Читать книгу "Инсайт. Почему мы не осознаем себя так хорошо, как нам кажется, и почему отчетливое представление о себе помогает добиться успеха в работе и личной жизни - Таша Эйрих"

Девушка несколько минут безучастно смотрела на океан, а затем вскочила на ноги. По всей видимости, пришло время заняться тем, что вам, возможно, знакомо — пляжными селфи. Мы с мужем не очень старались скрыть свои усмешки, когда девушка, театрально отбросив волосы и нацепив солнечные очки на кончик носа, сложила губки и состроила пресловутое «утиное лицо».

Ситуация из забавной превращалась в раздражающую. Выпятив бедра назад, а грудь вперед, девушка принимала разные позы и каждые тридцать секунд просматривала сделанные фотографии на экране.

— Скоро она это прекратит, — прошептала я мужу, пытаясь стряхнуть песок со своей тарелки. — Пять минут.

— Десять, — предсказал он.

Мы оба ошиблись. Когда девушка наконец закончила (через целых пятнадцать минут), она улеглась на полотенце и уснула, совершенно не обращая внимания на пораженные взгляды людей, находившихся в непосредственной близости от нее.

Поведение любительницы пляжных селфи едва ли свойственно только ей одной, а данный эпизод — не единственный пример демонстративного импульса, который получил культ себя вместе с бурным развитием социальных медиа. Один из «единорогов самоосознания» рассказал нам о своем друге, который снимает обычно от сорока до пятидесяти селфи в день. Однажды во время общего ужина этот человек весь вечер фотографировал самого себя. Неожиданно он встал из-за стола, извинился и вышел в туалет, где сделал еще больше селфи и разместил их в Instagram, прежде чем вернуться к столу.

Все мы знакомы с людьми, страдающими синдромом селфи. К его симптомам можно отнести некогда немыслимый уровень поглощенности собой, из которого проистекают различные иллюзии, включая, среди всего прочего, и убежденность в том, что людям очень важно, что вы съели на завтрак, что сегодня полгода до дня рождения вашего ребенка или что вы проводите лучший отпуск в своей жизни. Было бы справедливо отметить, что синдром селфи во многих отношениях превратился в своего рода широко распространенную легкую форму нарциссизма. Безусловно, почти все мы встречали в личной и профессиональной жизни полноценных нарциссов — тех, кто настолько убежден в том, что является центром Вселенной, что не способен видеть окружающих.

Однако мы не всегда осознаем, что, как это ни удивительно, сильная сосредоточенность на себе не только мешает нам видеть окружающих, но и вредит нашей способности видеть себя такими, какие мы есть на самом деле. Исследования показали, что в общем случае существует обратная зависимость между тем, насколько особенными мы себя чувствуем, и тем, в какой степени мы осознаем себя. Не нужно далеко ходить, чтобы найти подобные примеры: люди, размещающие больше всего селфи в Facebook, меньше всего осознают, насколько раздражает всех такое поведение[184].

Если проанализировать «безлично индивидуальный» характер социальных медиа, становится понятным стремительное распространение нарциссизма. В большинстве случаев онлайн-коммуникации мы не видим реакции другого человека, выражения его лица, что облегчает нам отстраненное, эгоцентричное и бездумное поведение. Исследователи называют этот феномен моральным измельчанием, согласно этой теории чрезвычайно короткое взаимодействие в сети приводит к быстрому, поверхностному мышлению, из-за чего мы видим себя и других упрощенно[185].

Безусловно, это не означает, что любой, кто делает селфи или пользуется социальными медиа, — нарцисс, однако, с научной точки зрения, эти вещи несомненно взаимосвязаны, причем имеются многочисленные доказательства того, что нарциссизм распространяется все шире[186]. Например, по результатам исследования, охватившего десятки тысяч студентов американских колледжей, Джин Твендж и ее коллеги пришли к выводу, что за период со средины 1980-х годов до 2006 года рост нарциссизма составил целых 30 процентов, если оценивать его уровень по таким утверждениям: «Если бы я правил миром, он был бы лучше», «Я всегда знаю, что делаю» и «Я не буду доволен жизнью до тех пор, пока не получу все то, чего заслуживаю»[187]. Чтобы вы не связывали эту тенденцию целиком и полностью с поколением миллениум, обратите внимание на то, что такую модель поведения демонстрируют не только люди, родившиеся в период с 1980 по 1999 год. В ходе еще одного долгосрочного исследования были проанализированы ответы учеников средних школ на вопрос, считают ли они себя важным человеком. В итоге оказалось, что в 1950-х годах с этим утверждением согласились только 12 процентов респондентов, но в 1989 году (в период, когда в средней школе учились представители поколения Х) этот показатель подскочил до 80 процентов[188]. Вспомните также о результатах исследования, о которых шла речь в предыдущей главе: 25 процентов представителей послевоенного поколения школьного возраста отнесли себя к 1 проценту лучших по способности ладить с другими.

Синдром селфи — явление, свойственное не только какому-то поколению, и оно не ограничено просто более эгоцентричными юношами и девушками. Усиление сосредоточенности на себе можно обнаружить повсюду, от современной литературы до социальных медиа, даже в Овальном кабинете. В ходе одного исследования, проанализировавшего доклады президента США Конгрессу о положении в стране за период с 1790 по 2012 год, было установлено снижение частотности употребления слов, относящихся к другим людям, таких как его (ее) и сосед, а также повышение частотности употребления слов, сфокусированных на себе, таких как я и мой[189]. Аналогично мой собственный поиск по более чем 15 миллионам книг посредством поискового сервиса Google Ngram[190] показал, что в период с 1900 по 1974 год частотность употребления слова я снизилась на 50 процентов, а в период с 1975 по 2008 год повысилась на 87 процентов!