Читать книгу "Песок под ногами - Татьяна Успенская"
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Только когда все ямы и рытвины закиданы, мы валимся в траву, разбрасываем руки, закрываем глаза, застываем с глупыми улыбками. Дорога готова, не дорога — свежезелёная, слегка колышущаяся река.
Мне легко и грустно. Ну а этот день как понимать? Опять играем или в самом деле вместе?! И где разница между игрой и «настоящей» жизнью?
Даша сняла очки. В неё полился свет: голубой, фиолетовый, оранжевый. На минуту она ослепла, но свет нёс всё тот же покой и ту же радость, которые ей подарены вот уже вторые сутки!
Ирина склонилась над Дашей и собою закрыла небо. Даша улыбнулась, но ничего не сказала — вдруг пропадёт праздник света и красок, вершащийся в ней?
— Есть хочется.
— Сейчас бы в ванну!
— Под душ лучше!
— Шур, помнишь, я рассказывал: Киплинга…
— В реку бы с головой!
— Летят три крокодила…
Голоса не разрушали тихую благость.
— Вы думаете, Эйнштейн мог бы бесконечно выдавать гениальные идеи? — Голос Геннадия чуть хрипловат. — Здесь случай, момент.
Даша замотала головой, отстраняясь от Геннадия. Сегодня возвращается Коська. Коська взбунтовался, отказался ехать в Москву один. Это хорошо, что он возвращается. Коська свой парень, он единственный у неё теперь остался!
Мир расплывался, и Даше нравилось, как он дробится разными красками и соединяется шелестом голосов, травы, птиц, как цвета плывут один в другой: разнозелёные деревья не обозначаются по породам, а сливаются, словно звуки, в единый свободный мир, в котором легко дышится. И ребята рядом.
Вдруг хлынул дождь. И сразу залил рот, глаза, уши. Даша надела очки, но тут же ослепла. Попыталась вздохнуть — захлебнулась. И засмеялась. Ощупью, по плывущей траве, пошла на мой голос.
— Скорее в машину! Топоры не забудьте. Обувь!
Даша шла и никак не могла дойти. Остановилась, расставила ноги, раскинула руки, подставила лицо небу и так стояла. Её омывало, било по ладоням и лицу.
— Настоящий тропический.
— Вот тебе и душ!
— Я кеду потерял.
Даша плыла в зелёном море. Такой я часто вспоминаю её, с зажмуренными глазами, с улыбкой во всё лицо, с распахнутыми руками…
— Идём. — Крепко беру её за руку. Она мотает головой. Я мешаю ей. Она пытается вырваться, задержать себя в своей свободе от всего и от Глеба. Но машина гудит сквозь дождь, ребята кричат «Даша!». Крепче сжимаю мокрую руку. — Идём.
Даша вдруг припадает ко мне. Чувствую даже её очки в кармане брюк. Она ответно сдавливает мне руку и теперь сама тянет меня к машине:
— Вы совсем промокли.
Дома нас ждут Костя с мамой. Оказывается, вечер. Оказывается, мы целый день не ели. Но теперь мы сухие и сытые. Мы трогаем Костю, похлопываем по плечам и спине, радуемся, что он с нами. Мы зажгли свечу, хотя можем зажечь нашу мутную электрическую лампочку без абажура.
Встречаемся глазами, словами, просто болтаем, как болтают беспечные люди: о погоде, о том, как выправляли дорогу, о привычках и прошлогодней поездке на пароходе. Качается язык свечи то от одного, то от другого дыхания, то к одному, то к другому лицу, чтобы я, как прежде, могла разглядеть, могла понять, что прячется в каждом из них сегодня.
«Мы играем», — кричала Даша. Но сейчас это всё равно. Если в игре участвуют все, пусть игра состоится.
И я нечаянно говорю:
Ребята замолкают. Зачем это я? Всё испортила.
вдруг продолжает Костя.
Даша пригнулась к коленям. Беззащитно, как тогда, во сне, лицо Геннадия. Глеб нечаянно положил на Шурину свою руку.
— «И звезда с звездою говорит», — повторяет Костя.
Из стороны в сторону, от дыхания к дыханию падает язык свечи.
И если даже никогда больше это не повторится, это было, это есть. Не игра. Мы вместе.
О рамы открытых окон ударяются мокрые ветки, сбрасывают влагу, а к нам через окна идёт свежесть.
Костя замолчал. Его мать всхлипнула.
И тут же Фёдор глухо начал:
Не успел Фёдор произнести последние слова, Даша, как когда-то у костра, и снова для меня неожиданно, заиграла на гитаре и тихо, невыразительным голосом запела:
От дыхания к дыханию падает язык свечи, эстафетой передаётся от одного к другому желание поделиться с товарищем тем, что переполняет душу. Мы вместе.
Обычно блёклые, ромбы обоев словно порозовели после лета. Между двумя полотнищами штор нарочно оставляю просвет, чтобы утром просыпаться с узкой полоской света, чтобы ромбы вместе с нарождающимся днём становились всё ярче и, наконец, вспыхнули всеми своими красками, как только солнце осветит их. Сегодня ромбы тусклы, потому что в Москве идёт дождь, но мне они представляются розовыми, как в солнечный день. Я наслаждаюсь пробуждением. Потягиваюсь. Семь часов. Сейчас, вот в эту минуту, мой муж входит в море Бетты.
Плыви. Я не боюсь за тебя. Знаю, ты вернёшься к берегу. Только наедине с морем ты есть ты: освобождённый от себя, от условностей, от формы. Плыви. Как хорошо, что есть бухта Бетта, подарившая тебе сегодня море!
— Ма-ма!
Мы смеёмся с Рыжиком, барахтаясь в кровати, делая зарядку, завтракая. У меня тридцать близких людей, и ещё двое: Рыжик и муж, который сейчас уже возвращается к берегу, чтобы идти завтракать.
Сегодня, как и вчера, снова дождь. Как хорошо, что уже три дня дождь: смывает грязь, несёт свежесть!
Завесой дождя меня отгородило от Москвы. Только Рыжик там, в дожде: деловито идёт под чёрным зонтом в школу. Вот вскарабкалась по блестящей горушке, разъезжаясь резиновыми лапами, вот подходит к футбольному полю. Прошла под воротами, высоко задрав зонт, и всё равно не задела их. Маленькая ещё! Долго-долго ей расти, долго-долго нам быть вместе! Чёрный грибок быстро уменьшается и скоро растворяется в дожде.
Внимание!
Сайт сохраняет куки вашего браузера. Вы сможете в любой момент сделать закладку и продолжить прочтение книги «Песок под ногами - Татьяна Успенская», после закрытия браузера.
