ увидетьлежащие перед нами возможности, которые пролегают как раз меж этих рифов, апотому так их можно увидеть.

Диалектика

Диалектика, по крайней мере та диалектика, которая досталасьнам от «нового времени», когда идея о «диалоге» была подменена идеей о том, чтовсе в своем развитии приходит к собственному - «диалектическому» - отрицанию(это и есть «последняя» диалектика), есть лучшая иллюстрация той блистательнойпрофанации, на которую способно наше с вами мышление. Отказ от этой диалектикибыл бы в этой связи очевидным свидетельством просветления нашего рассудка илиже, на худой конец, хотя бы демонстрацией нашей готовности к этомупросветлению.

Диалектическая идея порождена отсутствием понимания всегоперечня действующих в системе сил, а также полным непониманием того, что такоесущность процесса. Все, что мы наблюдаем или можем наблюдать в качествепроцессов, - не истинные эти процессы, каковы они в действительности, т. е. вне доступной нам реальности. Мы видим процессы лишь овеществленными, обретшимисодержательную форму, исказившимися в этой форме, представшими в ней, чтобыстать «смертными», а следовательно, мы не видим самих этих процессов. Болеетого, мы видим, как содержание этого процесса сходится в схватке не с другимипроцессами, а с содержательными воплощениями этих - других - процессов. Сами жепроцессы не находятся и не могут находиться в конфликте, ибо они несодержательны, а несодержательность не знает ни ограничений, ни препятствий, нипротивопоставлений, ни требований, что само по себе делает «конфликт» междуними невозможным.

Любой процесс перерождается - это истинная правда; в этомслучае, условно говоря, не выводя на свет юродствующую здесь языковую игру,диалектика не врет. Но происходит это перерождение процесса не потому, что всамом этом - любом - процессе заложена некая генетическая ошибка, как убеждаетнас диалектика. Ничуть не бывало! Гибнут с течением времени не эти подлинныепроцессы сами по себе, а гибнет (отмирает, редуцируется, рассасывается) ихсодержательная оболочка. Сам процесс, «проживший» эту свою жизнь в этой своей«реинкарнации», лишь переродился, а не исчез; его существо прошло данный свойочередной пассаж в содержательности, напитавшись от произошедшего и посредствомэтого изменившись (в том смысле, в котором может «измениться»несодержательное).

Содержательность существует во времени, пространстве,модальности и интенсивности (содержательное ограничение, накладываемое нашимпсихическим аппаратом), именно поэтому нам может казаться, что процесс «был»или «не был», «родился» или «умер», находится «на пике» или «в упадке», «силен»или «слаб», «хорош» или «плох» и т. п. На самом деле ничего этого здесь нет,что очевидно, дай мы себе труд вылущить соответствующее, упомянутоесодержательное ограничение, расцени мы его, как и положено. Процессы, неимеющие «начала», «текут» не «прекращаясь», их «изменение» - это «изменение» ихсущности, которое не может быть понято как «изменение» (в привычном пониманииэтого слова), поскольку здесь, в их подлинной несодержательной обители, неткачества.

Образно выражаясь, все, что мы видим, - это лишь игра волнна поверхности мирового океана, и смехотворной оказывается попытка отождествитьих движение с динамикой существования всего и самого океана как единой системы.Апологеты диалектики подобны нашим далеким предкам, полагавшим, что Солнцекрутится вокруг Земли просто «потому», что так кажется. Конечно, все их выводынелепы, несуразны, зачастую откровенно абсурдны, но ведь у авторов этих выводоввсегда есть возможность сослаться на некую, никому не ведомую и никем непонятую «диалектичность»… Содержание дает повод для языковых игр, ибо оно иесть, по большей части, язык (в витгенштейновском его понимании).

У содержания есть одна отвратительная черта, которая,посредством языковых игр, путает все карты, и, вероятно, именно это заставляетмоих оппонентов верить в свои ошибки. Лишь один иллюстративный пример: именноязыковая игра содержательности допускает существование «нуля» - здесь естьсодержание («натуральное число»), а здесь нет содержания («ноль»). Но не нужно,наверное, быть семи пядей во лбу, чтобы понять, что «ноль» - это фикция, вприроде не может быть «нуля», не может быть «нуля» стульев, поскольку «ноль»стульев - это то же самое, что и «ноль» столов, «ноль» помидоров и «ноль»идиотов. Однако содержание допускает и даже предполагает в каком-то смыслесуществование «нуля», при этом чаще всего этот «ноль» (и это уже вовсе никудане годится!) теряется диалектиками…