Если б был я маленький, как Великий океан, — на цыпочки б волн встал, приливом ласкался к луне бы. Где любимую найти мне, такую, как и я? Такая не уместилась бы в крохотное небо!
Из стихотворения «Город» (1925):
Если б был я Вандомская колонна, я б женился на Place de la Concorde.
Из поэмы «Флейта-позвоночник» (1915):
Знаю, каждый за женщину платит. Ничего, если пока тебя вместо шика парижских платьев одену в дым табака.
Из стихотворения «Домой» (1925):
Я в худшей каюте из всех кают — всю ночь надо мною ногами куют. Всю ночь, покой потолка возмутив, несется танец, стонет мотив: «Маркита, Маркита, Маркита моя, зачем ты, Маркита, не любишь меня…» А зачем любить меня Марките?! У меня и франков даже нет…
Прочтите подряд эти несколько строк:
Вы думаете, это бредит малярия? Это было, было в Одессе. «Приду в четыре», — сказала Мария. Восемь. Девять. Десять. Любит? Не любит? Я руки ломаю и пальцы разбрасываю разломавши. Так рвут загадав и пускают по маю венчики встречных ромашек.
Не правда ли, это читается как одно стихотворение? А между тем первые строки взяты из поэмы «Облако в штанах», завершенной в 1915 году, а последнее четверостишие — из самых последних его стихов, написанных в 1930-м и печатающихся во всех собраниях сочинений поэта под рубрикой «Неоконченное».
А вот еще — такое же:
Глазами взвила ввысь стрелу. Улыбку убери твою! А сердце рвется к выстрелу, а горло бредит бритвою. Как говорят, инцидент исперчен, любовная лодка разбилась о быт. Я с жизнью в расчете, и не к чему перечень взаимных болей, бед и обид.
Здесь тоже: первое четверостишие — из поэмы «Человек» (1916), а второе — из предсмертного письма, написанного 12 апреля 1930 года, за два дня до самоубийства.
Маяковский — великий лирический поэт. Он и в поэмах своих был лириком:
Это время гудит телеграфной струной, это сердце с правдой вдвоем. Это было с бойцами, или страной, или в сердце было в моем.
Даже в своей поэме о Ленине он не удержался в границах эпоса:
Люди — лодки, хотя и на суше. Проживешь свое пока, много всяких грязных ракушек налипает нам на бока. А потом, пробивши бурю разозленную, сядешь, чтобы солнца близ, и счищаешь водорослей бороду зеленую и медуз малиновую слизь.
Или вот это:
Если б был он царствен и божествен, я б от ярости себя не поберег, я бы стал бы в перекоре шествий поклонениям и толпам поперек. Я б нашел слова проклятья громоустого, И пока растоптан я и выкрик мой, я бросал бы в небо богохульства, по Кремлю бы бомбами метал: долой!
Кстати, не из-за этих ли строк его поэма о Ленине на какое-то время попала в список запрещенных книг?
ГОЛОС СОВРЕМЕННИКА
В библиотеку я записался в Ленинскую — Румянцевскую, кроме того гораздо удобнее оказалась читальня МОСПС в Доме Союзов. Вот в этой библиотеке, в ее читальном зале, я и провел весь 26-й год. День в день. Модестов — известный русский статистик — заведовал тогда этой читальней. Там был и домашний абонемент. Видя такое мое прилежание, он дал разрешение давать мне книги домой из спецфонда. Это был не то что спецфонд, а просто полки, где ставили книги, снятые с выдачи по циркулярам Наркомпроса: по черным спискам (как в Ватикане)…
Там, с этих полок, я и прочел «Новый мир» с «Повестью непогашенной луны» Пильняка, «Белую гвардию» Булгакова в журнале «Россия», «Ленин» Маяковского — поэма «Ленин» стояла на этих ссыльных полках года три.
…Било солнцекуполам в литавры.На колени, Русь!Согнись и стой. —До сегоднянасВладимир гонит в лавры.Плеть крестасжимаеткаменный святой…А теперьвстаютс Подола дымы,киевская грудьгудит,котлами грета.Не святой уже —другой,земной Владимиркрестит насжелезом и огнем декретов.
(«Киев»)
Есть в Ленине Керженский дух,Игуменский окрик в декретах,Как будто истоки разрухОн ищет в Поморских Ответах.
Мужицкая ныне земля,И церковь — не наймит казенный.Народный испод шевеля,Несется глагол краснозвонный.
Нам красная молвь по уму, —В ней пламя, цветенье сафьяна;То Черной Неволи БасмуПопрала стопа Иоанна.
Борис — златоордный мурза,Трезвонит Иваном Великим.А Лениным — вихрь и грозаПричислены к Ангельским ликам.
Есть в Смольном потемки трущобИ привкус хвои с костяникой,Там нищий колодовый гробС останками Руси великой.
Сайт сохраняет куки вашего браузера. Вы сможете в любой момент сделать закладку и продолжить прочтение книги «Маяковский. Самоубийство - Бенедикт Сарнов», после закрытия браузера.
Книги схожие с книгой «Маяковский. Самоубийство - Бенедикт Сарнов» от автора - Бенедикт Сарнов: