Читать книгу "Принцип «черного ящика». Как превратить неудачи в успех и снизить риск непоправимых ошибок - Мэтью Сайед"

Возможно, больше всего авторов письма тревожила инфляция – они опасались того, что выпуск новых денег приведет к заоблачному росту цен. Этим часто обеспокоены экономисты монетаристской школы. Подписавшиеся предупреждали: количественное смягчение может вылиться в «снижение стоимости денег и инфляции», после чего «финансовые рынки деформируются».

Письмо, опубликованное на правах полосной рекламы еще и в New York Times, вызвало ажиотаж во всем мире. Страхи авторов были точно сформулированы и отменно аргументированы. Пророчества о грядущих тяготах американской экономики вызвали даже небольшое сотрясение на финансовых рынках.

Что же произошло на самом деле? Сбылось ли предсказанное? Вышла ли инфляция из-под контроля?

В момент, когда письмо было опубликовано, уровень инфляции составлял 1,5 %. Через четыре года, к декабрю 2014-го, инфляция побила рекорд и опустилась ниже исторического минимума. Согласно отчету об индексе потребительских цен, который ежемесячно публикует Бюро статистики труда США, инфляция составляла тогда 0,8 %. К январю 2015 г., когда писалась эта книга, инфляция опустилась ниже нуля. Она превратилась в дефляцию. Как писали газеты, уровень инфляции в США составил –0,1 %.

Видимо, правильно будет сказать, что предсказания авторов письма не вполне сбылись. Американская экономика в целом как будто бы двигалась в совершенно другом направлении. Инфляция из-под контроля не вышла. Увеличилась занятость, хотя авторы письма были уверены в том, что политика ФРС «не способствует снижению безработицы». К осени 2014 г. экономика США создавала рабочие места быстрее всего за время, прошедшее с 2005 г., и безработица упала с 9,8 до 6,1 %. Неплохо себя чувствовал и американский бизнес, сообщавший о низком уровне задолженности, большой выручке и рекордной прибыли [118].

Конечно, нет ничего плохого в том, чтобы ошибиться в прогнозе. Мы живем в сложном мире, в нем царит неопределенность, особенно в сфере экономики. Не будем забывать и о том, что группе подписавшихся потребовалось интеллектуальное мужество, чтобы обнародовать свои предсказания. И конечно, тот факт, что их пророчества не сбылись, подарил им прекрасную возможность подкорректировать или обогатить свои теоретические допущения. В конце концов, так ведь и учатся на своих ошибках.

Как реагировали авторы письма на предложение признать свои ошибки? В октябре 2014 г. агентство Bloomberg пригласило их поразмышлять над содержанием письма в свете последующих событий [119]. Особенно удивляет в ответах (предложение Bloomberg приняли девять подписавшихся)[26] то, что мыслители не только не пытались объяснить, почему их прогнозы оказались неверными и чему они в результате научились, – как оказалось, они сочли, что их прогнозы полностью сбылись.

Иначе говоря, почти все они решили, что их анализ был точным.

Дэвид Малпас, бывший второй помощник главы Министерства финансов США, сказал: «В письме события были предсказаны верно».

Джон Тейлор, профессор экономики Стэнфордского университета, сказал: «В письме говорилось о риске инфляции, о занятости, о том, что политика ФРС подорвет деятельность финансовых рынков и усложнит попытки нормализовать монетарную политику, – и все это случилось».

Джим Грант, издатель журнала Grant’s Interest Rate Observer, сказал: «Нам говорят, мол, вы, парни, не правы – предсказали инфляцию, а ее не было. Я думаю, инфляции было немало – может, не на прилавках, но на Уолл-стрит точно».

Такое ощущение, что они имели в виду какую-то другую экономику.

Другие авторы письма утверждали, что предсказание пока что не сбылось, но скоро сбудется. Дуглас Хольц-Икин, экс-директор Бюджетного управления конгресса США, сказал: «Эти меры обязательно заставят подскочить структурную инфляцию. Они увеличат ее более чем на 2 %. Не знаю, когда именно, но это произойдет».

Этот последний ответ безусловно верен в том смысле, что инфляция вырастет, возможно, даже резко, и превысит недавний исторический минимум. Вместе с тем он напоминает прогноз фаната футбольного клуба «Брентфорд», предсказавшего в начале сезона 2012/13 г., что эта команда завоюет кубок Футбольной ассоциации. Когда «Челси» разгромили «Брентфорд», фаната спросили, почему его прогноз не оправдался. Тот ответил: «Я сказал, что они получат кубок Футбольной ассоциации, но не сказал, когда именно».

Этот пример – еще одна иллюстрация могущества когнитивного диссонанса. Диссонанс может случиться не только с Тони Блэром, врачами, юристами, сектантами: его жертвами становятся всемирно известные бизнес-лидеры, историки и экономисты. В конечном счете явление когнитивного диссонанса дает нам понять, как традиционное для нашей культуры осуждение ошибок лишает нас возможности увидеть факты такими, какие они есть. Когнитивный диссонанс касается и крупных решений, и мелких суждений – вообще всего, что угрожает нашей самооценке.

Маленький пример из жизни автора. Работая над этой главой, я записался в спортзал, который находился довольно далеко от дома. Плата была довольно высокой. Моя жена сказала: «Ты все равно будешь пропускать занятия, потому что поездки будут отнимать у тебя много времени. Рядом с домом есть место намного дешевле – лучше запишись туда!» Я с ней не согласился.

День за днем я ездил после работы в тот спортзал. Эти поездки и правда отнимали кучу времени. Иногда дорога занимала более получаса. Я обнаружил, что ничего не успеваю, в то время как моя жена ходит в ближайший спортзал и не знает забот. Но чем больше времени и сил отнимали поездки, тем сильнее я укреплялся в своем решении. Прошел год, прежде чем я осознал, что моя приверженность этому спортзалу – на деле всего лишь попытка оправдать однажды принятое решение. Я не желал признаваться себе в том, что сделал ошибку, записавшись туда.

Моя жена, читая черновик этой главы, после одной моей поездки в спортзал улыбнулась и предположила: «Когнитивный диссонанс?» Она оказалась права. Я тратил деньги на мой спортзал целый год, а потом записался в другой – по соседству. Признай я свою ошибку раньше, не пришлось бы копить раздражение целый год. Увы, эго не позволило мне посмотреть на ситуацию объективно. Мне было слишком сложно признать, что я оказался не прав с самого начала и потратил в результате немало денег.

Этот пример может показаться тривиальным, но он демонстрирует все коварство когнитивного диссонанса. Вспомним о многочисленных ситуациях, рассмотренных в нашей книге ранее: когнитивный диссонанс возникает и при принятии куда более важных решений, и чем они важнее, тем больше угроза нашей самооценке. Несчастный случай в операционной становится событием, которое «иногда случается», оправдавший сидящего в тюрьме человека тест ДНК вдруг указывает на «неосужденного коэякулятора», несбывшееся пророчество о конце света доказывает, что «Бог остался доволен нашими действиями».

Тот же механизм действует и в случае с открытым письмом Бену Бернанке. Прогноз авторов письма не претворился в жизнь, но, с их точки зрения, правота была и остается на их стороне. Если бы инфляция взлетела до небес, они твердили бы о том, что их предсказание сбылось. Но и в ситуации, когда инфляция снизилась, они по-прежнему считают возможным говорить о верном прогнозе. Блэр точно так же оправдывает свою стратегию войны в Ираке, хотя факты противоречат его исходным посылкам. Если выпадет орел, я выиграю, если решка, я не проиграю.