Читать книгу "Двоедушница - Рута Шейл"

Она могла вернуться домой пешком. Получилось бы даже быстрей, чем идти до машины, которая осталась возле старого особняка. Хотя лучше б не бросать ее где попало…

Спрятав руки в карманы, Бо сделала несколько неуверенных шагов в сторону. Остановилась. Оглянулась на безмолвную громадину сгоревшего дома. И вернулась.

То самое чувство! То же, что заставляло ее ночами дежурить в службе психологической помощи, а днем расклеивать по городу листовки с фотографиями «потеряшек». Потому что если Божена Лаврова не снимет трубку, не отправится опрашивать свидетелей, не пойдет обшаривать лесную чащу – это будет уже не она. Кто-то другой. Но не она.

И сейчас Бо понимала, что если уйдет, то никто не вызовет сюда полицию, «скорую», МЧС и пожарных – да мало ли что может случиться с этими двумя ненормальными и к тому же вооруженными подростками? Одному и так уже в больницу нужно. А вместо этого он там, в этом страшном доме, наедине с придурошной девчонкой, которую сама Бо откровенно побаивалась.

Однажды она уже предала себя, когда скрылась с места аварии. Ощущение не из приятных.

Вот и сейчас, пытаясь не переломать себе ноги по пути к лестнице и не свернуть шею на сгнивших ступенях, Бо чувствовала себя гораздо лучше, чем когда собиралась уйти.

Ощущение продлилось недолго. До тех пор пока не раздался крик.

Она догадалась сразу – Антон. Никогда не слышала, чтобы люди орали так, будто с них живьем сдирают кожу.

Бо ринулась на звук, уже не глядя по сторонам и под ноги. Пока бежала, перебирала в голове номера телефонов экстренных служб. Затем ввалилась в одну из комнат, такую стылую, словно стен здесь не было вовсе. Глаза не сразу привыкли к темноте. Что-то тяжелое едва не сшибло ее с ног, и она отскочила с воплем, который затерялся в низком утробном вое парня. Он катался по полу, с хрустом приминая телом битое стекло и кирпичное крошево.

Ника стояла неподалеку, Бо увидела ее почти сразу. И только после, когда поняла, что не сможет помочь Антону прямо сейчас, потому что у нее не хватит сил, чтобы его успокоить, а слов он попросту не слышит, она обернулась и заметила еще одну.

Фонарный свет ясно очерчивал фигуру женщины, сидевшей на коленях напротив окна. На ней белела ночная сорочка, спущенная с одного плеча и обнажающая грудь, к которой женщина прижимала сверток с младенцем.

Ребенок не издавал ни звука. Его мать молчала тоже. Короткие вьющиеся волосы скрывали ее лицо, но Бо могла бы поклясться, что та не сводит с нее глаз.

На крик не хватило сил. Из всех желаний осталось только одно – проснуться.

Антон забился в угол и протяжно всхлипывал. Ника опустилась рядом. Взяла его лицо в ладони и удерживала, не позволяя отвести взгляд. Они плакали вместе.

Оружие лежало между ними.

– Это не так сложно, как кажется, – уговаривала она, гладя парня то по щеке, то по волосам. – Игни смог, значит, сможешь и ты.

– Я не Игни, – прохрипел он сорванным голосом. – Никогда не сравнивай. Я – это не он…

– Конечно нет! – мгновенно переменилась Ника. – Но тебе сейчас очень больно, правда? Невыносимо больно. Ты и так терпишь слишком долго. Не знаю, как тебе удается… Игни никогда не выдерживал. Он больше всего на свете боялся этой боли, а ты…

Она на ощупь нашла его руку и накрыла ей лежавший на полу пистолет.

– Ты гораздо сильнее, Антон. Ты такой сильный! Но только подумай – все прекратится, как только ты выстрелишь. Это ведь даже не убийство! Она Есми. Ее место – на изнанке города. Посмотри. Просто посмотри на нее!

Антон мельком глянул на мать с младенцем и сразу же отвернулся. Его лицо исказилось в предвестии нового приступа.

– Она умерла прошлой зимой. Ты всего лишь восстановишь порядок. И боль исчезнет. Не ради Игни. Ради себя. Это не убийство. Стреляй…

«Это не убийство. Стреляй», – продолжала нашептывать Ника, осторожно отступая, когда он медленно поднял руку и прицелился в бессловесную мишень. Та в ответ покрепче прижала к себе ребенка, начала легонько покачиваться и запела, не разжимая губ. Тот же самый мотив…

Так недавно пела сама Ника.

Терпение Бо лопнуло.

– Да что ж вы творите-то, а?

Она шагнула вперед, чтобы закрыть женщину собой – не станет же Антон стрелять в нее! – и попробовать договориться мирно, но оказавшаяся рядом Ника молниеносно выхватила пистолет и, не меняясь в лице, спустила курок.

Вместо выстрела раздался короткий свист. Сквозь дымку тумана, которому здесь неоткуда было взяться, Бо разглядела, как женщина валится на бок. Голова ее откинулась, губы приоткрылись. Левая грудь, которой она только что кормила младенца, так и осталась неприкрытой.

Туго спеленутый сверток выпал и откатился почти к самым ногам Бо. Ребенок должен был плакать, но она этого не слышала. Только монотонный гул, словно Бо с головой ушла под воду, сквозь которую пробивалась последняя колыбельная застреленной матери.

Она расстегнула пуховик. Нагнулась, подняла невесомое тельце и прижала к себе, укутывая полами куртки.

Голос Ники доносился откуда-то издалека.

– Давай. Нужно закончить начатое. Ты знаешь, что делать, я не смогу провести ритуал за тебя. Давай…

Больше Бо ничего не видела. Ведомая Никой, она брела непонятно зачем и куда. Ноги подкашивались, но Бо продолжала идти. Мыслей не было. Вместо них – ощущение тепла под курткой. Удары собственного сердца. И пустота внутри.

– Брось это здесь.

На улице Ника попыталась выхватить у Бо сверток, но та не отпустила. Оттолкнула назойливую помеху локтем и дальше пошла одна.

В машине есть печка. Нужно согреться. Потом найти круглосуточную аптеку, купить еду и пеленки. Вернуться домой. Запереть дверь. Убедиться, что с малышом все в порядке, – а что, если не в порядке?..

Дожить до утра. Утром станет легче.

– Божена, постой. Это просто тряпье. Стой. Да стой же ты!

И вновь она вырывалась из чужих рук. Почему ее просто не оставят в покое?

– Дети не становятся Есми! Чтобы уйти, им не нужна изнанка! – выкрикнула Ника вслед упрямо продолжавшей путь Бо.

Да пошла ты.

– Не бросай нас, пожалуйста! Антон должен вернуться к Игни! Это важно!

А я-то здесь при чем?

Было страшно, что ребенок проснется и заплачет. Но еще сильнее пугало, что он не проснется и не заплачет. И под краешком одеяла она увидит мертвое маленькое лицо.

Бо тряхнула головой, отгоняя непрошеные образы. Выйдя на площадь, она ускорила шаг, а затем побежала.

Машина стояла на месте. Да и кому она нужна…

Пальцы не слушались. Несколько раз Бо чуть не выронила ключи. Кое-как вставила в замок водительской двери, повернула. И замерла, остановив взгляд на покачивающемся брелке в виде Спанч Боба.